А теперь о героине романа.
И тут тоже, разумеется, возникают вопросы. И прежде всего – почему роман назван именно так. А ещё недоумённо спросил один из комментаторов, тоже о названии: ведь в упомянутой Швабриным песне «капитанская дочь» - отнюдь не пример для подражания. Что тут сказать? Попробую ответить (конечно, не на издевательские вопросы плана «Так и непонятно, почему роман называется "Капитанская дочка". Назвали бы "Летопись временных лет". Ах, уже было»).
Сначала о песне, которая Пушкину, видимо, нравилась. Ещё до написания романа Пушкин упомянул её в черновом варианте «Барышни-крестьянки»:
«Пастух обещал принести их [лапти] к завтрашнему утру, и Настя побежала прочь, распевая свою любимую песню.
Капитанская дочь,
Не ходи гулять в полночь».
Надо признаться, что в той повести, с её, по понятиям пушкинского времени, довольно смелыми поступками героини, песня, пожалуй, прозвучала бы более уместно. А здесь… Если говорить об упоминании песни Швабриным, то, конечно, можно увидеть скрытое оскорбление. А в названии Александр Сергеевич не случайно, наверное, заменит «дочь» на более ласковое «дочка», тем самым удаляясь от характера героини песни. Ведь сам он на вопросы, можно ли давать книгу барышням, отвечал: «Давайте, давайте читать!»
Мне кажется, что Пушкин, как и в «Онегине», хотел вывести в романе свой «милый идеал». Достаточно странно звучат некоторые обвинения, адресуемые Маше читателями. В первую очередь, конечно, «необразованная». Да, образование Маша, разумеется, получила очень небольшое (вероятнее всего, грамоте обучил её отец Герасим), однако для того времени уметь читать и писать было не так уж мало, особенно для девушки, живущей в такой глуши.
Я уже писала о лучших душевных качествах, которые Маша почерпнула от родителей. Но самое главное – это, если можно так выразиться, ум сердца, духовное богатство, которое не зависит ни от образования, ни от воспитания.
Кстати, обратили ли вы внимание: вот уже много лет читатели и критики называют героиню повести Машей, однако в тексте она именуется практически везде Марьей Ивановной. Это, конечно, и отражение этикета того времени, но и кое-какие выводы сделать можно. Гринёв, помимо обращения в стихах «Ты, узнав мои напасти, сжалься, Маша, надо мной», - назовёт её по имени лишь трижды, в минуты сильнейшего волнения: во время признания в любви («Я схватил её руку и прильнул к ней, обливая слезами умиления. Маша не отрывала её...»), при другом, более тяжёлом объяснении, когда получен отказ от отца («Нет, Пётр Андреич, — отвечала Маша, — я не выйду за тебя без благословения твоих родителей»), и в минуты прощания её с отцом («Маша, бледная и трепещущая, подошла к Ивану Кузмичу, стала на колени и поклонилась ему в землю», «Маша кинулась ему на шею и зарыдала»). Мне кажется, что это отражает его трепетно-уважительное отношение к ней.
А вот Швабрин не слишком церемонится: «Швабрин описал мне Машу, капитанскую дочь, совершенною дурочкою». И в сцене ссоры издевательски заметит: «Это значит, что ежели хочешь, чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари ей пару серёг»).
В своё время В.Г.Белинский написал о «Евгении Онегине»: «Несмотря на то, что роман носит на себе имя своего героя, – в романе не один, а два героя: Онегин и Татьяна. В обоих их должно видеть представителей обоих полов русского общества в ту эпоху».
«Капитанская дочка» названа по главной героине. Да, в романе есть ещё два героя-антагониста, но ведь личность каждого из них определяется во многом и отношением к Маше. Вполне можно допустить, что Гринёв искренне полюбил Машу, потому что просто не встречал на своём пути никого, подобного ей. Но ведь Швабрин, переведённый из гвардии, почему-то упорно добивается Маши – и хочет не просто получить её, но сделать женой. Значит, есть в этой простенькой девушке что-то, привлекающее его. Многие мои читатели задавались вопросом, почему Швабрин так упорно добивается Маши, почему его влечёт к ней? Мне кажется (и я писала об этом в своих ответах), что подчас даже самого страшного злодея манит к себе то, что стоит на недосягаемой для него высоте, и приводила в пример Свидригайлова из романа Ф.М.Достоевского, стремящегося заполучить Дуню Раскольникову. Правда, Свидригайлов, на мой взгляд, благороднее: его любовь в конце концов не даст причинить зла любимой. Помните его отчаянные вопросы: «Так не любишь? И… не можешь?.. Никогда?» Швабрин же готов в своей гнусности идти до конца. Правда, в «Пропущенной главе», захватив всё семейство, раненый, он отдаст приказ: «Вешать его… и всех… кроме её…» Но я уже писала, что и в любви он остаётся эгоистом, думающим лишь о себе.
А вот Маша готова ради дорогих людей на всё. Она не боялась своей смерти, решительно отказывая Швабрину, но, всё в той же «Пропущенной главе», поначалу «с ангельским спокойствием ожидая решения судьбы», затем пытается, жертвуя собой, спасти других: «Выпустите меня. Швабрин меня послушает… Бесчестия я не переживу… Но, может быть, я спасу моего избавителя и семью, которая так великодушно призрела мое бедное сиротство». И её прощание с любимым: «Простите же и вы, Пётр Андреич. Будьте уверены, что… что…», - только подчеркнёт силу её чувства.
…И даль свободного романа
Я сквозь магический кристалл
Еще не ясно различал, - напишет Пушкин в последней главе «Онегина».
«Магический кристалл» (шар из прозрачного кристаллического материала) издавна использовался для гаданий, ви́дения «прошлого, настоящего и будущего». Может быть, и здесь Пушкин смотрел через такой волшебный шар?
Но мне этим «магическим кристаллом» представляется Маша – только не судьбу она людям предсказывает, а позволяет увидеть истинную цену человека.
А в конце романа она из пассивной героини, за которую борются, начнёт сама борьбу с судьбой – и победит! Может быть, когда Пушкин создавал этот образ, он вспоминал тех прекрасных русских женщин,
Которые, отчизну покидая,
Шли умирать в пустынях снеговых...
Ведь, воспитанная Василисой Егоровной, она ни на минуту не задумалась бы, если бы получила возможность разделить судьбу любимого.
Кто-то из комментаторов мне написал: «Лучший герой в повести один - то есть одна», - и я с этим полностью согласна.
***************
Осталось добавить лишь одно. Роман Пушкина был опубликован в издаваемом им журнале «Современник», в четвёртом номере (последнем, вышедшем при жизни Александра Сергеевича), и встречен читателями восторженно, о чём свидетельствует запись А.И.Тургенева о вечере у Фикельмонов от 9 января 1837 года: «Два дня тому назад мы провели восхитительный вечер у австрийского посланника... Образовался маленький кружок, состоявший из французского посла Баранта, Пушкина, Вяземского, прусского посла и вашего покорного слуги... Разговор был разнообразный, блестящий и полный большого интереса... Пушкин рассказывал нам анекдоты, черты из жизни Петра I, Екатерины... Повесть Пушкина “Капитанская дочь" так прославилась, что Барант, не шутя, предлагал автору, при мне, перевести её на французский с его помощью».
… Ну вот, кажется, пока всё о романе…
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал.
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
Навигатор по всему каналу здесь