Не столовая и не забегаловка, не кафетерий и не бар. Именно проект. Я бы рискнул сказать, что это вообще отдельный и самостоятельный формат заведения - Sale.
Я нашёл его в приложении maps.me, оно было по пути в апартаменты, а поесть надо было срочно, потому что накануне в Берлине мы перебрали с фриззанте, и я приветствовал великий город могучим буэ-э в туалете автобуса, когда доехали до вокзала близ площади Вацлава.
Если вдруг кто не догадался, о каком городе идёт речь, открываю карты - Прага, столица Чешской Республики.
Об этом городе сложил бессмертные строчки казанский поэт-инкогнито Авиль Гордовски:
В городе, где
спит голем,
я
без незыблемых клятв
жил бы нищим и голым,
то есть -
без сиклей и кнатов.
Идя по навигатору и находясь в состоянии целенаправленного поиска именно и только этого конкретного заведения, мы несколько раз прошли мимо их двери. О вывески нет и речи, о каких бы то ни было завлекательных штендерах нет и речи, о графике работы нет и речи.
В Казани на двери кафе нередко указаны полные реквизиты ИНН, а также наименование ИП; для сравнения.
А тут мы кое-как углядели, что вон та убитая граффити часть стены дома - это, оказывается, дверь.
Я вхожу первым, открываю дверь медленно, и в проёме вижу совершенно домашнюю обстановку - ковёр, книжная полка, растения; и большая собака бежит навстречу.
Я понимаю, что ошибся дверью и попал в чью-то квартиру. И женский голос что-то сердито кричит по-чешски. И кто-то уже топает из глубины квартиры, отодвигает собаку.
Вышла девушка с татуировками, пирсингом, волосы крашеные, но давно не обновляла цвет, плюс взлохмаченные и немытые.
Я понимаю, что разбудил жительницу квартиры и хочу только уточнить, где находится заведение под названием Sale, а то мы обыскались и не можем найти.
Вы уже, наверное, догадались, что она ответила: "Это здесь" (диалог на английском, хотя чешский язык можно понять интуитивно: колбаса - клобаса, фрукты - овощи, овощи - зеленина, стюардесса - летушка; продукты - потравины).
Мы заходим внутрь и попадаем в жилую квартиру-студию: слева кухня, холодильник, барная стойка, на плите что-то варится в большой кастрюле; а справа типа гостиная - два стола, стулья, диван. Собака уже признала нас своими, поэтому улеглась у наших ног, заняв полгостиной.
Мы втиснулись в этот пенал со всем нашим багажом, ни на миг не отпуская. Мой опыт работы официантом подсказывает, что если это действительно заведение, то где-то должно быть меню. Мой здравый смысл подсказывает, что здесь слово "меню" неуместно.
Появилась ещё одна девушка, такая же заспанная и взлохмаченная, но уже чуть более приветливая. Она включила стационарный компьютер, которому на вид приблизительно 20 лет, включила клип The Ramones - Pet Sematary.
Параллельно она делала себе самокрутку, и по характерному запаху стало понятно, что там далеко не табак.
Закончив, она ещё раз улыбнулась нам и сказала по-английски, что у них есть садик во дворе, и если мы хотим - можем присоединиться к ней, она сейчас как раз направляется туда взрывать ракету.
Я подхожу к барной стойке и уточняю - правильно ли мы понимаем, что здесь можно что-то заказать? Девушка за стойкой выражается в том смысле, что жранина почти сготовилась, а если хотим накатить - вон холодильник.
Накатить мы не хотим, мы ещё не откатились после берлинской вечеринки, но холодильник - весь убит стикерами типа:
- антифа,
- антиглобализм,
- панк-рок,
- пис,
- лав,
- экология,
- вегетарианство,
- веганизм,
- мех это убийство,
- свобода слова,
- anonymous,
и так далее, под этими стикерами не виден холодильник. Цыганское платье из лозунгов левой идеологии.
В это время появился парень, который прошёл на кухню помочь девушке с едой, и произошло нечто необъяснимое (я до сих пор точно не знаю, что это было): девушка встала посреди кухни и стала громко, яростно и быстро выкрикивать какие-то слова, обращаясь как будто бы в воздух.
Это было похоже одновременно на: а) чтение заклинания, причём девушка действительно входила в какой-то почти транс, а в голосе уже проскальзывали истеричные нотки религиозного фанатика; б) ругань девушки на своего молодого человека, потому что он стоял рядом молча с видом почти виноватым, но это же насколько надо провиниться, чтобы вот так долго орать на парня, неужели где-то заказал капучино с корицей; в) на репетицию рэп-батла; слово "грайм" мы тогда ещё не знали, но позже, глядя на читку великого Славы КПСС, я вспоминал именно эту яростную девушку.
И вскоре, натурально, нас зовут к стойке и говорят - вот готов суп, вот готова картошка, ложки и тарелки вон там, а за яблочной шарлоткой подходите позже, в духовке.
Суп оказался удивительно вкусным, как бы "второе" - тоже ничего, а шарлотки я съел, по-моему, два здоровенных куска.
Закончив есть, я подошёл к девушке спросить насчёт оплаты, чем вызвал её недовольство. Оказалось, у торца стойки стоит ящик, где всё написано. Сказавши так, она занялась своими делами, потеряв ко мне всякий интерес. Если бы мы ушли, не оставив денег, никто бы не увидел и не остановил.
Жена шёпотом спросила, не заставят ли нас мыть за собой посуду.
На ящике была надпись в том смысле, что если мы испытываем непреодолимое желание поддержать проект, можно оставить что-то для них.
Рассчитались мы кронами, о карте не могло идти и речи.
