Вторая мировая война показала, что танкам без пехоты плохо и пехоте без танков не сладко. А совместить их трудно из-за очень разной скорости передвижения. Танк даже по пересечённой местности движется со скоростью 30—40 км/ч, а солдат даже по хорошей дороге идёт не быстрее 6 км/ч, да и то недолго.
Материал опубликован на портале "Частный корреспондент".
В итоге глубокие танковые прорывы (и немецкие, и советские) часто теряли свою эффективность из-за отрыва от пехоты. Ведь именно пехота должна захватывать территорию, защищать тылы и фланги танковых группировок. А танки без пехоты, оторвавшись слишком далеко, могли сами себя загнать в окружение.
Что касается 2006 года для «Хезболлах», то, как известно, в том году ливанская группировка добилась большего, чем все регулярные армии арабских государств за всю долгую историю их войн с «сионистским образованием»: не проиграла на поле боя армии, безусловно входящей в тройку лучших в мире. «Хезболлах» одержала убедительную информационную победу в противостоянии с ЦАХАЛ и изрядно потрепала его в боях на хорошо знакомой ей местности. Из всей наглядной агитации на щитах и плакатах группировки в южном Бейруте автору этих строк больше всего запомнился тот, на котором был изображён подбитый израильский танк «Меркава» с надписью «Раньше он был непобедим!».
Для немцев этот фактор сыграл, возможно, фатальную роль. Отставание пехоты, которая к тому же была занята ликвидацией окружённых группировок РККА, тормозило летом 1941 года немецкие танковые прорывы не меньше, чем сопротивление советских войск. В итоге вермахт приехал сначала в осень, а затем в зиму. И, соответственно, в затяжную войну, в которой у Германии шансов не было.
Уже тогда стало ясно, что пехоте надо придать мобильность. Грузовики проблемы не решали. Они могли двигаться только по дорогам и только в своём тылу. На поле боя грузовик мог прожить в лучшем случае несколько минут.
Уже тогда, в начале Второй мировой, немцы додумались до первых бронетранспортёров (БТР). Однако это было чисто паллиативным решением. БТР были полугусеничными, то есть их проходимость была выше, чем у грузовиков, но гораздо ниже, чем у танков. И уровень защищённости этих машин был не намного выше, чем у грузовиков.
После Второй мировой над средствами механизации пехоты задумались всерьёз. Стало ясно, что без них глубокие наступательные операции невозможны. Кроме того, появление ядерного оружия ставило вопрос о защите пехоты от его поражающих факторов.
В конце концов естественным образом родилась концепция полностью закрытой бронированной машины с мощным вооружением. Она должна была не просто подвозить пехоту к полю боя, но наступать в одних боевых порядках с танками, имея одинаковую с ними скорость и проходимость. Огнем бортового оружия она могла поражать легкобронированные цели и вражескую пехоту, а теоретически — и танки противника. Находящиеся внутри машины пехотинцы могли вести огонь изнутри через бойницы в корпусе. Называлось это чудо боевой машиной пехоты (БМП).
Основоположником этого класса вооружений стал СССР, где БМП-1 была принята на вооружение в 1966 году. Второй стала ФРГ, где лучше всех на Западе понимали, что такое глубокие танковые прорывы. Там в 1969 году в войска пошла БМП «Мардер». Затем появилась французская АМХ-10Р, потом присоединились англосаксы (американская «Брэдли» и английская «Уорриор»).
Одновременно происходило насыщение сухопутных войск индивидуальным противотанковым оружием — противотанковыми военными комплексами (ПТРК) и ручными противотанковыми гранатомётами (РПГ). Они очень хорошо себя проявили во время октябрьской войны 1973 года, во время которой доселе непобедимые израильтяне понесли огромные потери в танках. Стало ясно, что теперь танки без пехоты жить не могут, пехота должна зачищать местность от вражеской пехоты с ПТРК и РПГ. И роль БМП резко возрастала. При этом, однако, выяснилась неприятная вещь — выживаемость БМП на поле боя стремится к нулю. Почти как у грузовиков времён Второй мировой.
