Иван Захарович пройдя в комнату, где спали Серафима с дочкой, наклонился к ней и тихонько встряхнул за плечо.
- Серафима вставай, я уже лошадь запряг, а ты вещички свои собирай и дочку буди. Сейчас перекусим и в дорогу поедем. Я вам харчей собрал, чтобы хватило в дороге, путь то не близкий, - сказал и вышел из избы, а Серафима разбудила Алевтину и они быстренько собрали свои небольшие пожитки и отнесли их на телегу.
Глядя на небо Серафима заметила, что будет дождь. Небо затянулось облаками и Серафима подумала, что Ивану Захаровичу придется возвращаться в дождь и принесла его плащ - накидку. На возу лежала солома, но Иван Захарович все равно положил на телегу тулуп, чтобы мягче было ехать. Он заметил, что Серафима позаботилась о его обратной дороги и про себя подумал: - Молодец дочка, смышленая, все у нее получится в жизни.
Серафима собрала на стол и сказала Алевтине позвать дядю Ивана прийти перекусить, ведь от заимки до станции целый день на лошади трястись. Когда перекусили, то Иван Захарович рассказал Серафиме о своих планах:
- Я еще вчера думал и так, и этак прикидывал, и пришел к выводу, что мы не доедем до Бийска, далековато будет. Мы лучше к пригородной станции Омска поедем. На какой поезд до Москвы билет все равно возьмешь, в крайнем случае до Петропавловска на местном доедешь, а там город, больше шансов билеты взять.
- Я всю ночь думал, если мы поедем в Бийск, то поезд в Омске все равно останавливается, а вдруг вас спохватятся и вагоны начнут обыскивать, поэтому поедем до ближайшей небольшой станции после Омска, и ближе, и никто из своих не увидит. Все, решили, отправляемся дочка с Богом!
Серафима смотрела на удаляющуюся заимку Ивана Захаровича, которого они привыкли называть дядей Иваном и ей стало грустно, как бывает при расставании. Она все смотрела и смотрела, пока та не скрылась совсем из за густых деревьев. Три года Серафима прожила с Андреем, как ей казалось душа в душу и все-же столкнулась с предательством.
А ведь она к Прасковье Егоровне как к родной матери относилась, ни словом, ни делом не перечила, думала что действительно в хорошую семью попала, но вышло все наоборот. С другой стороны может и права Прасковья Егоровна, свои то внуки роднее, как никак продолжение рода. Алевтина взрослой становится, выучится и замуж выскочит, а свекрови понянчить свою кровиночку хочется.
Серафима так ушла в свои мысли, что не услышала, как ее позвал Иван Захарович. Но он понял, что она мысленно на заимке, где прошли ее три года, поэтому по доброму спросил: Что дочка, задумалась? Не думай о плохом, а лучше о хорошем. Знать не судьба твоя с Андреем вместе быть, впереди тебя ожидает другая жизнь.
- Ты вот что Серафима, не забывай старика, как в Москву приедешь и устроишься черкни мне пару строк, мол доехали и все ли в дороге было спокойно. Адрес свой не указывай не надо, а на Главпочтамт отправь в Омск на мое имя, я и получу. Так и пиши: Семеняку Ивану Захаровичу. Хоть перед смертью спокоен буду, что у вас с Алевтиной все хорошо. Одно только письмо напиши, больше не надо писать, мне ездить в город все тяжелее будет, а за одним письмом я приеду обязательно.
- Иван Захарович, дядя Иван конечно напишу, обещаю, вот только не дает мне покоя один вопрос: - Почему вы мне помогаете? Ведь я дворянка, можно сказать враг народа, которых большевики расстреливают, а вы наоборот помогаете. Другой давно меня сдал бы чекистам, а вы зная столько времени о моем прошлом молчали. Иван Захарович долго не отвечал Серафиме, а потом сказал:
- Я дочка ни в какую политику не лезу и никогда не лез, поэтому у меня с братом разногласия всегда были и до сих пор имеются. Но я прежде всего человека вижу и за три года увидел тебя с хорошей стороны. Какой ты мне враг? Ты мне роднее всех стала и Алевтина тоже. Эх, был бы я по моложе, никогда бы тебя не отпустил от себя, в Москву бы с тобой уехал, но не отпустил бы никогда. А еще я подумал, что жизни тебе с Андреем все равно не будет, не даст мать его и не ровен час подлость какую учинить может, поэтому лучше тебе уехать, - и стал погонять лошадь - Ну, милая пошла, пошла быстрее!
