Когда-то давно я здесь писала, что балет бывает не только длинным на 2–3 часа, а и миниатюрным – в жанре хореографической миниатюры. Вот к разбору мини-спектаклей на 3–5 минут и захотелось мне вернуться от больших балетов, которые я порой разбираю даже частями )). Новая эта тема будет тоже не в одной серии, не будем торопиться. Миниатюрное искусство тем и ценно, что времени – тесно, зато мыслям – просторно.
Мастер миниатюр Леонид Вениаминович Якобсон (1904–1975) был очень интересным советским хореографом. Известен он и сейчас – уже более 50 лет, с 1969 г., его творчество хранит санкт-петербургский театр балета им. Леонида Якобсона (бывший коллектив «Хореографические миниатюры»). Кроме того, его татарский балет «Шурале» и его версия «Спартака» идут в Мариинском театре (а «Шурале», разумеется, и в Казани). Творческая жизнь хореографа была полна сложностей, так что даже быстро и не расскажешь, так что пока только краткое вступление о нем.
В творчестве убежденный «фокинец» (последователь Михаила Фокина), Якобсон с молодости шел по пути сопротивления – «против течения» (так Фокин назвал свою книгу). Рамки классического танца были ему тесны. Вершиной творчества Якобсона стал жанр хореографической миниатюры (в малых формах любил творить и Фокин). Ставя концертные номера и миниатюры с молодости, Якобсон к 1958 г. смог сделать из них целый спектакль (большую часть миниатюр он написал специально к нему, меньшую составляли старые). Время благоприятствовало: главный балетмейстер Ленинградского театра им. Кирова Б. Фенстер поощрял эксперименты.
Спектакль «Хореографические миниатюры» критики сравнивали со сборником стихов или новелл, где чередуются разные темы, жанры, образы, действуют персонажи реальные и сказочные, советские и зарубежные, современники и люди былых времен. Порядок был разумным: между серьезными номерами – для разрядки комические. В спектакль входило около 20 номеров длительностью максимум около 5 минут каждый. В 1960 г. по нему был снят одноименный фильм-балет. Мы его рассмотрим по частям.
Две миниатюры этой статьи объединены только исполнительницей – Эммой Владимировной Минчёнок (по мужу – Брегвадзе), 1932 г. р.
Солистка Кировского театра в 1953–1977 гг., она, к удивлению многих, была отправлена на пенсию без малейшего звания (даже не заслуженная артистка РСФСР). Об этом в том числе сетовала ее коллега Алла Осипенко, подчеркивая, что несмотря на официальное непризнание, ее имя балетоману тех времен говорило о многом. Это была интересная индивидуальность лирико-романтического амплуа, успешная «якобсоновская» балерина. На экране она также была запечатлена в небольшой роли Феи нежности в фильме-балете «Спящая красавица» (здесь о нем).
"СНЕГУРОЧКА"
(на музыку «Мимолетностей» С. Прокофьева). 1958 г. Первой исполнительницей была Ирина Колпакова
Менее чем за 4 минуты, без использования, кстати, классического танца, раскрывается нам история Снегурочки. Сюжет миниатюры содержит минимум действия – вот Снегурочка веселится, а вот с первыми лучами весеннего солнца начинает таять, и тает, пока не превратится в ручеек. Образ Снегурочки у Якобсона собирательный, свой – она весела как в одноименной русской народной сказке, а тает все же не мгновенно, прыгнув через костер, а постепенно, как у А. Н. Островского, но вовсе без участия пылкого Мизгиря (это одиночная миниатюра), а оттого, что настала теплая весна и ее, Снегурочки, время уходит. Таким образом она – часть природы, и уход ее неизбежен так же, как смена времен года.
Вот Снегурочка весело прыгает с ноги на ногу, трет кулачком щеки и нос, ежится и радуется – хорошо ей на морозе, это ее стихия, среда существования. Но вот выглянуло солнце, и Снегурочка словно бы испуганно говорит ему «не надо!». Ей жарко, хореография становится текучей, по телу течет вода, она отряхивает ее, но нет конца этой воде. Вот Снегурочка уже лежит, и руки и ноги ее мелко дрожат, она вот-вот станет струящимся ручьем… и становится, и ручей несет свои воды дальше. Грусти нет, разве что легкая – жизнь продолжается, природа несет дальше свой круговорот.
"ПТИЦА И ОХОТНИК" (на музыку "Ноктюрна" Э. Грига).
Охотник – Александр Грибов. Миниатюра 1940 г., первой исполнительницей была Раиса Стручкова (в паре, вроде бы, неизвестно с кем).
Стрела охотника настигла птицу. Она, раненая, пытается ускользнуть, а попав в руки охотника, рвется из них в меру покидающих ее сил. Будущее ее уже предрешено – обессилев, она умирает в руках охотника.
У «фокинца» Якобсона сюжет оказался отдаленно близок и «Умирающему лебедю», и сцене Жар-птицы и Иван-царевича из одноактного балета «Жар-птица». Но только концептуально, не хореографически. Пластика птицы Якобсона иная – прямые ломающиеся линии, острые углы. «Умирающий лебедь» – о смерти, которой предшествовала борьба за жизнь. В «Птице и охотнике» эта тема тоже есть, но она отходит на второй план. Ведь отчего лебедь умирает мы не знаем (а Жар-птице такое и вовсе не грозило), а здесь есть еще один персонаж, он же виновник – охотник. И на первом плане – взаимоотношения героев: насильственная смерть птицы и невольная вина охотника: «печальная, ненужная удача», как говорилось в речевом вступлении к номеру в фильме-балете «Хореографические миниатюры». Охотник, наблюдая угасание птицы, словно бы и смущен своим поступком... Почему? Может, оттого, что в чуть ли не первобытные времена (на которые намекает его костюм) он еще не настолько отдалился от природы? Трагическое в «Птице и охотнике» рассматривается Якобсоном не как проявление злой воли, а как следствие сложности жизни.
Спасибо за внимание!
Навигатор серий:
2-я: «Подхалим», «Полишинель», «Кумушки»
3-я: «Тройка», «Конькобежцы», «Бродяжки»
4-я: «Триптих на темы Родена» («Вечная весна», «Поцелуй», «Вечный идол»)
5-я: «Мать», «Сильнее смерти», «Слепая», «Встреча»
6-я: «Размышление», «Влюбленные», «Венский вальс», «Полетный вальс»
7-я: «Последняя песнь», «Альборада», «Прикованный Прометей», «Мечта»
