Здравствуйте, дорогие друзья! Мы продолжаем рассказывать вам о русских фильмах, навсегда вошедших в историю кино, ставших классическими. Сегодня мы расскажем вам о фильме Андрея Кончаловского "Романс о влюблённых". Эта картина очень любопытна: во многих отношениях примечательная , но, к сожалению, так и не стала замечательной.
Да, именно так: картина, во всех отношениях обласканная критикой, советской и современной, вошедшая в десятки учебников в качестве примера "как делать кино", тепло принятая зрителями (в 1974 году фильм занял десятую строчку в рейтинге "Советского экрана", это высокий результат), картина с участием звёздного ансамбля актёров, с прекрасной музыкой Александра Градского - картина со всеми слагаемыми успеха вплоть до бессмертия... Как будто кастрюля, куда были брошены лучшие, отборные продукты, взорвалась и разбросала варево во все стороны. Полвека спустя этот фильм вызывает усмешку, жалость и некоторое недоумение.
Но давайте по порядку. Андрей Сергеевич Кончаловский - это режиссёр, безусловно, талантливый. Его "Первый учитель" по повести Ч. Айтматова - это картина не просто гениальная, она ещё и во всех отношениях советская, предельно советская, как из палаты мер и весов. Там есть всё, за что мы любим советское кино: любовь во всём, самопожертвование, человечность, побеждающая беззаконие, гимн справедливости. "История Аси Клячиной" - фильм противоречивый, но искренний и светлый. Экранизации "Дворянского гнезда" и "Дяди Вани" тоже неплохи.
И был такой сценарист - Евгений Григорьев, тоже автор безусловно талантливый и тоже безусловно советский. Его сценарий "Романса о влюблённых" - возвышенной драмы в шекспировском стиле, написанной белым стихом, - вызвал восторг на "Мосфильме".
Сейчас Кончаловский и его друзья врут , что сценарий, мол, не понравился начальству, что его положили на полку, но это полная ерунда. В нашем распоряжении сейчас есть документы, которые свидетельствуют о том, что сценарий Е. Григорьева "Романс о влюблённых" получил одобрение С. Бондарчука, И. Таланкина и других членов худсовета "Мосфильма".
И был такой композитор и певец Александр Борисович Градский, фигура титаническая, легендарная. Его привлекли для того, чтобы написать музыку. Тут лучше один раз услышать, как сам Градский поёт одну из песен из фильма "Романс о влюблённых" - "Песню о птицах".
Будущий фильм должен был стать мощным мюзиклом, смелой попыткой рассказать языком современной музыки шекспировский страсти на фоне советской эпохи.
Что ещё нужно для гениального, бессмертного фильма? Актёры! В фильме была собрана прекрасная команда: Евгений Киндинов, Елена Коренева, Николай Гринько, Ирина Купченко, Александр Збруев, Владимир Конкин, замечательный, но забытый ныне актёр Роман Громадский. И, вишенкой на торте, сам великий и неповторимый Смоктуновский. Смоктуновский!
Что ещё нужно? Огромный бюджет , неограниченные ресурсы Советской Армии, разрешение снимать широкоэкранный цветной фильм в две серии - всё в этом фильме было. Кончаловский мог сделать, пожалуй, если не один из лучших фильмов в истории, то, по крайней мере, один из лучших фильмов 1970-х.
Но не сделал. Как говорят русские: "Что выросло, то выросло".
А чего же не хватило? Того, без чего не бывает шедевров - искренности, чувства меры и единства цели.
Целей у Кончаловского было несколько: создать диковинную художественную форму, показать, что он парит над серой массой советских режиссёров, снимающих скучно и буднично, доказать своему другу Тарковскому, что тоже не лыком шит, удивить западных коллег тем, что в 1973 году снял свою советскую оперу Jesus Christ Superstar. Ну, чтобы все сказали: "Ай, молодец!"
Это всё ему удалось. Но, в погоне за внешним впечатлением, было забыто главное - то, за что мы любим советское кино, что делает его нестареющим и согревающим души в самые трудные времена.
"Романс о влюблённых" получился ярким, громким, впечатляющим, но совершенно пустым, как холостой выстрел.
Форма победила содержание, обёртка победила конфету.
В фильме есть такие слова (их читает Смоктуновский, и это божественно):
Здравствуй, новый день!
Вставайте люди, кошки, птицы, звери!
День пришёл! Войдите в этот день и окунитесь,
И выпейте его,
И будьте счастливы!
Какая радость - каждый новый день,
Как новый год, как новый век,
Как новое начало!
Гениальный текст! Но есть ещё более потрясающие слова, слова шекспировской силы:
...Какая гордая и светлая печаль!
И счастлив тот, кто зарождён в любви!
И кто родился человеком!
Кто жизнь прожил, как миг, как крик!
Да здравствует Любовь! Труби, Трубач...
