Важным источником по истории раннего средневековья являются агиографические сочинения: жития реальных и вымышленных людей, причисленных церковью к лику святых, описания их подвижничества, мученичеств, видений и чудес. Создание большинства из них приходится на период христианизации, а также на время крупных потрясений внутри самой церкви, например на эпоху иконоборчества в Византии. Разумеется, события, о которых повествуют агиографы, следуя определенному принятому трафарету, иногда вымышлены, однако авторы сообщают и о вполне реальных людях, которых знали лично, в том числе о крупных политических деятелях (о канцлере Людовика Благочестивого аббате Бенедикте Анианском, о "крестителе Скандинавии" гамбургском епископе Ансгарии (IX в.) и др). Кроме того, даже самые неправдоподобные жития содержат огромное количество побочной и потому достаточно достоверной информации по истории материальной культуры и экономики, судопроизводства, социальных конфликтов, быта и нравов, верований, а также по исторической географии и генеалогии. Будучи наиболее читаемым, а главное пропагандируемым с церковной кафедры жанром раннесредневековой литературы, агиография ценна также для изучения духовной культуры простого народа. С этой же точки зрения значительный интерес для медиевиста представляет церковная проповедь. Поясняя сложные места из Библии, внедряя в сознание паствы христианские заповеди, рассказывая о подвигах и благодати праведников, проповедник должен был, дабы сделать свою речь доходчивой и действенной, учитывать кругозор и умонастроение прихожан и поэтому обязательно приводил примеры из жизни, апеллировал к их представлениям о мире, справедливости, добре и зле. При работе с этим источником главная проблема - отделить реалии от общих мест (топосов).
Публицистика в рассматриваемую эпоху еще не выделилась в самостоятельный жанр и была как бы растворена в историографии, а также в посланиях и особенно в трактатах, имевших часто открыто дидактический характер. Таковы, например, трактат "О дворцовом и государственном управлении", написанный реймсским архиепископом Гинкмаром для короля Карла Простоватого (конец IX в.), и трактат "Об управлении империей", адресованный византийским императором Константином VII Багрянородным своему сыну Роману (середина X в.). Подобные наставления интересны не только как памятники общественной мысли; они содержат важные сведения о государственном строе, внешней политике, соседних народах, взаимоотношениях внутри господствующего класса и т.д. По-своему прагматично и большинство других, неполитических трактатов. Так, "Христианская топография" византийского купца Косьмы Индикоплова (VI в.) рассказывает об облике и богатствах заморских стран, о торговых путях, ведущих в эти страны; "Установление для мирян" орлеанского епископа Ионы (начало IX в.) имеет целью привить франкской знати христианские нормы бытового и публичного поведения; анонимный английский трактат начала XI в. "Обязанности различных лиц" служит наставлением вотчинникам в вопросах хозяйствования и в отношениях с вассалами. Несколько более академичны общие и специальные энциклопедии того времени: "Этимологии" Исидора Севильского (начало VII в.), "О вселенной" майнцского архиепископа Рабана Мавра (начало IX в.), византийские "Геопоники" (середина X в.), представляющие собой сумму агрономических и агротехнических знаний. Эти сочинения содержат интересный, иногда уникальный материал по самым разным вопросам; ценность его, однако, снижается тем, что создатели таких компендиумов часто основывались не на современных свидетельствах, а на сообщениях наиболее чтимых древних авторов.
Будучи не всегда оригинальными, произведения раннесредневековых писателей являются именно поэтому важным источником по истории образованности и культуры в целом, так как позволяют понять, что читали авторы и их современники, что и в каком виде сохранило раннефеодальное общество из классического наследия. Многое в этом плане может дать и анализ рукописной традиции - ведь подавляющее большинство сочинений античных писателей дошло до нас именно в раннесредневековых списках, как византийских, так и западноевропейских. С этой же точки зрения целесообразно подходить и к художественной литературе этой эпохи, по крайней мере "ученой", латиноязычной литературе, нередко также подражательной. Помимо того, что из нее можно почерпнуть сведения о многих сторонах придворной, военной, социально-политической, а иногда и хозяйственной жизни, сама тематика и стиль ее, ориентация на определенную систему художественных образов проливают свет на культурное развитие общества.
Принципиально иной облик свойствен народной литературе раннего средневековья, тесно связанной с фольклором и представленной по преимуществу героическими песнями и сказаниями, создававшимися уже на народных языках. Таковы немецкая "Песнь о Хильдебранде" и английский "Беовульф", дошедшие в списках IX-X вв., германский эпический памятник "Песнь о Нибелунгах", французская "Песнь о Роланде", исландские саги, уцелевшие в записях и обработке XI-XIII вв. В любом случае, однако, это произведения раннего средневековья, отражающие реалии и мышление своего времени. Памятники раннесредневекового эпоса служат очень ценным, иногда незаменимым источником по самым разным вопросам, рисуя нам живую, красочную картину общества.