Ваше Святейшество!
В своем выступлении 24 декабря 2020 года на Епархиальном собрании города Москвы Вы затронули, на мой взгляд, очень важную тему, связанную со священническим служением в сети интернет. И дело не только в том, что, как Вы говорите, люди всё чаще предпочитают решать свои вопросы (в том числе духовные) не отрываясь от экрана компьютера, но еще и потому, что храмы есть далеко не везде, в отличие от интернета.
В данном своем выступлении Вы затронули проблему выхода за штат священников-блогеров и оставления ими священнического служения. По заведенной ныне традиции никаких имен не называлось, но поскольку по Вашим же словам таких ушедших очень немного, буквально единицы, у меня есть основание полагать, что, по крайней мере, один из тех, о ком Вы говорили — Ваш покорный слуга, и многое из сказанного Вами я отнес на свой счет. Мне приятно такое высокое ко мне внимание, равно как и внимание к обозначенным Вами проблемам.
Вместе с тем, у меня есть несколько критических замечаний к этой части Вашего доклада, которые я бы хотел озвучить. Полагаю, никто из ныне служащих священников–блогеров не посмеет возразить Вам даже если захочет, а вот меня, может быть, Вы и услышите, и публичность моего к Вам обращения — это тоже способ быть услышанным.
В своем докладе Вы отметили, что священники–блогеры, несущие служение в социальных сетях, сталкиваются с таящимися в этих сетях особыми искушениями. Но в чем Вы видите эту особенность из Вашего доклада я не услышал. Вы назвали искушение тщеславием, популярностью, деньгами. А в чем здесь особенность? С подобными искушениями пастыри сталкиваются везде и всюду и всегда, о чем нам подробно описывают учебники по пастырскому богословию. Это же можно сказать и про озвученные Вами качества личности священника, которые требуются для проповеди в интернете. Но разве эти же самые качества не требуются для священников, проповедующих с амвонов?
Вы отметили, что информацию Вы получили по итогам конференций на эту тему. Я ничего не знаю о серьезности и глубине тех конференций, не знаю участвовали ли в них реальные священники–блогеры и насколько свободно они могли делиться своими размышлениями на этот счет. Но по тому, что сказали Вы, у меня сложилось устойчивое впечатление, что скорее всего никакой настоящей дискуссии по этому вопросу не было — просто взяли привычные и давно известные схемы и наложили на существующую действительность, внеся некоторые правки. И в таком виде представили Вам результаты.
Позвольте мне рассказать вам о реальных искушениях, с которыми сталкиваются священники–блогеры — кому как не мне знать их.
Прежде всего, нашему священноначалию следует осознать тот факт что мы живем в информационную эпоху, и что она очень сильно отличается от всего того, с чем сталкивалось человечество в былые времена. И частью этого осознания может стать понимание того, что такое вообще священник–блогер.
Дело в том, что существует огромная разница между священником, постоянно мелькающим на экранах, и священником–блогером. Первый — просто медийная персона, вещающая с высокой трибуны на огромную аудиторию и действительно имеющая популярность. За передачи с участием такого священника отвечают прежде всего директора и режиссеры, продюсеры и вообще огромный штат телевизионного канала, а обратной связи от зрителей этот медийный священник не видит. И вот все те искушения, которые лежат на поверхности и о которых Вы говорите в своей речи про блогеров, на самом деле следует отнести именно к этим медийным священникам, которые совсем не занимаются духовным окормлением виртуальной паствы.
А священник–блогер чаще всего является не просто «говорящей головой», вещающей в безликую и безмолвную массу, а действительно пастырем, общающимся со своей виртуальной паствой и получающим от нее обратную связь. В отличие от храма на его канале или паблике в социальных сетях ему не будут целовать ручку и далеко не все подобострастно станут ловить каждое слово, осыпая похвалой в комментариях. И терпеть его глупости или высокопарную чушь тоже будут далеко не все. Напротив, пользуясь анонимностью, любой желающий может сказать этому священнику абсолютно всё, что он думает и о нем самом, и о его деятельности, о его словах, а заодно и о том, что думает о Вас, Ваше Святейшество, о духовенстве в целом и вообще о нашей Церкви.
И для блогера это является очень хорошей прививкой от того самого тщеславия, о котором Вам докладывали люди в этом несведущие, а также это является холодным душем: если сказал что-то не то, тебя в комментариях мигом приземлят и объяснят, как на самом деле устроена жизнь. И возиться со священником–блогером в интернете никто не станет: если не нравится, просто отпишутся — и всё.