Но одних только сильных слов мало. Чтобы эти слова меняли жизнь, чтобы переворачивали душу, они должны звучать в таких обстоятельствах, на фоне таких событий, чтобы у зрителя не оставалось никаких сомнений. Впрочем, иногда и слов не надо. В фильме И. Таланкина "Вступление" один из героев говорит: "Ты знаешь, кто это? Моя жена!". Простейшие слова. Но у зрителей не может быть никаких сомнений: вот счастливый человек, у него не просто жена, а самый дорогой человек, ради которого светит Солнце и крутится Земля!
А в фильме "Романс о влюблённых" слова Григорьева и музыка Градского, прекрасные монологи и чудесные общие планы - все это разорвано на бессмысленные лоскуты, растаскано по кадрам, перемешено и выплюнуто на экран. Всё прекрасные слагаемые растоптаны и подчинены до обиды банальному режиссёрскому замыслу: снимать как угодно, лишь бы не социалистический реализм, лишь бы не так, как снимали Шукшин, Бондарчук, Ростоцкий, Герасимов, Таланкин. Лишь бы не так, как он сам снимал "Первого учителя" - честно, пронзительно, самозабвенно.
Кончаловский в своих мемуарах писал: "Мне казалось, что фильм должен быть совершенно очищен от быта". Автору это удалось: фильм был полностью очищен не только от быта, но и от всякого чувства реальности. Он почти весь поставлен в каком-то выдуманном мире, в каком-то иллюзорном шапито на фоне итальянского городского пейзажа. Флаг ВМФ, который показан в одном из кадров, выглядит прекрасно, но в художественной ткани "Романса о влюблённых" он выглядит, как танк Т-34 с фильмом про Царя обезьян Сунь Укуна. И намеренный разрыв связей с реальностью убивает фильм : трудно поверить в то, чего не бывает в жизни.
По замыслу режиссёра, герой в конце фильма, потеряв свою любовь, умирает духовно - и возвращается в тот самый постылый быт: он перестаёт петь песни и объясняться в любви, а начинает (страшное дело!) ходить на работу и обедать. Режиссёр эти сцены снимает на чёрно-белую плёнку, снимает в автобусах, в метро, пытаясь передать своё презрение к безликой серой массе, лишённой парения духа.
Но фильм вышел из под контроля автора: в этих заключительных чёрно-белых сценах, призванных показать духовную смерть героя, его падение на дно мещанского болота, как одуванчик через асфальт, пробилась жизнь: герой сошёл с журнальной обложки и наконец-то превратился в человека.
Тут режиссёр жестоко отсекает любовь от жизни, выводит любовь за скобки повседневности: мол, есть фантастически возвышенное состояние огненной страсти, когда хочется бегать по прохладной росе без штанов, а есть унылая, серая, постылая тягомотина каждого дня со скучной женой, яичницей на завтрак и обоями в гостиной. Наташа Ростова и Пьер Безухов в конце "Войны и мира" были бы у Кончаловского чёрно-белыми до тошноты.
Режиссёр мечется: начинает фильм с интонации рок-оперы, но потом, как ребёнок, который бросает надоевшую игрушку, переходит то на романтические театрализации, то на патриотический пафос, то на неореализм, то на философско-символические размышления. За сменой форм, жанров и декораций с экрана пропадают любовь, смысл, человечность.
А как же зрительский успех? Сам Кончаловский невысокого мнения о советском зрителе: "Молодёжь шла на этот фильм, потому что мы дали ей то, чего не давало ей советское кино: джинсы, гитары, рок-н-ролл, мотоциклы".
А.С. Кончаловский повторял: "В этом фильме я пытался бросить вызов самому себе... и снимать так, как никогда раньше снимал... так может получиться или полная неудача, или гениальный успех".
Точнейший диагноз "Романсу о влюблённых" поставил его единомышленник, один из вдохновенных убийц советского кино кинокритик Андрей Плахов: "Лирические медитации "Романса о влюблённых" звучат натужно". Это очень точно. Весь фильм звучит натужно, вымученно, как попытка аплодировать плохому артисту, когда весь зал зевает.
Так зачем же мы обратили внимание на этот фильм?
Мы настаиваем, что фильм стоит посмотреть: во-первых, чтобы понять настроения советской творческой интеллигенции, её высокомерное презрение к народу, к зрителям, к советскому искусству. Во-вторых, в этом фильме много хорошего: интересная драматургия, прекрасные песни, прекрасная актёрская игра (если удастся её разглядеть за руинами режиссёрских замыслов). Есть и прекрасно поставленные и сыгранные сцены - например, сцена спасения детей из разрушенной школы. Или финальная сцена с "Колыбельной" Валентины Толкуновой - она очень неплоха (хотя и не спасает фильм).
Мы обязательно вернемся к творчеству А.С. Кончаловского, пожалуй, одного из самых старательных могильщиков собственного таланта в истории советского кино.
Спасибо за внимание.
