«… Ещё год назад с этим бурым прапором даже говорить бы не стали. На третий год перестройки служить становилось всё сложней и сложней...
Подполковник Григорьев тяжело вздохнул:
– Кантемиров, ты знаешь, сколько мне до замены осталось?
– Два месяца, товарищ подполковник.
– Это хорошо, что ты следишь за сроком службы командира. А вот скажи мне – сколько прапорщиков служит в нашем полку?
Кантемиров задумался:
– Не могу знать. Много!
– Так вот, прапорщик, ты можешь, ядрён-батон, прослужить эти два месяца нормально? Как все прапорщики нашего полка?
– Я постараюсь...
Подполковник Григорьев встал посреди вышки:
– А скажи-ка мне вот что, любезный – твои бойцы смогут без тебя кабель заменить на пятом и шестом направлении?
– Смогут. Ничего сложно, старший оператор сам всё разрулит. Главное, чтобы кабель был.
– А вот теперь, прапорщик, слушай меня внимательно. Я объявляю тебе трое суток ареста!
– За что, товарищ подполковник?
– Прапорщик, ты как стоишь перед командиром полка? Застегнись! Смирно! За нарушение формы одежды. Иди и готовь своих бойцов для смены кабеля.
– Есть трое суток ареста, – Тимур печально махнул ладонью к фуражке.
Тут в воспитательную беседу командира мотострелкового полка со своим подчинённым вмешался комендант гарнизона:
– Владимир Викторович, надеюсь, Вы не будете возражать, если я от своего имени этому прапорщику ещё пару суток добавлю?
– Солидарен, как никогда, Петр Филиппович.
Подполковник Кузнецов ласково посмотрел на начальника стрельбища:
– Всё понял, прапорщик?
– От Вас то за что?
– За неуставную причёску. Кантемиров, тебя хоть раз в жизни целый подполковник постригал?
– Никак нет.
– Именно сегодня тебе будет оказана такая честь. Вот теперь иди и готовься к новой жизни и к новой модельной стрижке.
Начальник стрельбища вздохнул и обратился к командиру полка:
– Товарищ подполковник, разрешите собрать личный состав по громкоговорителю вышки?
– Валяй!
Прапорщик подошёл к пульту, включил громкую связь и через микрофон дал команду:
– Полигонная команда, срочно собраться всем у казармы, – повернулся к командиру полка. – Разрешите идти?
– Канетмиров, ты сейчас в ФРГ не сбежишь?
– Нет. Я Родину люблю.
– Тогда жди нас около казармы.
Офицеры взглядом проводили начальника войскового стрельбища Помсен…
Командир полка переглянулся с комендантом, и оба подполковника вопросительно посмотрели на сотрудников спецслужб. Капитан КГБ задумчиво смотрел на удаляющуюся спину прапорщика, затем повернулся и сказал:
– Пока Кантемирова сажать не будем. Сейчас только он владеет всей информацией по Тоцкому, и скорее всего – прячет друга где-то у себя. – Путилов вздохнул и обратился к командиру полка: – Владимир Викторович, попрошу пока отставить наказание до лучших времен. У нас тоже на носу московская проверка…
Офицерам мотострелкового полка и коменданту гарнизона стало понятно – насколько важно контрразведчикам найти именно сегодня нелегала Тоцкого и затем по-тихому сплавить его коллегам в Союз до начала московской проверки.
Если бы особисты и комитетчики с самого начала вели оперативно-розыскное дело по незаконному пересечению бывшим начальником вещевого склада нескольких государственных границ с контрабандой, то сейчас с удовольствием пожинали бы плоды своей секретной операции.
Глядишь и награды посыпались бы от вышестоящих московских коллег, а при совсем удачном раскладе – и звёзды на погоны. А прапорщик пошёл бы под наш самый гуманный суд в мире…
Сегодня получается так, что обе оперативные службы, особый отдел и КГБ, просто прошляпили нелегальное прибытие Тоцкого в Германию. И, скорее всего – с контрабандой. Ведь для какой то цели этот ушлый вещевик вернулся на германскую землю?
