Имя его пишется по-разному, будем употреблять Ли Сунсин. Как и знаменитый англичанин с другой стороны земного шара, он не проиграл ни одного морского сражения в ходе многолетней войны с Японией и так же был убит пулей вражеского стрелка в последнем бою.
К концу XVI века Япония была объединена под властью правителя-регента Тоётоми Хидаёси (ранг на ступень ниже сёгуна, военного правителя, но будучи низкого происхождения, сёгуном он быть не мог. Восток - дело тонкое). Воевать стало не с кем, и без дела остались до полумиллиона самураев и других профессиональных военных. А эта публика всегда должна быть пристроена к делу, иначе жди всяческих неприятностей. Это было не главной, но одной из причин начала войны на западе.
Тоётоми угрожал завоевать все «четыреста провинций» Китая: «Я соберу могучую армию и вторгнусь в великую Мин». Надо сказать, что в географии "восточные варвары", как называли их китайцы, были не сильны и слабо представляли себе размеры и мощь Китая. Но начать решили с Кореи. Японские пираты и до этого не давали покоя прибрежным районам Кореи, но о завоевании страны вопрос встал впервые.
В те поры Япония не имела большого опыта морских сражений. Флот скорее использовался как транспортное средство, предназначенное для переправки в Корею примерно 220-тысячной армии. Десанты отправлялись несколькими волнами, боевые действия велись исключительно жестоко. Зачастую во взятых городах уничтожали не только всех военных и гражданских, но и собак с кошками.
После победы под Чинджу, когда были убиты порядка 60 000 корейских солдат, в Японию были отправлены 20 000 отрезанных голов, но поскольку такие трофеи занимали слишком большой объём, в дальнейшем отправлялись только отрезанные носы, засоленные в бочках. Есть в Киото рядом со святилищем великого Будды целый холм, поросший травой, скрывающий под собой эти трофеи. Правда, называют его Мимидзука, «Курган ушей», и по новым временам туристам стараются не показывать.
В течение нескольких месяцев почти две трети Кореи были оккупированы, в том числе и Сеул, и Пхеньян. Правительство бежало в провинцию. И тут наконец вступил в дело корейский флот. Дело в том, что и в Корее флот рассматривали как вспомогательную силу, предназначенную в основном для транспортировки войск. Но Ли Сунсин думал иначе. Он считал, что “Флот является самым лучшим средством обороны страны от неприятеля с моря”. В 1591 году после 15 лет службы на низших должностях, его назначили командующим морскими силами Левого побережья провинции Чжелла.
Ли Сунсин энергично взялся за дело. Появилась система наказаний и наград. Если солдат или офицер попадался на нарушении устава, он подвергался публичным наказаниям, от легких пощечин, до смертной казни. Исчезли преграды для бедняков, желавших служить своей стране и подниматься по карьерной лестнице. Он организовал тщательное изучение побережья, в том числе и гидрологии, местные течения, высоты приливов. Повышалась флотская организация, разведка, ремонт и строительство новых кораблей.
Обычным боевым кораблём у корейцев тогда был паноксон:
В те времена и в Европе корабли обычно не разделялись на чисто военные и транспортные, но паноксоны изначально предназначались для боя. И только в своих прибрежных водах, посмотрите на их форму - нос у него слева, с таким в далёкие моря не отправишься :)
В отличие от японцев, считавших, что в морском бою главное свалиться на абордаж и начать вырезать противника холодным оружием, корейцы здраво полагали, что врага гораздо практичнее уничтожать на дистанции и оборудовали свои корабли мощным по тому времени артиллерийским вооружением. Зачастую их пушки стреляли не чугунными или каменными ядрами, а "крупнокалиберными" если можно так выразиться стрелами, снабжёнными металлическим или кожаным оперением, вон и на рисунке вверху их видно. А это снимок из сеульского Военного Мемориального музея. Корабельные пушки и стрела:
Летела она дальше, чем ядро, превосходила его в кучности, а своим металлическим навершием наносила повреждения, вполне сравнимые с повреждениями от ядра. Также их можно было использовать и как зажигательное оружие.
А чтобы гарантированно купировать опасность абордажа, Ли Сунсин якобы изобрёл бронированные корабли - кобуксоны:
Вот этот момент довольно интересен.
Сам Ли писал: "…В условиях надвигающейся угрозы японского вторжения я выстроил корабль-черепаху, на носу которого была установлена голова дракона, через пасть которого можно было стрелять из пушки, по всей поверхности "панциря черепахи" рассыпаны железные острия, из под которой команда могла видеть то, что происходит снаружи, а снаружи нельзя было увидеть то, что происходит внутри. Этот корабль мог ворваться в расположение сотен вражеских кораблей, нанося им тяжелые повреждения, стреляя из пушек…".
Не изобрёл, а построил.
