Москва встречает Серафиму изнывающей жарой, духотой и странным словом НЭП, которое она слышит еще в поезде. Новая экономическая политика или особая политика пролетарского государства в котором перемешались социализм с капитализмом, так о нововведении отзывались некоторые пассажиры.
Чем чаще говорили о НЭП, тем больше создавалось впечатление окружающих, что НЭП, это голод пролетариата с изобилие буржуазии. Такими выводами делились друг с другом попутчики поезда в котором Серафима ехала в Москву. У всех пассажиров конечно были разные мнения, но Серафима видела признаки голода, когда к поездам подходили люди и просили хлеба.
От этих слухов и от увиденного ее бросало в дрожь и страх сковывал ее душу, ведь в Сибири такого голода еще не было. Было страшно за себя и за дочку, потому что по сути они ехали в неизвестность. Она даже стала сомневаться правильно ли она поступила поехав в Москву. Ее пугала неизвестность, хотя она держала в руках тетин адрес, но спокойствия почему то не ощущала.
Мужчина сидящий напротив Серафимы видел, как она внутренне сжималась как пружина, когда слышала эти разговоры, поэтому заговорил с ней:
- Сударыня, я смотрю вы издалека будите и еще не знаете всей обстановки, которая сегодня происходит в Москве и регионах. Это видно по вашему реагированию на слухи. Но сударыня, это всего лишь слухи, поэтому не надо так сильно тревожиться. Приедете, осмотритесь и все войдет в русло вашей жизни. Меня зовут Антон Петрович, а простите, как к вам обращаться?
- Серафима Ильинична, а это моя дочь Алевтина. Мы к тете едем, чтобы дать возможность девочке учиться. В Сибири, откуда мы школ пока нет, а я хочу чтобы дочь получила хорошее образование. Как никак Москва, а значит больше возможностей. Вы правы, меня пугают эти разговоры и лишают спокойствия, потому что по сути я еду в неизвестность, хотя к родной тете, но не знаю жива ли она?
Последний раз я ее видела лет десять назад и у меня сохранился только ее адрес. Может быть вам знакома эта улица, - и показала Антону Петровичу тетин адрес. Антон Петрович прочитал и задумался не зная, как сказать этой женщине, что еще с 1918 года жильцы дома были выселены, а в доме теперь находится административное здание городского Cовета.
- Серафима Ильинична, я не хочу вас огорчать, но там, где проживала ваша тетя теперь государственное учреждение. Но вы не огорчайтесь так сильно, мы вашу тетю обязательно найдем через справочное бюро, - сказал Антон Петрович видя, как побледнела Серафима. Поверьте, мы с вами обязательно ее отыщем.
Серафима взглянула на Антона Петровича растерянными глазами пытаясь осмыслить сказанные им слова. Видя ее состояние Антон Петрович произнес:
- Поезд приезжает в Москву очень поздно, чтобы сразу предпринимать поиски вашей тети, поэтому я предлагаю переночевать в моем доме, где проживаю с сестрой. Она хотя и ворчливая старушка, но добрая. И даже не отказывайтесь, на улице я вас не оставлю, - там один разбой и воровство. Соглашайтесь!
Серафима кивнула в знак согласия, и прижав к себе дочку с благодарностью посмотрела на Антона Петровича. Она в очередной раз подумала, что судьба опять отнеслась к ней благосклонно посылая доброго человека. Поезд действительно пришел очень поздно и вокзальные часы показывали далеко за полночь.
Выходя из вокзала, Серафима подумала о благородстве Антона Петровича, потому что если бы не он, то Серафиму не выпустили бы из здания вокзала, так как при выходе стояли вооруженные патрули и проверяли документы приезжих на предмет беженцев из дальних регионов.
Беженцев сразу отправляли поездом по месту жительства. Антон Петрович показал свои документы и сказал патрулю, что Серафима является ему сестрой по материнской линии, и что она приехала по его просьбе на постоянное жительство, чтобы учить дочку. Проверив документы Серафимы патруль их отпустил и Антон Петрович наняв автомобиль, повез Серафиму к себе домой.
По дороге Серафима рассматривала город. У нее было такое ощущение, что она видит Москву в первый раз, настолько город изменился. Он стал совсем другим и неузнаваемым, сверкая огнями фонарей и ярких витрин даже в это позднее время. Серафима помнит Москву совсем другой, темной и мрачной, когда они с мужем посещали город в 1910 году. Как это было давно!
Антон Петрович открыл дверь и пропустил Серафиму в парадную. Откуда то из глубины квартиры раздался голос: Антоша, это ты приехал? Я уже заждалась, а что так долго? - в парадную вошла сестра Антона Петровича.
Серафиме показалось, что она уже где то видела эту женщину всматриваясь в ее черты лица. А та с широко открытыми глазами смотрела на Серафиму и наконец воскликнула: Ольга Николаевна, это вы голубушка? Я вас еле узнала. А где-же Григорий Александрович, он что не с вами? - затем обратилась к изумленному Антону Петровичу,
- Антоша, что случилось? Где вы встретили Ольгу Николаевну? Почему она одна? Я не понимаю, что происходит, - и вопросительно посмотрела сначала на Серафиму, а затем на своего брата. А Антон Петрович тоже смотрел на Серафиму и не понимал, почему сестра называет Серафиму Ольгой Николаевной. У Серафимы потекли слезы и уже не в силах сдерживаться, она зарыдала.
- Боже мой, боже мой Ольга Николаевна успокойтесь и проходите пожалуйста, - а затем обратившись к Антону Петровичу сказала, - Антоша, принесите воды Ольге Николаевны. Попив воды Серафима хотела рассказать свою историю, но Антон Петрович возразил:
- Ольга Николаевна, давайте отложим все разговоры на завтра, ведь вы устали с дороги, а завтра вы нам все и расскажете, - и обратившись к сестре попросил проводить Серафиму в гостевую. Когда Серафима с дочкой ушли в комнату для гостей, Антон Петрович сел в кресло размышляя о том, как мир тесен и что такое страшное могло произойти, что Ольга Николаевна сменила свое имя на Серафиму.
Он очень устал с дороги, но не мог встать, так его ошеломила эта новость. А еще Антон Петрович подумал о том, что само провидение подтолкнуло его помочь этой женщине, которую оказывается очень хорошо знала его сестра Александра Ильинична.
Продолжение следует...
© Copyright: Тамара Коханская, 2021
Свидетельство о публикации №221013000707