Через год после родов, мой муж не просто нашёл утешение на стороне, он от меня ушёл. От его предательства мне было очень тяжело и горько.
Ушел за четыре дня до первого дня рождения нашего ребёнка, в его собственный день рождения, пригласив своих друзей с семьями в наш дом.
Мы праздновали его праздник без него... Было странное ощущение нереальности происходящего.
Но рассказ не об этом.
Я потихоньку приходила в себя во всей этой начавшейся взрослой жизни с детскими болезнями, бессонными ночами и другими проблемами.
Пора было привыкать быть взрослой, ответственной, привыкать к роли мамы, и к другим взрослым ролям. Не могу сказать, что мне нравилась эта взрослая жизнь, но деваться было некуда...
На лавочке, возле подъезда, ко мне вдруг подсела наша элегантная соседка. Она была не то чтоб красивой, нет, но ее выделял стиль. В то время о стиле мало кто вспоминал, носили то, что могли купить и если у тебя не было родственников за границей и ты не работал в системе чековых магазинов (типа «Березки» или «Каштана») - из толпы могли тебя выделить либо буйная фантазия в виде платья из штор, либо наличие вкуса и собственного портного...
У Яны Львовны был и вкус, и портной, и ещё у неё были дивной красоты глаза с длинными чёрными ресницами.
Несмотря на почти двадцатилетнюю разницу в возрасте мы быстро подружились. Только сейчас я понимаю, что она была ровесницей моих родителей, но тогда я ее воспринимала своей старшей подругой.
Она не помогала мне нянчить дочку, но и не доставала советами и нравоучениями, от которых я ещё не научилась отбиваться.
Жила Яна этажом выше с престарелыми родителями в большой трёхкомнатной квартире, и у них было пианино, что окончательно расположило меня к этой немного старомодной, еврейской семье.
Пианино или фортепиано, или рояль (до сих пор не понимаю, как они различаются) всегда были моей несбыточной мечтой.
В детстве, когда мне было лет пять я мечтала о настоящем инструменте и жарко просила маму купить мне пианино, но видя ее замешательство я неожиданно предложила компромисс -«пианино или ...хула-хуп».
Получив обруч долго рыдала понимая, что пианино не видать мне никогда.
Мама, на тот момент, знала, что у меня нет музыкального слуха, совершенно и безнадежно. К этому времени я уже была отвергнута Московской балетной школой по двум причинам- отсутствием музыкального слуха и наличием дорогой моей, красивейшей бабушки, Марии Алексеевны, обладательницы пышных форм, а балетные должны быть с худыми родственниками по женской линии.
В общем, в свои юные дошкольные годы я отказывалась понимать, почему мне нельзя стать ни балериной, танцующей чёрного лебедя, ни пианисткой в длинном бархатном платье играющей на фортепиано...
Всю свою жизнь я восхищаюсь теми, кто умеет играть на пианино, а Яна не просто играла на нем, но и учила меня играть, не обращая внимания на мою тугоухость ... в общем - сплошной восторг и детская радость, отдушина в непростой для меня, тогдашней жизни...