А за это москвичи точно по погону не погладят. Звёзд, конечно, не лишишься, но выговор с занесением в личное дело почти обеспечен. И это «почти» на сегодняшний момент времени зависит вот от этого борзого прапорюги, задумчиво удаляющегося от Центральной вышки стрельбища.
Тимур шёл спокойным шагом. Надо было собраться с мыслями и вновь ответить на два вечных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?» Виноватым себя прапорщик не считал. Если бы Толика вычислили и взяли на стрельбище, то они бы уже вдвоём парились на губе. И в разных камерах. Где-то Толян прокололся… Вот только где и как? И где он сейчас?
Кантемиров уже догадался, что его оставили на свободе только с единственной целью – выйти через него на нарушителя государственных границ. Из фильмов и книг про пограничников и шпионов Тимур понимал, что дела у нелегала совсем плохи, раз о нём уже практически всё известно особистам и комитетчикам.
И задержание Тоцкого – это лишь вопрос времени. С ним или без него Толика всё равно найдут. С особистами полка прапорщик сталкивался постоянно, а с сотрудником госбезопасности в единственном числе Тимур пока встречался только в спортзале ГДО.
Взять того же майора Яшкина – всегда дружелюбный такой, интеллект мощнейший, вилять хвостом и кормить баснями бесполезно. Начальника стрельбища влёт раскрутил с этой баней и мопедом, даже вопрос осмыслить не успел. Прапорщика всегда поражала память особиста, который любил стрелять и часто посещал полигон. Майор ни разу не ошибся с именем и фамилией солдат полигонной команды. И с юмором у этого «Ja, Ja» тоже всё и всегда в порядке...
Кантемиров мог сравнить майора с другими представителями особых отделов ближайших частей гарнизона. Взять того же особиста ближайшего к полигону ОТБ.
Начальник стрельбища, да и многие офицеры и прапорщики батальона, считали этого капитана никчёмным человеком. Когда практически все в батальоне, включая комбата, постоянно парились в повседневке, сапогах и портупее, этот контрразведчик всегда вызывающе ходил только в брюках об землю и нестриженый.
Капитан оказался слаб духом и свою ущербность компенсировал должностью, не понимая, что между оперативной смекалкой и подлостью очень тонкая грань…
А майор Яшкин сегодня даже в ПШ переоделся для поездки на полигон и наверняка ещё постреляет сегодня в тире. В общем, если особиста ОТБ просто презирали и боялись, то особиста 67МСП все уважали и очень остерегались.
И при всей, в общем и целом, двоякости своего положения контрразведчика в офицерском собрании мотострелкового полка – офицерская форма обязывала майора блюсти правила пехотного офицера, а статус ЧК обязывал исполнять свои специфические функции, и при этом жить в офицерской среде.
И в зависимости от решения им этой задачи для себя, начинали вырастать первые буковки в словах – либо ты Чекист, либо ты Сволочь. Яков Алексеевич сволочью точно не был, но знал и выполнял свою работу на все сто.
С Путиловым встречались только в спортзале, и прапорщик Кантемиров слышал и не раз от коменданта гарнизона о неподдельном интересе капитана госбезопасности к его персоне. И чего это вдруг? Тимур так и не пришёл к определённому выводу тактики и стратегии при разговоре с контрразведкой. Как пойдёт базар, так и продолжим...
Прапорщик Кантемиров поставил задачу старшему оператору по поводу замены кабеля и решил вернуться обратно…»
(продолжение - https://zen.yandex.ru/media/gsvg/praporscik-kantemirov-dengi-chast-12-601ac10127294500e43791e3)
P .S . Покупаем мои книги здесь: https://www.chitai-gorod.ru/books/publishers/kamrad/