Например, нашу замечательную БМП-1 можно было прострелить в борт или корму из обычного АКМ. Не говоря уж о крупнокалиберном пулемёте. А попадание кумулятивного снаряда из ПТРК или РПГ производило такой эффект, что в войсках родилась новая расшифровка аббревиатуры БМП — «братская могила пехоты». В Афганистане это было подтверждено печальной практикой. Там же выяснилось, что абсолютно бесполезным является и вооружение БМП-1 — короткоствольная 73-миллиметровая пушка. Никакой современный танк она не пробивает, а уж в горах против партизан её эффективность вообще нулевая.
На базе БМП-1 специально для Афганистана была сделана БМП-2 с 30-миллиметровой пушкой, способной стрелять почти вертикально вверх. В горах это было чрезвычайно полезно. Более того, парадоксальным образом эта пушка была более эффективна и против танков. Она хоть и не пробивала броню, зато сметала всё навесное оборудование, делая танк слепым.
Впрочем, важнейший вопрос решён так и не был. Если машина в бою должна действовать вместе с танками, то и защищена она должна быть так же, как танк. Более того, даже для противопартизанских войн защищённость БМП стала неадекватной. Военные действия в Чечне окончательно сняли сомнения в том, что нынешняя концепция БМП себя исчерпала. Никому из пехотинцев не придёт в голову залезть внутрь машины, хотя она вроде бы создана как раз для того, чтобы защитить людей бронёй. На машине едут «верхом», только в таком варианте есть шанс выжить в случае подрыва на мине или попадания снаряда. При нахождении внутри шансов никаких.
Теперь боевые качества европейцев ярко проявляются в Афганистане. Кроме американцев там реально воюют лишь англосаксы (англичане и канадцы, последние европейцами не являются), которые, впрочем, все более явно утрачивают остатки энтузиазма. Представители континентальной Европы воевать отказываются в принципе. В авангарде европейского пацифизма идёт Германия. В 2007 году в интервью газете Die Welt министр обороны ФРГ Ф. Юнг на вопрос «Когда немецкие солдаты будут воевать на юге Афганистана?» чётко ответил: «Воевать — никогда». И действительно, о какой войне может идти речь, если 70% немецких призывников выбирают альтернативную службу (в России — менее 1%). И это притом, что срок обязательной службы в бундесвере составляет девять месяцев. В условиях, которые по сравнению с теми, в каких служат у нас, даже тепличными будет назвать слишком грубо.
Всё сказанное относится и к западным БМП. Они защищены лучше, чем наши («Брэдли» и «Уорриор» выдерживают попадание в лоб 30-миллиметрового снаряда), но ненамного. Однако сильно напрягаться по этому поводу западники не собираются. Европейцы не будут воевать даже против действительно сильных партизанских формирований, а уж классическая война для них исключена полностью. Англосаксы надеются на своё подавляющее превосходство в воздухе, исключающее крупномасштабные танковые сражения. Для противопартизанских войн они обойдутся паллиативными мерами типа активной брони или бортовых экранов.
Не то на Ближнем Востоке: там вероятность крупномасштабной классической войны остаётся всегда. Именно здесь родилась мысль о том, что БМП надо делать на базе танков. Разумеется, родилась она в Израиле, где есть великолепная армия, многократно громившая гораздо более многочисленных противников. Причём в этой стране, где в армию призывают даже женщин, «сбережению народа» придаётся приоритетное значение.
Одной из важнейших составляющих силы этой армии является её суперпризывной принцип комплектования, единственный адекватный принцип, если речь идёт о защите собственной страны. Наёмная армия, превращённая в сегодняшней России в своеобразный фетиш, как показывает мировой опыт, лучше всего подходит для операций карательного характера (против своего народа или чужих — уже детали), но ни в коем случае не для защиты родины. В Израиле, как известно, в армию призывают даже женщин, отказники без разговоров отправляются в тюрьму. Срок службы для мужчин составляет 3—5 лет (в зависимости от рода войск и специальности), для женщин — 21 месяц. В целом призывом охвачено 92% мужчин и 60% женщин. Прекрасно отработана система переподготовки (месяц службы ежегодно) и мобилизации резервистов, без чего призывной принцип комплектования в значительной степени теряет смысл.
Израиль входит в тройку стран (вместе с Германией и Россией), где лучше всего развиты теория и практика танковых операций. При этом здесь главным качеством танка всегда считалась защищённость (во всех других странах — огневая мощь). Именно по такой концепции делали «Меркаву».
