Виктор Александрович сидел на еженедельном собрании руководителей отделов компании во главе стола, слушал руководителя отдела закупки, но не слышал его.
Мысли его были в другом месте, самое главное, неизвестно даже точно в каком. Но точно там, где в данный момент находилась его супруга. Пока еще супруга.
Раздражение свербило в районе желудка и выливалось изжогой. Хотелось смести со стола все эти папки, бумаги, стаканчики с ручками и карандашами, мелкие бутылочки с какой-то дорогой минеральной водой, надраенные идеально стеклянные стаканы.
Хотелось заорать в крик, слоновьим ревом огласив кабинет со стеклянными стенами, чтобы все эти услужливые рожи перекосило от страха. Чтобы они не успели спрятать свои взгляды, как успевают сделать это обычно.
Но нет, он сдержит себя в руках. Ярость должна быть управляемой, тогда она толкает локомотив в нужном направлении. Ярость должна превращаться в цунами или лавину, но только там, где это можно, где никто не увидит из тех, кому не следует это видеть. Такую лавину можно узреть только в последний миг жизни, или тем, кто уже никогда не сможет выбраться из ее плена, в котором она будет накрывать их каждый день, безнаказанно и без последствий для него.
А сейчас он рисковал сорваться. А срываться было нельзя. Никто, никто не должен был видеть его лица. Чувствовать, да, как чувствуют спинным мозгом мышки кошку, как чувствует жертва в ночи два уголька волчьих глаз.
«Шавка должна знать свое место, шавка должна знать свое место», - повторял он, улыбаясь и не меняя внимательного выражения лица, лишь только рука, сжимающая карандаш под столом, с белеющими костяшками пальцев, выказывала его бешенство.
Собрание закончилось на удивление быстро. Он выслушал отчеты и не задал ни одного вопроса. Направление для работы на следующую неделю рассказал его заместитель, с его молчаливого согласия.
Заместитель почувствовал, что шеф теряет курс и глубоко загружен чем-то другим, не имеющим отношение к рабочему процессу. Семенихин не просто так оказался на своем месте заместителя, а только лишь благодаря своей волшебной интуиции и чутью на настроение шефа. Владимир Михайлович Семенихин умел быть полезным, находиться в нужном месте в нужное время, вот и сейчас он оказал очередную услугу своему шефу, скрыв его внутренний ураган от коллег.
Шеф, надо отдать должное, умел быть благодарным и щедрым.
Наконец все ушли и заместитель сел напротив с вопросительным выражением лица, в ожидании, будет ли обратная связь.
- Спасибо, Володь. – ровно сказал шеф, словно думая о чем-то параллельно.
- Всегда, - ответил зам.
Он ждал, что скажет шеф дальше и тот это понимал. Говорить шефу не хотелось, но надо было.
- Да, ты правильно чувствуешь, у нас неприятности. Как говорится, откуда не ждали.
Зам был само большое ухо.
- Мне нужен сейчас будет руководитель по безопасности вместе с руководителем информационного отдела. Надо понять, насколько мы уязвимы, какие документы были просмотрены и скопированы. Кто-то слил информацию о нашем новом лекарстве. А мы же его через тендер продвинули. Через влиятельного человека. Он может быть недоволен, а у нас могут быть неприятности из-за этого.
Глаза Владимира Михайловича стали острее и еще строже:
- Так там все чисто, вроде.
- Не совсем, - я все-таки воспользовался нужными контактами и об этой сделке не знал даже ты. Только я, тот человек из управления по делам президента, которому я сам отвозил деньги.
- Понятно, - мрачно сказал зам, -Но это же не все? Я же вижу, что Вы выбиты из равновесия.
- Да, Володь. Все если случается, то в кучу. Жена подала на развод.
- Ксения?! Да ладно, она же мышка, которая глаз не поднимала, а тут – заявление на развод?!
- Мышка? Ну-ну… С тех пор, как она забеременела, она стала скорее женщиной-кошкой… Мышка… Будем надеться что это гормональное.
Как некстати, как некстати, - думал Виктор Александрович, - Как же это раздражает, надо срочно решать вопрос с утечкой информации, а тут ещё Ксения свои игры играет. Я же ее с помойки взял, она должна была туфли мои облизывать до скончания веков, а она, шавка, совсем с катушек слетела. Если бы не ее живот, я бы проучил ее. Но мне нужен этот ребенок. Фирме нужен этот ребенок. Моей маме, чтоб её, нужен этот ребенок.
