Здравствуйте, дорогие читатели! Рад приветствовать вас на моем канале.
Сегодня, 20 января, 100-летие со дня рождения Даяна Баяновича Мурзина – «черного генерала» (так называло его гестапо), легендарного партизана Великой Отечественной войны и европейского Сопротивления.
Из-за прямого характера и препятствия местных элит Даяну Мурзину, жившему после войны в Уфе, так и не дали на родине звание Героя Советского Союза – хотя он был национальным героем у чехов и словаков и почетным гражданином 16 городов и населенных пунктов Чехословакии, где его именем были названы улицы, музеи, школы (города Брно, Готвальдов, Всетин, Кромериж, Преров, Фриштак, Голдонин, Прлов, Валашские Карловице, Банска Быстрице и др.)
Насколько имя Даяна Мурзина было громким, можно судить даже потому, что когда спустя десятилетия после Второй мировой войны он ехал с женой (тоже партизанской из его отряда) в поезде, недружественное к СССР радио объявляло: «Сейчас границу Австрии пересек известный Европе палач немецких гарнизонов «черный генерал» Даян Мурзин!».
На гарнизоны гитлеровцев Мурзин действительно наводил страх — именно этот «генерал» в терминалогии нацистов, а на деле просто молодой майор Советской Армии, сумел в тяжелом 1944-м году, высадившись с горсткой разведчиков в глубоком тылу немцев, собрать на территории Словакии и германского протектората Моравии боевой отряд из русских, чехов, словаков, бежавших пленных: 1-ю Чехословацкую интернациональную партизанскую бригаду имени Яна Жижки.
Сам любимчик фюрера штурмбанфюрер Отто Скорцени приехал в Прагу с особой миссией: уничтожить Мурзина, которого Адольф Гитлер объявил своим личным врагом, поскольку ему отсоветовали ездить через Чехию и Моравию из-за «лесных бандитов», т. е. нападавших партизан.
Первым делом этот огромного роста эсэсовец с Железным крестом, которым Гитлер лично наградил его за операцию по освобождению из плена свергнутого в Италии Муссолини, собрал 250 агентов гестапо, внедренных в среду чехов и словаков:
— Можете доложить, кто возглавляет бандитов? — выспрашивал с пристрастием оберштурмбанфюрер. — Кто знает, в каком звании этот человек…
О Мурзине по всему протекторату и Словакии уже ходили легенды — прославленный партизанский командир, чтобы скрыть возраст (а ему было всего 23 года), отпустил густую черную бороду и среди партизан был известен под конспиративным именем «Юра».
— Мы имеем сведения про их командира, — встал навытяжку один агент гестапо, — Он, кажется, майор…
— Болван! Вас всех выгнать надо, дармоеды! Не может майор командовать армией партизан!
Поднялся гестаповский агент по кличке Большой Франта:
— Господин оберштурмбанфюрер, партизанами командует засланный к нам в тыл советский генерал с черной бородой…
Охота на «черного генерала» началась: гитлеровцы напечатали листовки, где за его голову обещали сначала миллион дойчмарок, а затем и два миллиона. Скорцени принял тогда «меры», чтобы очистить Чехословакию от партизан, — пошли облавы, карательные экспедиции.
Мурзину удалось, имея сведения от своего человека в гестапо, вывести из-под удара четыре основных отряда, но один небольшой разведотряд — 120 человек — был окружен в деревне Плоштина, которую каратели стёрли с лица земли: погибли и мирные жители, и партизаны... После чего Скорцени доложил фюреру о том, что с партизанами в Моравии навсегда покончено, за что тут же получил — как и за операцию с Муссолини — второй рыцарский крест с дубовыми листьями...
Автору сих строк Даян Баянович Мурзин в свое время подробно рассказывал о партизанском ответе: надо было показать врагу и населению Моравии, что антифашистская интернациональная бригада не уничтожена.
Вскоре партизанам стало известно от местной девушки Анички Выкоукаловой, домработницы в замке графа Дубского, что в этот замок неподалеку от города Кромержижа заедет после охоты немецкий генерал. Это был командир 16-й танковой дивизии, в задачу которой входило оборонять город Брно.
Скрытно партизанская «группа захвата» проникла в замок. Аничка спрятала их в подвале. К вечеру генерал-майор фон Мюллер в сопровождении высших штабных офицеров своей дивизии заехал после охоты отдохнуть в замок. В разгар веселья из соседних комнат выскочили партизаны. Все заняло считанные минуты — лишь один штабной офицер успел неприцельно выстрелить из пистолета…
Обалдевшего генерал-майора фон Мюллера взяли, что называется, тепленьким. Обладатель Железного креста с дубовыми листьями и множества наград даже не пикнул перед партизанскими автоматами. Генерала утащили в леса и доставили в штабную землянку к Мурзину.
