Однажды на пороге художественной студии одного маленького городка появились эти двое, они были совершенно одинаковые, словно две капельки дождя, только один из них был большой, уже взрослый, а другой маленький, совсем еще ребенок. Они так смешно держались за руки и почти синхронно топтались у входа, что казалось, это ветер колышет два листочка на веточке дерева. Скованные своей нерешительностью и оцепеневшие от удивления, они широко открытыми восхищенными глазами, осматривали залитую ярким светом мастерскую. У мольбертов стояли настоящие волшебники, творившие чудесные сказки на своих белых холстах, а между ними важно расхаживал их главный волшебник и руководил всем процессом.
Увидев растерявшихся посетителей, неловко застывших у входа, чародей подошел к ним и вопросительно приподнял брови, как бы спрашивая их о цели визита.
- Здравствуйте! Вы Юрий Сергеевич?- спросил старший из очарованных визитеров.
- Да, это я, а вы по какому вопросу?
- Понимаете, мой сын, мечтает стать художником. Он уже изрисовал все тетради дома и теперь покушается на стены. Я совсем не разбираюсь в этом и ровным счетом ничего не могу сказать о его способностях, поэтому хочу, чтобы он занимался в студии под руководством опытного педагога.
- Понимаю, но у нас, к сожалению, прием уже закончен, учебный процесс давно стартовал, и будет крайне сложно догнать программу, да и места у нас также ограничены, и мальчик очень мал, мы обычно берем с семи лет, а ему по виду еще и пяти нет. Приходите хотя бы на следующий год!
Мужчина явно расстроился, его взгляд моментально потух и, окаменев, устремился в далекое пространство, словно где-то там можно было укрыться от внезапно настигшей боли. Малыш грустно опустил голову и стал созерцать половицы, приготовившись к «слезоизвержению».
- Ну, раз мы уже здесь…ну, хотя бы просто посмотрите, как он рисует, Что-то, может, подскажете, какие-то рекомендации дадите, да и вообще, тот ли путь мы выбрали. Может нам забыть про это все… потихоньку?
- Ну, давайте посмотрим, - сказал, грустно вздохнув, Юрий Сергеевич и обратился к малышу –
- Как же вас зовут, молодой человек?
- Вася,- тихо ответил мальчик.
- А отчество как?
- Василий! – Вася почему-то думал, что отчество это и есть имя, но только более солидное и мужественное. Юрий Сергеевич улыбнулся и продолжил.
- А папу-то как зовут?
- Коля…
- Ага, значит вы Василий Николаевич! Итак, Василий Николаевич, вот вам лист бумаги, нарисуйте, пожалуйста, человека.
Василий взял карандаш и начал рисовать. Причем начал он с ног, что уже, безусловно, было ошибкой. Это снова вызвало снисходительную и усталую улыбку у преподавателя. Конечно, все пропорции были нарушены, рисунок получался неестественным, но вдруг, улыбка стала медленно исчезать с лица учителя, а взгляд становился более внимательным и серьезным.
За годы работы в художественной студии Юрию Сергеевичу тысячу раз приходилось доказывать людям, что умение рисовать, совсем не означает всенародного признания великого гения, равно как и наличия этой самой гениальности. Да, научиться рисовать правильно можно, но настоящее мастерство дается только свыше.
- Так! Василий Николаевич, а нарисуйте-ка теперь бегущего человека, - сказал учитель, подавая еще один листок, - и постарайтесь не рисовать ноги такими большими, если вы уж с них начинаете, чтобы нормально уместилась голова.
Вася снова начал сосредоточенно рисовать, полностью увлекшись этим процессом, казалось, он совсем потерял интерес ко всему происходящему вокруг. Он был словно в другом мире, далеком от студии и города, в своем волшебном мире красок и холстов.
- Николай…, простите, как ваше отчество?
- Николай Васильевич, конечно! Что, все так плохо? Полная безнадега?
- Николай Василич, ой, простите, Николай Васильевич, мест нет…, но я все равно приму Василия в студию. Понимаете, он, и это очевидно, совсем не умеет рисовать, но он просто не знает как. В его картинках, при всей их такой несуразности, присутствует то, чему научить невозможно. Я на них смотрю, а они как живые, суметь передать все нюансы движения, выражения глаз, это только от Бога или, если хотите, от природы!
Юрий Сергеевич взял первый рисунок и с восхищением продолжил свою маленькую лекцию.
- Вот посмотрите, первый персонаж взирает прямо вам в глаза и, как бы, извиняется, что голова полностью не уместилась на листе. Вот, он и наклонил голову…, а глаза-то какие! Второй человек, - он кивнул на следующую Васину картинку, - точно бежит, это чувствуется по наклону его фигуры, и опять же глаза…сразу видно, против ветра бежит, ветер в лицо дует!
Тут Николай Васильевич сам чуть не расплакался. Он знал, он чувствовал, у Васи есть способности, и этому, наконец-то, нашлось подтверждение. Такая оценка от профессионального человека очень много значила сама по себе. И на всем белом свете теперь не нашлось бы счастливее людей, чем эти двое. И вот, заскрипели ленивые двери судьбы, нехотя открывая первую страницу новой книги, ослепшим от нахлынувшего счастья, людям! Беспечные, они не знали истинную цену, не знали и того, о чем, еще более важном, умолчал Юрий Сергеевич - что на самом деле так потрясло его в Васиных картинках.
Вот так все и началось …
