- Боже мой! – ошарашенно отступил Кепочкин. – Заработал! Ну ты, Петр, мастак, однако! Григорыч! – крикнул он куда-то за дверь.
- Ну… - появился тот вскоре и, заметив светящийся экран, растянулся в улыбке: - Это дело надо обмыть! Ты как, Кепочкин?
- Ну, а как же?! Денег у Скобы больше нет, надо непременно.
И он выудил из стола початую бутылку «Столичной» и трехлитровую банку маринованных огурцов. Налив в три рюмки, чокнулся с экраном телека и с серьезным видом произнес:
- За искусство, которое требует таких жертв!
Мы выпили и захрустели пикулями.
- Так… - посмотрел зам на свои часы, - сериал через десять минут, излагай, Петр, свою просьбу Георгию Григорьевичу, только кратко!
- Так-с, - шеф сел на свое место и приготовился слушать, с нетерпением, впрочем, поглядывая на экран.
- Хочу изучить материалы о самоубийствах мальчишек в районе, которые произошли осенью прошлого года.
- Зачем? – удивился шеф. – Поверьте, в этих делах нет ничего интересного или, там, загадочного…
Я незаметно включил брелок–диктофон – мнение самого главного здесь милиционера стоило записать!
- …Обычный юношеский максимализм – не купила мать компьютер – в петлю! Бросила подружка – туда же! Обычная в наше время история.
- Не совсем обычная, - позволил я себе не согласиться с официальным мнением.
- По-крайней мере, здесь нет никакого криминала – уж не думаете вы, что кто-то насильно затащил детишек в петлю?!
- Я так не думаю…
- Григорыч, да пусть человек почитает, ведь в тех делах никакого секрета нет!
- Пусть читает, - махнул рукой тот и полностью переключил внимание на экран.
- Пойдем! – Кепочкин провел меня в архив и попросил сидевшего там юношу: - Горобец, покажи Петру прошлогодние дела о самоубийствах несовершеннолетних.
t;mso-bidi-font-size: 10.0pt'>Такой? – Кепочкин бережно внес на ладони новенькую запчасть.
- Вот-вот, то, что надо! – кивнул я.
- Полтинник, гад, стоит! Придется Скобе с получки отдавать…
- Так шеф вроде не разрешил брать у него деньги, - рассмеялся я.