На даче по соседству жил рыжий кот. Даже не кот, а настоящий котяра – большущий, пушистый, важный. С утра до вечера он неторопливо и с непередаваемым достоинством обходил садоводческое общество, которое явно считал своими владениями, гонял обнаглевших собак и ёжиков, имевших нахальство мышковать на его территории, гулял там, где хотел, и никогда не опускался до попрошайничества!
Просто приходил, занимал какое-нибудь стратегически продуманное местечко и спокойно ждал – даже ухом не шевелил.
Тискать себя детям не позволял – отодвигался, шипел, мог и лапой двинуть. Потом вальяжно подходит к оставленной для него миске, дочиста всё вылизывал и, не торопясь, уходил в гости к следующим дачникам.
Особенно ему нравились дачные бабушки – они были самые сердобольные, так что могли и рыбки дать. Но и с ними гордый Рыжик соблюдал дистанцию. На руки не шёл, чесать себя за ушами не давал.
Только для Марины Петровны делал иногда исключение. А Марина Петровна, одиноко жившая в своём дачном домике, и молочка ему в блюдце наливала, и ухи, да ещё и косточки откладывала, чтобы рыжий разбойник, заглянув к ней, смог угоститься. В общем, баловала котяру.
Но как-то она приболела – да так что встать с постели не могла. Целый день лежала в доме голодная – сил не было даже бутерброд себе какой-нибудь сделать.
Рыжик как всегда к ней пришёл – видит, миска пустая, а сама Марина Петровна даже улыбнуться от слабости не может. Тут же исчез, но уже минут через пятнадцать снова появился… с мышью в зубах!
Положил рядом с бабушкой – мол, кушай. Пожалел…
Потом за бабой Мариной родственники приехали, а из города она вернулась только через месяц. И всё это время Рыжик следил, чтобы на её участке был полный порядок, чтобы мыши не беспредельничали, а ребятишки и собаки по даче не бегали!