Я всегда любила камерность, тут же она просто зашкаливает. Всего 4 ряда кресел- и ощущение, будто ты сам участник постановки. И действительно- сквозь реплики мне слышалось обращение ко мне, и что- то было показано именно мне, и смотрели опять же на меня...
А еще я поняла, что не могу смотреть спектакль сидя в одной позе.
Минимум декораций-на которые вступаешь и исчезаешь, как по волшебству.
Цвет спектакля- черно- серый. Такой даже с темно- зеленым, как сукно у бильярдного стола. И такой же неприятный на ощупь, холодный, даже леденящий.
Йозеф К-Антон Колесников- весь спектакль пытается понять, в чем его обвиняют и как долго это будет продолжаться.
-Вы можете жить, ходить на службу, спать, есть, но не забывайте- вы- арестованы.
-Но за что? /нет ответа/
Появление фрейлен Бюрстнер - Наталия Селивёрстова-тоже не обьясняет картины, почему молодой человек арестован.
Стоны соития показаны так, как требует Кафка- без показухи, а как будто все это- совсем не об этом. И звуки поцелуев, и звуки щелчка фотоаппарата... Все совсем не то, о чем вы подумали!
Вы-арестованы.
Появление обвиняемого так же не вносит ничего.
Кафка запутывает, кружит и затягивает, словно в омут, своими диалогами, монологами, хлопками и щелчками. И в то же время- все на поверхности- on the table. Просто нужно чуть прищуриться и разглядеть эту точку, которая со временем будет с большую, величественную гору, и накроет, словно девятый вал.
Актеры исполняли по несколько ролей, но моментально выходили из образов и переключались на новых своих персонажей.
Для меня открытие вечера- Василиса Пьявко. И я не устану утверждать, что женщинам очень идут мужские роли. Адвокат был показан очень мастерски, с этой холодной расчетливостью обвинителя и в то же время легкой циничностью защиты.
Никого не жалко, никого- ни тебя, ни меня, ни его...(с)
Отдельно хочу сказать Браво Андрей Попов. Еще на Ромео и Джульетта.Версия я поняла, что это не простой Артист. Ему всегда удаются роли с внутренним каким- то светом, лёгким огоньком- загадкой... а этот взгляд объясняет все. Его Блок был бесподобен.
Весь спектакль "звучал" в чеканно- плавном ритме. С появлением женских персонажей все превращалось в реку, которая уносит за собой, погружает и обволакивает, словно вакуум. Стоит появиться Колесникову и служителям суда- все снова отбивается, словно размеренная чечетка под метроном. Кафка открывается по иному- не так бомбически и красочно, словно праздничный пирог с сюрпризом, а более глубже, с четким осознанием того, что приходит время задуматься о Вечном...
У нас у каждого в жизни происходит этот Процесс. И мы сами себе и адвокаты, и обвинение. Но мы знаем, что Судья- он есть. И он один. Мы уже- каждый в своем процессе. Оправдаемся ли? Признают ли нас невиновными? И что мы скажем в свое оправдание? Или же- как собака?...
