Когда в детстве и ранней молодости мы с кем-то дружим, нам никогда не приходит в голову мысль о том, что когда-то нам придется своих друзей хоронить. А потом приходится сталкиваться с реальностью. Потому что жизнь, оказывается, не бесконечна. А часто и до неприличия коротка.
Сегодня я хочу вам рассказать о моем друге, одесском ливанце, который стал частью не только моей жизни, но и города, в котором мы с ним познакомились осенью 1988 года. Так получилось, что самый первый наш выход в город, во время которого я показывала только что приехавшему Саляму Кахилю Одессу, был запечатлен уличным фотографом. Были такие на Дерибасовской и других местах: снимали людей в толпе и давали номер кадра. Потом можно было придти, посмотреть снимки и заказать фото, если понравилось. Вот, такие мы тогда были. Мне 16. А ему аж 21.
У меня тогда было общественное поручение - помогать адаптироваться только что приехавшим на подготовительный факультет ребятам. А еще я пела на национальных арабских праздниках. Как выяснилось, Салям играл на арабской лютне и электрооргане и тоже пел.
Все знали его как постоянно хохочущего весельчака. И мало кто знал, что у него черный пояс по карате.
Лично я про спорт узнала в конце первого года знакомства. Когда выяснилось, что подруга Саляма ждет ребенка. И что наш приятель Салям внезапно стал очень серьезным и задумался о том, откуда (а еще были времена СССР) иностранному бедному студенту брать деньги на содержание семьи.
Салям решил открыть школу карате. Но была проблема: по правилам, он должен был сдать экзамен. Но потенциальные экзаменаторы в СССР имели меньшую квалификацию и дан, чем потенциальный экзаменуемый.
Я уж не помню, как эту проблему решили, но не суть важно. Я когда немного освобожусь, обязательно прочту написанную им книгу. Там и про то, как он основал школу карате в Одессе, и про то, как спасая, по сути, свою жизнь, уехал из охваченного войной Ливана на учебу в СССР, благодаря членству отца в Компартии Ливана. Заполню пробелы. Книга, кстати, уникальна тем, что это, наверное, первое описание ливанской гражданской войны "изнутри" одним из ее участников на русском языке.
Кстати, вот еще интересное фото: это Салям с теми ливанцами, которые в тот год приехали учиться в Одессу вместе с ним. Как ни странно (а прошло больше 30 лет), я их всех помню в лицо. Не помню лишь имен. Салям в темной футболке с полоской. Интересно, где они все?
В 1991 году я уехала в Москву. Он остался в Одессе. Спустя несколько лет мой подросший племянник в Одессе попросил у меня протекции: он хотел записаться в салямовскую школу и знал, что мы с ним дружим.
Это фото сделано в тот день, когда мы с ним встретились снова. Племянника записали, и он какое-то время ходил заниматься.
Скольким детям он привил любовь к спорту, научил себя защищать, думаю, не знал даже сам Салям. Учителя, обычно, не ведут учет учеников. Они учат. Салям часто был в числе судей на различных мероприятиях, в разное время был представителем различных школ в Одессе, в итоге, потом создал собственное направление. Я далека от спорта, так что описываю ситуацию в целом. Кто разбирается в деталях, тот больше в теме. Суть в том, что ливанский мальчик, которого папа, не любивший войны, назвал Салямом, то есть, в переводе с арабского, "Мир", нашел в Одессе себе вторую родину. Стал полезным многим людям. Нашел себя.
Шли годы. В итоге, я оказалась в воюющей Сирии. И потерявший меня (как и я его) на время Салям снова меня нашел. На этот раз, через Фейсбук. Потом я приехала жить в Ливан. А он приехал сюда же... на лечение. У него много лет был диабет. С возрастом, здоровье все больше ухудшалось. Лечиться на Украине было очень дорого и он приезжал в Ливан на бесплатные процедуры. Тогда мы виделись в последний раз...
Можно ли было его спасти? Может быть. По словам его жены Татьяны Салям периодически нарушал диету. Вероятно, многие до конца не верят, что все может быть так, как говорят им врачи... В январе 2018 его не стало..
Я не могла дописать этот пост с января. Тяжело.
Он родился 13 мая, телец, как и я. Может, поэтому у нас на интуитивном уровне каком-то было очень много общего. Можно было годами не общаться и вновь встречаться с ощущением, что расстались только вчера.
Его друзья и коллеги учинили турнир его памяти.
В конце 80-х я ждала того времени, когда начнут приезжать на учебу ребята моего года рождения. Потому что все всегда были старше меня на несколько лет. Салям был старше аж на целых пять. Сейчас мои друзья уходят из жизни. Те, кто был старше на пять лет, те, кто был на пять младше меня.
А я пока живу. И буду, наверное, всегда, пока жива, помнить тот день, когда я сказала: хочешь, я покажу тебе Одессу? Пошли!