На военно-историческом портале античности и средних веков есть статья А.Пастухова, посвящённая этому вопросу. Он ссылается на следующие источники – корейская хроника династии И (1392-1910) «Иджо силлок», сборник докладов И Сунсина (одно из написаний имени адмирала) , дневник И Сунсина, дневник племянника флотоводца, сопровождавшего его в боях – И Буна, дневник корейского военачальника Син Ню (1658), собрание документов из архива И Сунсина «И Чхунму-гон чонсо» (1795), исследования современных отечественных, корейских, американских и европейских ученых.
Небольшая выдержка: Первые кобуксоны появились в самом начале правления династии И, и конструктором, разработавшим этот корабль, хроника называет корабельного мастера Тхак Сина. Корабли изначально предназначались для размещения огнестрельного оружия, разрабатываемого корейским конструктором Чхве Мусоном и его сыном.
Самое первое упоминание кобуксона в «Иджо силлок» помещено под 1413 г. и весьма лапидарно:
"Государь, прибыв в Ёмджиндо, наблюдал за боем кобуксонов с японскими кораблями."
Так что кобуксоны существовали почти за 200 лет до описываемого времени.
Второй вопрос - а была ли их защита настоящей бронёй? Сам Ли Сунсин об этом не упоминает. В тексте «Иджо силлок» 1751 года было упоминание, что борта и «черепаший панцирь» были изготовлены из хупхан, что может быть переведено и как «толстая пластина», и как «толстая доска». А была ли вообще нужда в металлической защите? Японцы имели на своих боевых кораблях в лучшем случае крупнокалиберные аркебузы. Когда адмирал Ли скорбел о потере нескольких корейских пушек, попавших в руки японцев, он отмечал, что японцы использовали пушки в составе береговых батарей, но так и не поставили их на корабли.
Даже если пластины и были металлическими, скорее всего уровень металлообработки не позволил бы изготовить листы толще нескольких миллиметров, скорее они служили бы как предохранение от зажигательных средств. Но и без металлической брони вооружённые до двух десятков пушек и неуязвимые для пуль, стрел и абордажа кобуксоны представляли собой грозную силу, несмотря на то, что их было всего несколько штук.
Что происходило до того, как Ли Сунсин взял руководство флотом в свои руки? Так описывают это корейцы (судя по стилю, северные).
Командующий морскими силами первой оборонительной линии Левого побережья провинции Кенсан Пак Хон сжег весь свой флот и трусливо бежал перед наступающим врагом. Вслед за ним командующий второй морской оборонительной линией Правого побережья провинции Кенсан воевода Вон Гюн в своем первом сражении у острова Кочжедо потерпел поражение и, боясь преследования врага, потопил более ста своих кораблей с большим количеством пушек и боеснаряжения, бросил даже боевые знамена и, высадившись на сушу, распустил более 10 тысяч солдат, бывших в его подчинении, чтобы не привлекать внимания противника.
Получив весть от Вон Гюна, Ли Сунсин тотчас же созвал военный совет и 4 мая выступил в поход. В водах Кенсана появился сильный флот Ли Сунсина, состоявший из 85 судов.
16 июня в бухте Окпхо патрульные лодки корейцев обнаружили 26 японских кораблей. Корейский флот атаковал противника, не имевшие пушек японцы бросились было на абордаж, но были расстреляны артиллерией корейцев ещё на расстоянии. Отступить тоже не удалось, в итоге все японские корабли были потоплены, корейцы потерь не имели. Это была первая победа корейского флота.
Утром 8 июля 1592 Ли Сунсин вышел в море в направлении бухты Конян. Его флот насчитывал 23 судна: 21 широкопалубный корабль паноксон и 2 кобуксона. В бухтах Конян и Танпхо было выставлено 12 и 30 японских кораблей соответственно. Они надеялись взять корейский флот в клещи, однако адмирал понял их замысел и имитировал отступление, зная психологию самураев. Те не подвели и все 12 кораблей кинулись в погоню. Выманив их на открытое пространство Ли Сунсин атаковал их, введя в бой оба кобуксена, вооруженные 30 пушками. Японцы слишком поздно поняли свою ошибку.
В это время в бой решили вступить 30 кораблей из Танпхо. Им противостояли 6 корейских кораблей. Хорошо зная местные воды, они заманили японцев на мель, после чего начали безнаказанно расстреливать их. В ходе боя треть японских кораблей была уничтожена. Ли Сунсин получил ранение в левое плечо. Но, тем не менее, он оставался на боевом посту. Только после окончания сражения ему была сделана операция, и из раны глубиной в полтора вершка был извлечен кусок железа.
Над линиями снабжения японских войск в Корее из метрополии нависла реальная угроза.