Вот там они и встретились — два генерала: партизанский, за голову которого фашисты обещали два миллиона марок, и гитлеровский фон Мюллер. К тому времени гитлеровцы с ног сбились, пытаясь выйти на след захваченного «языка», английское радио передало на весь мир сообщение о пленении командира 16-й танковой дивизии.
Командование сразу трех фронтов — от имени Малиновского, Конева и Еременко — по рациям потребовало вывезти фон Мюллера через линию фронта и доставить в наши штабы. Но из-за скопления рыщущих немцев в этих местах самолет принять было просто невозможно. Тогда Мурзину передали другую радиограмму: подробнейшим образом допросить пленного генерала и передать по рации шифром полученные сведения нашим фронтам…
Предстоял психологический поединок с матерым немецким воякой. Его ввели в землянку, одетого в чужое штатское платье, это было сделано по дороге из предосторожности. Допрос решили провести втроем: Мурзин, начальник штаба Ностенко и начальник разведки Юрий Куликов. Генерал, набычась, стоял посреди землянки.
— Садитесь, — предложил Мурзин.
Он повторил свое предложение на чешском и на немецком языках, задал вопросы, но фон Мюллер даже не пошевельнулся. Он всем своим видом давал понять, что разговаривать не желает.
Трудно сказать, как развивались бы дальше события, если бы в землянку не зашел предложить командирам чаю партизан-моряк Константин Арзамасцев, человек, прошедший через ужасы нацистских лагерей.. Костя фашистов видеть не мог — выходил из себя, его из-за этого решили не брать на боевые задания: на рожон лез человек, всё в нем кипело.
К немецкому генералу Костя отнесся без нервов. Только покосился, предлагая Мурзину чаю, и поинтересовался:
— Не хочет говорить, что ли… Дайте мне его на несколько минут, может, найдем с ним общий язык…
— А что, «Юра», чего мы теряем? Пусть Арзамасцев попробует. Может, угостит чайком, да заговорит наш генерал…
Арзамасцев увел фон Мюллера. Перекурили. Минут через пятнадцать в землянку шагнул Мюллер.
— Вы командир? — спросил он Мурзина на ломаном чешском языке.
— Я — командир.
— Я буду давать вам мои показания. Но при одном условии. Дайте мне обязательство, что сохраните мне жизнь до прихода ваших войск.
— Хорошо, слово солдата вам дадим, — подумав, сказал Мурзин. Втроем партизанские командиры написали бумагу о решении сохранить жизнь фон Мюллеру.
— Прикажите принести мой мундир, — попросил после окончания бумажной процедуры ревностно следивший за ней генерал-майор, командир танковой дивизии, которую он сейчас предавал.
— Нас интересуют данные не только по вашей дивизии, но и по обстановке в целом, — сказал Мурзин пленному.
— Я дам информацию…
Когда принесли генеральскую форму, фон Мюллер велел вспороть в одном месте подкладку и вынул оттуда карту на шелковой тряпице — и стал расшифровывать значки на ней: здесь дивизия, здесь укрепления, здесь дополнительный полк. Дислокация, количество — бесценная информация, которую рации партизан тут же начали предавать радистам и шифровальщикам советских штабов. Эта информация помогла избежать многих потерь при освобождении Чехословакии…
Когда фон Мюллера уводили, Мурзин спросил:
— Так почему же вы сначала не хотели даже разговаривать?
Мюллер поджал губы:
— В Германии еще во времена канцлера Бисмарка введен был порядок: попавший в плен генерал или адмирал может быть допрошен только лицом, равным ему по чину…
Думается, что Мурзин на такой ответ был не в обиде: сведения были получены поистине золотые. И фашисты получили звонкую пощечину — попробуй хвастаться, что с партизанами покончено, когда у них из-под носа увели генерала…
Даяна Баяновича Мурзина (20 января 1921 – февраль 2012) уже нет в живых. Но в столетие со дня его рождения помянем героя-партизана добрым словом. Слава «черного генерала» Даяна Мурзина неувядаема.
Он был великим сыном татарского и башкирского народов Башкирии. Но одновременно советским и русским героем (поскольку для Европы все народы СССР – «русские»). Д.Б. Мурзин был и до конца дней оставался интернационалистом. Британский журналист Джон Хауланд, отец которого сбитый летчик, бежав из плена, воевал в бригаде «Черного генерала», написал в журнале «Military illustrated» для английского читателя:
«Несмотря на то, что Бригада имени Яна Жижки действовала далеко в Восточной Европе, она являлась космополитической силой, в которой были 275 граждан других государств».
Виктор САВЕЛЬЕВ, журналист.
Текст подготовлен по рассказам Д. Б. Мурзина автору и публикации автора в газете «Ленинец» (г Уфа ) за 9 мая 1995 года.