И в этом танке появились некоторые элементы БМП. В нём имеется кормовая ниша, в которую можно запихнуть либо дополнительный боекомплект, либо до 4 пехотинцев. В первую очередь, правда, речь идёт об эвакуации таким способом раненых, тем не менее можно перевозить и здоровых, и вооружённых. Правда, им там не очень удобно, но и наши БМП, созданные вроде бы специально для пехотинцев, комфортом тоже, мягко говоря, не отличаются.
Затем на базе устаревшего английского танка «Центурион» (местное название — «Нагмашот») израильтяне сделали инженерную машину «Пума» для подвоза сапёров к месту «работы». И, наконец, появилась первая БМП на базе танка. Впрочем, из-за отсутствия пушечного вооружения её называют БТРом, но это в общем игра в термины.
БМП «Ахзарит» была создана на базе советских танков Т-54 и Т-55, которые ЦАХАЛ захватила у арабов огромное количество (особенно у египтян в 1967 году). Её экипаж — 3 человека, десант — 7 человек. Масса — 44 т, что на 16 т больше, чем у Т-54 без башни. Это объясняется значительным усилением бронирования. На «Ахзарит» поставлен американский дизель (вместо советского), благодаря этому появился проход в корме с правого борта. Через него десант и покидает машину. Вооружение: 4 пулемёта (7,62 мм), из них 3 на турелях над люками десантников, один — автоматический с управлением изнутри БМП.
Понятно, что «Ахзарит» является паллиативным решением, поскольку число Т-54/55 у Израиля ограничено, они сильно устарели, вместимость их низкая. Поэтому решением окончательным и естественным станет полная унификация танка и БМП. На вооружение ЦАХАЛ начинает поступать БМП «Намер» , созданная на базе танка «Меркава-1». Его масса — 60 т, экипаж — 3 человека, десант — 8—9 человек.
Арабским ответом израильтянам стала БМП «Тимсах», созданная в Иордании на базе вышеупомянутого «Центуриона». Её масса — 47 т, экипаж — 3 человека, десант — 10, машина вооружена пушкой (20 мм) и спаренным с ней пулемётом (7,62 мм).
Помимо Ближнего Востока, БМП на базе танков стали создавать на постсоветском пространстве. Что опять же естественно: для нас, в отличие от Европы, возможность крупномасштабной классической войны отнюдь не равна нулю.
Из семи военных округов Китая наиболее мощными являются округа со штабами в Пекине и Шэньяне, прилегающие к границе с РФ (первый ориентирован на Сибирский военный округ ВС РФ, второй — на Дальневосточный). На эти округа приходится 4 из 9 танковых и 6 из 9 механизированных дивизий, 6 из 12 танковых бригад сухопутных войск НОАК. Ещё 2 танковые дивизии и 1 бригада входит в состав округа со штабом в Ланьчжоу (занимает западную часть страны, ориентирован на Центральную Азию, Монголию и Сибирь к западу от Байкала), а 1 танковая, 1 механизированная дивизии, 2 танковые и единственная в НОАК механизированная бригады — в состав Цзинаньского округа, который находится в центре страны и является стратегическим резервом для Пекинского, Шэньянского, Ланьчжоуского и Нанкинского округов.
«Русским «Ахзаритом» стал БТР-Т , созданный в Омске на базе того же Т-55. Его масса — 38,5 т, экипаж — 2 человека, десант — 5 человек. Возможна установка разнообразного вооружения: пушка (30 мм) или пулемёт (12,7 мм), с ними могут быть спарены 2 ПТРК «Конкурс» либо автоматический противопехотный гранатомёт АГС-17. Машина не вышла из состояния опытного образца, ибо Т-55 слишком стар. Соответственно, машины на его базе особых перспектив не имеют.
Зато перспективы может иметь украинская БТМП-84 — танк Т-84 (украинский вариант Т-80), превращённый в БМП. Основное вооружение (125-миллиметровая пушка) на ней сохранено, лишь боекомплект сокращён до 36 снарядов. Корпус удлинён для размещения 5 пехотинцев со специальным выходом в задней части. Масса — 50 т. Сложно сказать, для каких войн это может понадобиться самой Украине (неужели для похода на Москву?), но на Ближнем Востоке она может найти покупателей.