10 июля адмирал получил сообщение, что новый японский флот числом в 21 судно находится в бухте Танпхо. Ли Сунсин решил воспользоваться недвижимостью противника, окружил его и открыл огонь из пушек. Между двух вражеских колонн адмирал пустил кобуксон, который таранил и топил корабли противника.
Утром 13 июля, под прикрытием тумана, корейская эскадра приблизилась к бухте Танханпхо и обнаружила противника. Ли Сунсин выслал вперед 4 пханоксона и «корабль-черепаху», которые открыли огонь по японцам. Замысел был выманить японцев подальше от берега, чтобы уничтожить их всех, поскольку после предыдущих сражений уцелевшие возвращались к берегу и вымещали злобу на мирном населении. Все 26 японских кораблей кинулись в погоню, были встречены эскадрой и поголовно уничтожены.
Пополудни 15 июля корейская объединённая эскадра достигла бухты Ёнтинпо острова Коджедо и обнаружила 7 вражеских кораблей, направлявшихся к Пусану. После многочасовых манёвров корейцы загнали японцев в бухту Юльпхо, где потопили 5 кораблей и 2 взяли на абордаж. В рукопашном бою погибли 36 японских офицеров, а японский главнокомандующий Курусима Митихиса совершил харакири, чтобы не попасть в плен.
14 августа состоялась битва у острова Хансандо. Корейцы имели 56 кораблей, из них три кобуксона. Японцы вывели 73 корабля (36 больших, 24 средних и 13 малых). Ли Сунсин снова использовал уже не раз оправдавшую себя тактику. Часть эскадры он поставил в засаду, а сам частью сил провоцировал врага на атаку. Утром Ли Сунсин выслал 6 крупных кораблей в сторону противника с целью выманить его. Японский командующий, Вакидзаки Ясухара, выходец из пиратско-самурайского рода поддался на уловку.
Японский флот, стремясь добраться до флагманского корабля обнаруженного им соединения Ли Сунсина, вошёл между двумя крыльями корейской эскадры. В этот момент из засады вышли ещё две группы корейских кораблей. Японцы оказались практически в окружении. Началось избиение, продолжавшееся до четырёх часов дня. 47 японских кораблей было потоплено, 12 захвачено, убито около 8000 тысяч личного состава.
Корейцы потеряли всего четыре корабля и около сотни человек убитыми и ранеными. О завоевании Китая японцам пришлось забыть. Задачей стало удержаться в Корее после почти прекратившегося подвоза снабжения и подкреплений из Японии. В середине 1593 года японцы согласились на переговоры с целью выиграть время для подготовки нового наступления.
Переговоры длились около четырёх лет. За это время Ли Сунсин в результате дворцовых интриг был отстранён рт командования, разжалован в матросы и посажен в тюрьму. Во главе флота поставили адмирала Вон Гюна, который вскоре развалил морские силы. Когда японцы в марте 1597 года вновь высадились в Корее, они располагали сильным флотом и нанесли поражение Вон Гюну в первом же сражении у острова Кочжедо. Сам он был убит в бою. Вновь двору пришлось прибегнуть к помощи Ли Сунсина.
Всего с 12 уцелевшими кораблями ему противостоял флот, превосходящий его силы в 30 раз, называют цифру в 333 корабля. Зная особенности пролива Менрян, он сумел заманить туда пустившиеся за ним в погоню японские корабли. Во время отлива они попали в горловине у скалы Ульдор в сильное течение и потеряли управление. Корейские корабли атаковали противника и одно за другим потопили 51 судно с 4000 человек, не потеряв ни одного корабля.
К этому времени положение японских войск в Корее было уже угрожающим. Разгоревшееся партизанское движение и вступившие в войну большие силы китайских войск перечеркнули планы японских завоеваний. К 1598 году Ли Сунсину удалось в значительной степени возродить мощь корейского флота.
Битва в проливе Норян была последней морской битвой в этой войне. Японский флот из примерно 500 кораблей под командованием Симадзу Ёсихиро был собран и готовился соединиться с блокированным флотом под командованием Кониси Юкинаги, а затем вместе уйти через Пусан обратно в Японию. 16 декабря 1598 года корейско-китайский флот предпринял внезапную атаку на японские корабли, используя пушки и огненные стрелы. В сражении, длившемся до заката, было уничтожено около 200 судов и более 10 000 врагов.Во время преследования оставшихся японских кораблей Ли Сунсин был убит.
Память о своём великом флотоводце сохраняется корейцами в обоих корейских государствах.
Один из памятников Ли Сунсину:
Его изображение на южнокорейской монете:
На монете КНДР:
А это в память о кобуксоне:
Ещё о морских войнах на Дальнем Востоке:
Сражения между китайским и японским флотами ещё до Порт-Артура и Цусимы
Продолжение этой статьи
Сражения между китайским и японским флотами за 10 лет до Цусимы, о которых мало кто помнит
.........................................................................................................................
Полный каталог статей журнала здесь