Кроме того, на священника–блогера популярность и известность не сваливается вдруг, как это бывает с завсегдатаями телевизионных шоу. Сначала ему приходится годами трудиться в поте лица, буквально по крупицам собирая аудиторию, параллельно изучая и постигая те самые алгоритмы, о которых Вы упоминали в своем докладе. Таким образом, от священника–блогера требуются далеко не только упомянутые Вами высокие личные качества пастыря, но и глубокие знания того, что такое современные коммуникационные технологии, а это вообще-то отдельная профессия. Так что трудностей более чем достаточно, главная же из них заключается в том, что наше священноначалие всего этого не понимает, не хочет или не может понять.
Конечно же, и блогеры бывают разные — у кого-то блог окрашен в пастырские тона, у кого-то миссионерские или катехизаторские, в зависимости от целей, желания и возможностей самого священника. Следовательно, и аудитория у разных блогеров будет сильно отличаться, равно как и способы взаимодействия этих священников со своей аудиторией. Но о таких тонкостях я сейчас не стану рассуждать.
Еще одна проблема заключается в том, что начиная с семинарии наше духовенство живет в своем замкнутом мире и общается только с себе подобными, имея весьма смутные понятия о том, что на самом деле происходит за церковной оградой. В итоге духовенство живет в иллюзиях, по-настоящему не понимая ни реальной жизни людей, ни самих людей, ни их ценностей и представлений, ни их действительных потребностей. Об этом, кстати, в учебниках по пасторскому богословию тоже много написано, так что проблема не нова.
Священник–блогер, начиная свою деятельность, выходит из этого замкнутого мира и сталкивается с реальностью, которая его обескураживает. В результате он оказывается между двумя мирами: реальным, с которым он познакомился через социальные сети, и вымышленным, в котором продолжает жить его священноначалие, равно как и многие из его собратьев. И какой из этих миров на самом деле реальный, а какой виртуальный — это еще вопрос. И священнику приходится выбирать: если он выберет говорить угодное священноначалию, то рано или поздно вынужден будет закрыть комментарии и отправлять в черный список всех неугодных и несогласных, переставая таким образом быть пастырем и становясь очередной говорящей головой, высоколобо вещающей истину. И, разумеется, такой священник будет мало кому интересен. А если выберет паству, то постепенно, но неминуемо выйдет на финишную прямую той дороги, которая оканчивается его персональной Голгофой.
Именно по этой причине блогерство среди духовенства находится в жалком состоянии, не смотря на Ваши активные призывы обратить на него внимание и серьезно этим заниматься, потому что простое присутствие священника в социальных сетях — это не блогерство. И это опять-таки к вопросу о самом понятии — что такое «священник–блогер».
Еще одна проблема заключается в том, что священник–блогер окормляет не только свою паству и паству своего архиерея, но и паству других архиереев. Вместе с тем Церковь наша имеет территориальное деление — епископ возглавляет местную церковь, священники действуют по его благословению на его территории. Но интернет не имеет границ. И когда священник–блогер общается со своей аудиторией, он фактически находится над своим (и не только своим) архиереем, потому что его паства, может, и не больше, но точно шире. Гораздо шире. Без преувеличения можно сказать, что труд его — апостольский. Но по чьему благословению действует этот священник?
Осознать и канонически осмыслить эту особенность служения священников в сети интернет, на мой взгляд, еще только предстоит нашему священноначалию, равно как и осознать таящиеся здесь особенности и искушения как для священников–блогеров, так и для их преосвященных владык. И главные соблазны и искушения священника–блогера таятся не в интернете, а в его епархиальном управлении; не в социальных сетях, а в косности и зашоренности священноначалия; не в том, что популярность и известность для него могут стать дороже служения у Престола, а в непонимании, а порой и в зависти со стороны собратьев. Впрочем и в этом тоже нет ничего нового, и об этом тоже писали в учебниках по пасторскому богословию, просто тогда еще интернета не было.
В своем выступлении Вы говорите о том, что для многих из вас пространство социальных сетей ново. Это очень заметно. Однако следует учитывать, что уже выросло целое поколение тех, кто впитывал это самое пространство социальных сетей буквально с молоком матери. И для них оно столь же реально, как и обычное, просто со своими особенностями. Священник–блогер не будет успешен, если он станет относиться к своей виртуальной пастве как ко второстепенной — это мгновенно будет считано и распознано.
И получается, что священник–блогер вынужденно воспринимает свою виртуальную паству так же, как и реальную. Искушение ли это? Я не знаю. Но это особенность, которая тоже требует всестороннего обсуждения и осмысления.