Правда, другого варианта, кроме как положить элиту ВС под гусеницы танков, у нас не будет, иначе украинские войска без проблем дойдут до Москвы. Или до Саратова, где сосредоточена большая часть российских РВСН (тем более что имеется прямая автомобильная дорога федерального значения Воронеж — Саратов). Противостоять им, как уже было сказано, просто некому. То есть не российские войска войдут в Киев (для этого, опять же, просто нет войск), а украинские — в Москву. При всей кажущейся абсурдности такого заявления сегодня дело обстоит именно так. Реформа даром не прошла. России, для того чтобы просто создать в районе границы с Украиной группировку, эквивалентную по силам ВС Украины, понадобится, очевидно, не один месяц, поскольку войска придётся собирать из Московского, Ленинградского, Северо-Кавказского и Приволжско-Уральского округов.
На нижнетагильском «Уралвагонзаводе» на базе Т-72 была создана не имеющая аналогов в мире боевая машина поддержки танков — БМПТ . Её экипаж — 5 человек, масса — 47 т. Машина обладает мощнейшим вооружением — спаренная 30-миллиметровая пушка, пулемёт (7,62 мм), 2 гранатомёта АГ-17, 4 ПТРК «Атака» (кроме бронированных наземных целей им можно стрелять и по низколетящим вертолётам). Минобороны РФ недавно окончательно отказалось принимать машину на вооружение, но это отдельная история, не имеющая отношения к военным технологиям.
Речи о БМПТ, строго говоря, здесь идти не должно, поскольку она не является БМП и не предназначена для перевозки пехоты. Она должна заменить БМП в том смысле, что назначение этой машины — в уничтожении пехоты и легкобронированных целей на поле боя, то есть прикрытие танков, которым сейчас должна заниматься пехота. Но совершенно очевидно, что в ней, как и в украинской БТМП-84 и израильских машинах, есть глубокая «сермяжная правда».
По-видимому, необходимо создавать единую тяжёлую машину, которая могла бы быть одновременно танком, БМП (которая была бы и машиной поддержки танков) и зенитным ракетно-пушечным комплексом (ЗРПК). Шасси изначально должно быть рассчитано и на размещение экипажа, и на перевозку десанта (5—7 человек), при этом десантное отделение может использоваться для размещения дополнительного боезапаса.
Вооружение этой «триединой машины» должно быть модульным, дистанционно управляемым изнутри корпуса. В случае установки тяжёлого орудия и спаренного с ним пулемёта получается танк. В варианте БМП модуль вооружения может быть примерно таким, как на вышеупомянутой уральской БМПТ. А если с этого модуля снять гранатомёты, ПТРК заменить на зенитные управляемые ракеты (ЗУР) и установить радиолокационную станцию (РЛС), получится ЗРПК.
На огневую позицию были выдвинуты артиллерийский полк и реактивно-артиллерийский дивизион. Двенадцать 40-ствольных «Градов» дали всего один залп, 10 минут поработали 122-миллиметровые гаубицы М-30. Стрельба велась исключительно по китайскому берегу, по главным силам противника, постоянно перебрасывавшимся на остров. Артиллерийским ударом они были уничтожены полностью. После этого мотострелки совместно с пограничниками выбили китайцев с Даманского.
На шасси танка необходимо сделать и тяжёлую реактивную систему залпового огня (РСЗО). Наша страна имеет отличные традиции в создании этих систем, а они для нас будут крайне важны на востоке страны. Опыт Даманского очень хорошо это продемонстрировал. РСЗО должны иметь повышенную проходимость, что очень актуально в Сибири и на Дальнем Востоке, и повышенную защищённость, что не менее актуально в войне против многократно численно превосходящего противника, который может оказываться в тылу наших войск. Поэтому и необходимо танковое шасси. Кстати, сами китайцы значительную часть своих РСЗО ставят на гусеничное шасси. Собственно, и у нас уже есть огнемётная РСЗО «Буратино» на шасси Т-72.
Что касается нынешних БМП, БМД и БТР, то их, видимо, целесообразно оставить только в десантных частях (ВДВ и морской пехоте), где транспортабельность техники и способность плавать важнее броневой защиты, а также во внутренних войсках.
Автор: Александр Храмчихин, "Частный корреспондент".