— Я дерусь из-за несогласия по одному богословскому вопросу, — сказал Арамис, делая знак д'Артаньяну, чтобы тот скрыл истинную причину дуэли.
Атос заметил, что по губам гасконца снова скользнула улыбка.
— Неужели? — переспросил Атос.
— Да, одно место из блаженного Августина, по поводу которого мы не сошлись во мнениях, — сказал д'Артаньян.
«Он, бесспорно, умён», — подумал Атос.
Этот эпизод из «Трех мушкетеров» я вспомнила вчера.
Феерично в защиту инаугурационной речи Байдена в эфире выступил Сергей Станкевич в моем любимом клетчатом костюме с фиолетовым оттенком и голубем мира на лацкане пиджака.
Он находил положительные аспекты и содержание даже там, где наблюдалось их полное отсутствие.
- Байден выступал как проповедник. И речь была очень христианская. В основных своих частях – очень религиозная...
Станкевич сразу объяснил причину.
- Когда человеку 78 лет, и каждый день может быть последним в твоей жизни, какая-то суета...
- Сергей Борисович, - не выдержал Соловьев, - я сейчас разорву ваше сердце на части, но это может быть в жизни каждого человека в любом возрасте.
- Понятно. Но господствующее настроение, что нужно работать так, будто каждый день последний – оно у него присутствует! – не без пафоса продолжил спикер. – Пусть попробует. Он к оппонентам обращается, к тем, кто его не поддерживал: «Дайте мне шанс!» А внешним партнерам Америки он что говорит? Почему Россию не упоминает? - спросил Сергей Борисович и сам ответил:
- Я считаю, что это хорошо! Он не упомянул Россию, потому что если бы упомянул, то, следуя уже сложившейся инерции, пришлось бы, конечно, что-то плохое и враждебное ... («не упомянул никого», заметили в студии) А так – он обратился к внешним партнерам Америки, приглашая их к диалогу. И поскольку отдельно не стал ничего плохого про Россию говорить – значит, как бы и ей это приглашение было адресовано. В целом баланс в этой инаугурационной речи для России положительный. Это шанс, который обязательно надо попробовать использовать. Получится не получится... Вон, у Байдена сколько не получалось и вдруг раз – и избрали.
Не могу пройти мимо высказывания Сергея Борисовича по поводу плагиата в речи Байдена. Его золотыми буквами можно записать спичрайтерам всех политиков, страдающих отсутствием оригинальных мыслей: «В таких речах всегда есть заимствования. Но важно их творчески переработать!»
Кому-то не хватило ярких лозунгов типа «Сделаем Америку снова великой!». (Соловьев их дополнил историческим: «Я не заснул, когда читал речь!»)
- А чего он к святому Августину-то пристал? – вдруг спросил Владимир Рудольфович.
Пристал к нему Байден дословно так:
«Много веков назад Святой Августин, святой в моей церкви, писал, что народ — это множество людей, объединяемых общностью любимых ими вещей. Каковы те любимые нами как американцами вещи, которые нас определяют? Думаю, что мы знаем. Возможности, безопасность, свобода, достоинство, уважение, честь и, да, правда.
Итак, вот мое послание всем тем, кто находится за пределами наших границ: Америка прошла испытания, и мы стали сильнее. Мы восстановим наши союзы и снова будем взаимодействовать с миром. Не для того, чтобы дать ответ на вчерашние вызовы, а чтобы дать ответ на сегодняшние и завтрашние. И мы будем вести за собой не только примером нашей силы, но и силой нашего примера.
Мы будем сильным и надежным партнером ради мира, прогресса и безопасности».
Как у Америки выглядит эта безопасность, известно. А теперь еще и союзы восстановит... Но причем здесь и вправду – святой Августин?
- Ну... Он (Байден) – глубоко религиозный человек. Что тоже хорошо! – не унимался защитник 46-го президента США.
- А как же ЛГБТ?
- Эээээ... Это из политической повестки. Вы что – хотите превратить его в религиозного инквизитора? - нашелся Сергей Борисович. И я поняла, что не перевелись достойные люди, которые умеют в этой жизни объяснить абсолютно всё.
Соловьев был вынужден признаться, что лично он от Байдена не хочет вообще ничего.
И здесь включился Дмитрий Суслов:
- Не могу не отметить, что святой Августин был первым христианским теологом, который оправдал применение насилия и убийства во имя веры. Он первым написал, что на тех людей, которые совершают насилие во имя Христа, не распространяется заповедь «не убий». Именно это стало философской основой для крестовых походов. И к этому, кстати, уходят корни либерального интервенционизма – ведение войн ради облагораживания, так сказать, и улучшения мира. К которому в полной мере относится Байден. Все-таки он проголосовал за вторжение войск в Ирак.
