Это была очень старая деревня, что по нашим временам уникально – в Подмосковье мало таких найдется.
Построили ее на берегу большой реки в незапамятные времена то ли кривичи, то ли финно-угры, то ли новгородцы - или те и другие. Шумели над деревней великие и страшные, маленькие и радостные события человеческой истории, и она всё жила и жила незаметно.
А река всё несла мимо свои воды то со стругами новгородских путешественников и купцов, то с плотами с мятежных стрельцов, то с трупами и обломками после немецко-фашистской бомбежки.
В 17 веке рядом возник монастырь, вырос город.
Прошли войны, последняя из которых оставила от деревни одни печные трубы. Да искалеченные жизни. Но эти-то жизни и возвратили к жизни деревню, отстроив ее после лихолетья.
К моменту нашего повествования деревня уже числилась в черте того самого примонастырского города, но всё же носила своё древнее название, и жили в ней и в городе среди прочих жителей потомки самых первых поселенцев – одна из них Ольга, о которой речь пойдет дальше.
Река, на которой деревня стояла, сильно сузилась и обмелела – о ее былой величине напоминали только древние высокие берега да многочисленные родники по окрестностям.
В эти-то дни и началась в Подмосковье (да и по всей стране) стройка, больше напоминающая разрушение, чем созидание. Как и везде, в том маленьком городке, что прилепился к деревне, как-то вдруг разом выгорели маленькие домики с наличниками, исчезли каменные здания с колоннами, портиками и лепниной, зачахли деревья и скверики, исчезли родники, исчез уют, пропало само пространство. На их месте выросли одинаковые высотные здания-кубы, заслонив небо, по дорогам встали смертоносные автомобильные пробки.
Высотные кубы стали приближаться к реке и деревне. Но тогда жители деревни смогли им противостоять, и спасли свою деревеньку.
Время шло, люди старились, а высотки стояли на высоком древнем берегу и ждали. И дождались – собрали людей в мэрии, показали генплан – там ни реки, ни деревни – а безликий высотный микрорайон.
Та самая Ольга оказалась на тот момент городским депутатом, прибежали к ней испуганные жители и стали вместе думать, как спасти деревню. Написали вышестоящим, что деревня историческая, что людям нужно жизненное пространство, что кроме этой деревеньки на берегу реки ничего в городе для прогулок не осталось. Что если строить и строить, и застроить берега, то уйдёт вода, и уже от агрессивной застройки оскудели водные подземные горизонты этого речного и лесного края, и вот уже гибнут леса и появились суховеи и засуха.
За такие письма стали местные власти жителей запугивать пожарами, лишать работы, мстить. Но больше всего досталось, конечно, Ольге. А она не сдавалась, боролась за наследие, за свою родную деревню, воду и жизнь. То собирались вокруг нее люди, то от страха рассыпались в стороны, когда грозили ей судами, наручниками, тюрьмой. То оставалась одна лицом к лицу со смертельно опасным левиафаном, то вдруг возникало рядом войско светлых ангелов.
Оказалось, что монастырь на берегу реки является памятником федерального значения, и есть у него зоны охраны, в которые попадают и река, и деревенька, и те остатки природы, которые когда-то были у города. Эта светлая весть и помогла победить в войне, длившейся пять лет. Враг отступил и затаился.
Деревенька как из пепла восстала, встрепенулась – дома обновляются, мотоблоки гудят, люди картошку и цветы сажают, живут и радуются – пришла новая весна, вся в яблоневом и вишневом цвету, скоро сирени расцветут. Уцелели!
А у Ольги умерли родители, наследства ей не оставили, только на задворках в родной деревеньке был маленький заброшенный огород. Когда пришло время передышки, Ольга начала его оформлять, поставила маленький домик. Но вот посадить там ничего нельзя – нет воды. Выкопали глубокий колодец, а воды только на донышке. Странно – в деревне у всех водопровод, у многих колодцы, полны воды; на центральной улице общий колодец полон воды, на горе у реки родник бьёт – и весь город ездит в деревню за чистой водой. А у Ольги в огороде нет воды. И никто не догадается по соседству перекинуть ей шланг, залить бочку. Был сосед старенький напротив, он, бывало, водички даст…
Надо бы водопровод провести, пошла Ольга к начальству, оно не возражает, и не дорого как будто, если с соседями договориться - чтобы по границе, по забору разрешили траншею прокопать. Трое соседей вокруг Ольгиного огорода, а никто не позволил. Позвонила соседу напротив – он обругал и отключился. Можно подвести воду из проулка, где труба общая и нет соседей, но слишком дорого.
Горько стало Ольге – из-за соседей; но унывать из-за воды не стала. Прошло лето и осень, кончилась зима. Весной подвела Ольга в свой домик электричество, спустила в колодец насос - мало воды, да на полив есть немножко, можно огурцы посадить! «Питьевую воду, как всегда, в больших бутылках привезу, а разбогатею, проведу из проулка.
Привезла Ольга воду, отпирает свою калиточку, а тут сосед старенький подходит. Она обрадовалась, что жив-здоров. Целуются, сосед говорит: «Не знаешь, что за беда – вода в деревне из колодцев у всех ушла, и вокруг, и на центральной улице?» Ольга отвечает: «Помните, говорили же еще тогда, 5 лет назад, что подземные горизонты в округе оскудели на 60%. Нельзя здесь было столько всего строить, скважин сверлить, бассейнов заливать...»
Сосед старый человек, почесал в затылке, как-то странно недоверчиво на Ольгу посмотрел и ушёл.
И тут она вдруг вспомнила, что с прошлого лета не видела «водяных» - так деревенские называли машины, которые выстраивались у колодца и родника в очередь за водой.
Вошла в калитку, поставила воду, что в бутылках привела и задумалась…
фото автора