В 50-е годы многие знаменитости подвергались вербовке органов государственной безопасности. Не стала исключением и блистательная Фаина Раневская, но только вот «гэбэшники» недооценили остроту ума и находчивость замечательной актрисы.
Решение завербовать Раневскую принял заместитель начальника подразделения контрразведки МГБ Олег Грибанов. Правда, «обработать» актрису он решил не сам, а послал к ней молодого сотрудника – капитана Коршунова.
Тот «толкнул» перед актрисой пламенную речь о борьбе с иностранными шпионами и о долге каждого советского гражданина оказывать властям помощь в борьбе с происками империалистов.
Раневская внимательно выслушала молодого капитана и, всплеснув руками, радостно заявила, что давно мечтает вступить в ряды борцов с врагами социалистического строя. Актриса сказала, что борьба со шпионами, чуть ли не мечта всей ее жизни.
Коршунов уже потирал руки, представляя, как отрапортует начальству об успешной вербовке, как вдруг, Раневская, сделав печальную мину, сказала, что на пути к исполнению ее мечты есть одно весьма неприятное препятствие.
Коршунов насторожился, а Раневская продолжила:
«Видите ли, я громко разговариваю во сне, а проживаю я, как Вы знаете, в коммунальной квартире. И вот представьте, получаю я ответственное задание, день и ночь думаю, как помочь Родине, а ночью во сне начинаю вслух называть имена, пароли и явки. И все это слышат соседи. Я же так не только задание провалю, я предам дело, которому служу!».
Также Раневская мимоходом уточнила, что с привычкой громко говорить во сне она борется много лет, но, увы, безуспешно. Никакие препараты не помогают, даже сильное снотворное тут бессильно. И тут же спросила Коршунова, есть ли в арсенале КГБ какие-нибудь средства, помогающие избавиться от болтовни во сне.
Коршунов сказал, что подумает, и направился к начальству. Он доложил об «особенностях» Раневской, и добавил, что проживать в коммунальной квартире такой прославленной актрисе, которая, к тому же, согласилась сотрудничать с КГБ, просто не подобает. Мало ли, соседи что могут подслушать.
Уже через месяц Раневская въехала в шикарную «двушку» в знаменитой высотке на Котельнической набережной.
Коршунов, создав все условия для будущего агента, начал звонить Раневской и договариваться о встрече, чтобы дать ей первое задание. Но та, почему-то все время была занята – то у нее репетиции, то спектакль, то неважное самочувствие.
Нервы Коршунова начали сдавать и он, позвонив актрисе в очередной раз, приказным тоном заявил ей, чтобы она в определенный день была на месте и никакие обстоятельства в расчет приниматься не будут.
Буквально на следующий день на Лубянку явился потрепанного вида мужчина и попросил принять от него заявление, сказав, что дело неотлагательное и касается интересов государства.
Заявление оказалось коллективной жалобой жильцов подъезда, в котором уже месяц проживала Раневская. Жильцы верхнего этажа подозревали, что под ними проживает тайный западный агент, так как всеми ночами Раневская громко кричит о происках империалистов, шпионах, разведке и прочих подобного рода вещам. А также угрожает со всеми разобраться, как только ее примут в свои ряды «гэбэшники».
Жильцы просили разобраться с беспокойной соседкой, опасаясь за безопасность Родины.
Олег Михайлович Грибанов, прочитав заявление пришел в ярость. Он вызвал на ковер Коршунова и долго его «песочил», говоря, что нужно было раньше понять, что Раневская – просто умалишенная баба. Нужно о ней забыть и найти нормального человека, который не выбалтывает во сне государственные тайны.
Примерно через полгода Коршунов узнал, что Раневская сама уговорила жильцов написать заявление за определенную благодарность. А принес его на Лубянку сантехник, получивший в качестве оплаты за услуги две бутылки беленькой.
Тут же Коршунов написал на имя Грибанова докладную о недостойном поведении народной артистки, однако, никаких разбирательств не последовало. Квартира осталась за Раневской.
Также смотрите:
Глеб Романов: он скрывал свою ориентацию и во всю отыгрывался на жене