- Я просто не стал сегодня говорить о неприятном, - вновь заставил улыбнуться студию Станкевич.
А меня не отпускала мысль про святого Августина. Не Бог весть какой теолог и я. Но есть его «Исповедь» и известная фраза, гуляющая в сети, которая позволила одному деятелю церкви, уже от нее отлученному, назвать Августина «молодежным»:
«Господи, дай мне целомудрие и воздержание — но только не сейчас».
Думаю, что Сергею Борисовичу понравилось бы другое его высказывание.
«Почему человек хочет печалиться при виде горестных и трагических событий, испытать которые он сам отнюдь не желает? И тем не менее он, как зритель, хочет испытывать печаль, и сама эта печаль для него наслаждение. Удивительное безумие! (...) И если старинные или вымышленные бедствия представлены так, что зритель не испытывает печали, то он уходит, зевая и бранясь; если же его заставили печалиться, то он сидит, поглощённый зрелищем, и радуется».
А здесь говорит он:
- Вы должны слушать не меня. Вы должны слушать себя. И пытаться ответить на вопросы в ваших сердцах.
Он защищает человека, которого обвиняют в покушении на убийство. И спрашивает: "Где факты?"
Факты - главное слово, которое он повторяет много раз.
Интересно, Байден и Меркель смотрели этот фильм?
********
Тут мне бы тормознуть, как делают умные авторы Дзена, знающие про 300 слов, больше которых, по их мнению, современный человек прочесть не в силах.
Но не таков мой читатель! Поэтому осмелюсь сообщить - нашла в сети и автора по имени Ксерс, который подробно разобрался с тем местом из блаженного Августина, на которое сослался д'Артаньян (кстати, не такой религиозный, как Арамис и Байден).
Ксеркс заметил, что у святого Августина есть понимание благодати и предопределенности (грубо говоря – то, что человеку предназначено Богом, он изменить не в силах), которое оспаривал некий Пелагий. Тот же настаивал: человек имеет свободу воли, сам выбирает добро или зло, потому должен нести ответственность за свои грехи и поступки.
Ссылаюсь на автора, потому что сама так глубоко не погружена в работы святого Августина, прошу теологов на меня не наезжать.
А Ксеркс находит в романе Дюма множество примеров. И первый – та самая первая дуэль гасконца с будущими друзьями. Все пришли, потому что так сложились обстоятельства, однако с приходом гвардейцев кардинала они изменились.
«Выбирать не приходится – выбор сделан за мушкетеров. Предопределение? И тут д’Артаньян выходит за рамки этого предопределения, наплевав на мнение бл. Августина – он САМ делает выбор, демонстрируя свободу собственной воли, вместо пассивного подчинения обстоятельствам - то самое «одно место из блаженного Августина, по поводу которого мы не сошлись во мнениях».
Атос, к сожалению, считает автор исследования, явный приверженец идей Пелагия, в то время как в его жизненных обстоятельствах «бл. Августин существенно облегчил бы жизнь».
Арамис же проходит трудный путь от одного к другому. В момент, когда его бросила госпожа де Шеврез («мир это склеп, жизнь полна унижений и горестей») он готов поспорить с концепцией предопределения.
Дотошный Ксеркс находит даже цитату настоятеля, который предостерегает аббата-мушкетера:
- Остановитесь!...Вы вплотную подошли к ереси пелагианцев и полупелагианцев.
И помогает мне в изучении латинского языка, который всегда хотелось выучить, да времени и сил не хватало.
«Любопытно, что Арамис не использует будущее время, хотя, казалось бы, само собой напрашивается «erat, est, erit» - «было, есть, будет». Но нет, будущее отсутствует, круг замыкается от прошлого к прошлому, ибо предопределенность, и исхода из этой замкнутой системы нет. Это не открытость и незавершенность свободного выбора - erat, est, erit.
Если проиллюстрировать это на примере английской лошади, то получится примерно следующее:
1) как чаще всего случалось, у Арамиса не БЫЛО лошади (erat);
2) вдруг явился гасконец, и теперь у Арамиса ЕСТЬ лошадь (est);
3) но блага этого мира непреходящи только для тех, кому предопределено быть при лошадях всегда, и это не Арамис (см. пункт 1), как результат, Арамис снова СТАЛ безлошадным (fuit)».
********
Друзья, если мне удалось приобщить вас к размышлениям о судьбах мира с точки зрения Байдена и святого Августина, а также к изучению латыни, то, с вашего позволения, отправляюсь жарить котлеты, которые получаются у меня не хуже, чем у госпожи Тихановской, ибо делаю я их по советам повара Леонида Ильича Брежнева. (Секрет здесь).
Кремлевский старец, напомню, оставил нас в возрасте 75 лет. Начинающему президенту США пошел всего лишь 79-й год. А вы всё про пенсионный возраст.
Несколько кадров с инаугурации.