Серафима подумала, что судьба ей посылает хороших людей. Она вспомнила деда Афанасия и его дочь Анфису, так же Полину Никитичну из Челябинска, а теперь Иван Захарович ей помогает. Серафима мысленно поблагодарила судьбу, что она к ней благосклонна. Дорога укачала и Серафима с дочкой задремали, но сразу же проснулись от резкого толчка. Иван Захарович одернул лошадь и остановился вглядываясь в даль. Так они стояли некоторое время, а затем обернувшись к Серафиме сказал:
- Показалось. Думал патруль, а это грибники шастают по лесу, - и опять дернул слегка лошадь за узду, - ну, пошла милая, пошла. Омск они обогнули по просеки леса, где была уже накатана дорога и Иван Захарович понял, что они едут в правильном направлении на пригородную станцию.
Вдалеке показались товарные вагоны, а затем и сама станция. На станции практически никого не было, поэтому оставив Серафиму сидеть на телеге, он с Алевтиной вошел в здание и направился к билетной кассе. За окошком, где продают билеты, сидела молоденькая кассирша и рассматривала себя в зеркале.
- Дочка, - обратился к ней Иван Захарович : Мне бы на Москву билетик доехать не подскажешь, когда поезд будет? И будет ли он вообще?
- Нет дедушка, здесь такие поезда не останавливаются, это вам надо до Петропавловска доехать, а там уже и на Москву. А потом подумав спросила: Вы дедушка сами поедете или кто еще? - обратилась к Ивану Захаровичу кассирша.
- Нет, не я поеду, а невестку с ее дочкой в Москву провожаю ей надо профессору показаться после тифа осложнение, а здесь таких врачей нет, вот я и привез ее посадить на поезд. Ты уж помоги мне дочка, - и умоляюще посмотрел на кассиршу протягивая ей деньги.
- Пойдет сейчас один запоздалый, свяжусь, чтобы остановился на три минуты, из Главка просили кому то посылку передать, так что вам повезло. Ругать конечно будут, но да ладно и стала пробивать билеты. - Вот вам билеты до самой Москвы, доедут не сомневайтесь и протянула сдачу.
- Сдачу дочка себе возьми и еще вот за труды твои, - и протянул ей еще одну купюру. Иван Захарович сказал Алевтине за Серафимой бежать, а сам их на станции стал дожидаться. Когда с вещами подбежали Серафима с дочкой поезд уже подходил к станции.
- Серафима, давай быстрее к вагонам, поезд всего три минуты стоять будет, аж до самой Москвы доедите. Вот вам билеты и деньги на дорогу на первое время пригодится, только по разным местам разложите, чтобы если украдут, то не все сразу и отдал Серафиме приличную сумму денег. Серафима стала отказываться, но Иван Захарович настоял говоря, что ему они не так нужны, как будут нужнее Серафиме.
Когда поезд подошел, то из здания выбежала кассирша со свертком в руках и махнув Серафиме, чтобы следовала за ней, они побежали к вагону. Возле вагона Серафима обняла Ивана Захаровича и они вместе с Алевтиной сели в поезд, который тут же тронулся. Серафима успела крикнуть стоя на ступени поезда:
- Иван Захарович, спасибо вам дорогой, как только приеду и устроюсь сразу вам напишу, - и прошла в вагон. Дверь вагона закрылась и поезд тронулся набирая обороты, а Иван Захарович остался стоять на станции с чувством потери самого дорогого ему человека.
- Эх, был бы я молодым, ни за что не отпустил бы от себя Серафиму. По шпалам бы побежал, но не отпустил, - и смахнув слезу пошел назад к лошади. Стал моросить мелкий дождь смывая слезы Ивана Захаровича, а он шептал тихо и беззвучно:
- Господи, помоги им благополучно доехать до места без происшествий, - и накрывшись накидкой, которую положила в телегу Серафима, направил лошадь в обратный путь.
Продолжение следует...
© Copyright: Тамара Коханская, 2021
Свидетельство о публикации №221012801409