Ваше Святейшество! Вы неоднократно призывали обратить внимание на развитие священнического служения в интернете и указывали на его актуальность. Вместе с тем то, что Вы говорите, например, в этом своем докладе, на мой взгляд, по сути, является медвежьей услугой тем священникам–блогерам, которые уже трудятся на этом поприще или хотели бы начать трудиться.
Какой основной месседж содержит Ваш доклад в этой его части? Вы вроде бы говорите о своевременности и важности присутствия священников в сети интернет, однако потом столько ужасов и искушений на этом пути рисуете, словно пытаетесь уговорить этим не заниматься, а в качестве иллюстрации и чтоб неповадно было приводите в пример тех, кто соблазнился, не справился и ушел из священства. Звучит как армейское «стой там, иди сюда». Послушают Вас архиереи и надают по рукам тем священникам, которые стремятся что-то делать в интернете, в том числе и блогерам, чтоб они не искусились там ненароком и им хлопот не доставили; послушают Вас священники и предпочтут сидеть тихо, чтобы чего не вышло. Так что именно Вы хотели сказать своим докладом?
Это в целом. Теперь немного конкретики:
- Цитата (Патриарх): «Последствием увлечения подобной иллюзией может стать решение оставить регулярные богослужения. К сожалению, подобные примеры, хотя и не многочисленные, но существуют, Пастырь не должен превращаться в некое подобие популярных ныне тренеров личностного роста или психологов. Известны случаи, когда некоторые клирики даже отказались от священного сана, чтобы заниматься подобной деятельностью. Их единицы, но они есть. И кто-то споткнулся, кто-то искусился на этот соблазн».
Не могу сказать за всех, о ком Вы упоминаете, а за себя ответить могу. Я ушел для того, чтобы сохранить себя, потому что у меня уже не было никаких ресурсов, никаких возможностей и сил продолжать свое служение. Я просто разрушался. И разрушал меня совсем не интернет. Оставление служения для меня — это катастрофа, это крах. И мне очень неприятна вот такая легкомысленная оценка моего решения с Вашей стороны.
Что касается выбора дальнейшего пути, то это уже способ реализации себя в новых условиях, не более того. Я бы мог выбрать быть водителем автобуса. Неужели Вы бы тогда сделали вывод о том, что для меня вождение автобуса оказалось важнее священнического служения, и я прельстился выгодами водительской жизни?
- Цитата (Патриарх): «Хотел бы сейчас отвлечься от текста и сказать, что в последнее время мне сейчас приходится разбирать дела, в том числе и связанные с прошениями очень небольшого количества священников (это буквально единицы) с просьбой уйти за штат. И когда разбираешься с этими прошениями, то оказывается, что всё началось с глубочайшего погружения в социальные сети. "Где сокровище ваше, там и сердце ваше"... Настолько глубоко, что это стало для такого рода пастырей главным делом жизни. "Где сокровище ваше, там и сердце ваше"».
Благодарю Вас, Ваше Святейшество, за эти слова! Много церковных наград я получал от Вас за годы моего служения, а вот эти Ваши слова, пожалуй, самые главные. Потому что циферки с количеством подписчиков для меня били не просто циферками, а чадами Божьими, живыми людьми, бессмертными душами, судьбами, подчас трагическими. И духовно окормлять такую виртуальную паству — это очень большой и тяжелый труд. И если там было сердце мое, как Вы говорите, значит не так уж и плохо я служил.
А может быть, Вы хотели покритиковать меня и таких как я? Звучало как критика. Но что плохого в том, чтобы сердцем быть со своей интернет–паствой? Чтоб не дать ее в обиду каким-нибудь влиятельным проходимцам и быть готовым лишиться всего ради этого? И это тоже к размышлению о том, насколько священноначалие не понимает ситуацию.
- Цитата (Патриарх): «Печально. Но, с другой стороны, это ведь тоже естественный отбор. И не следует очень сокрушаться, если священник соблазнился всеми теми соблазнами, которым он приобщился через работу в интернете, через участие в социальных сетях. Может, это свидетельствует о том, что поспешил этот человек с принятием сана?»
Ваше Святейшество! Когда я читаю подобное в комментариях от людей несведущих — мне это понятно, а им писать такое простительно. Но когда об этом говорит предстоятель Поместной Церкви, это обескураживает. Что Вы имели в виду, когда сказали, что, может быть, «этот человек поспешил с принятием сана»? Вы же прекрасно понимаете, как всё происходит на самом деле. Я не сам собой вошел в алтарь и принял сан. Сначала я написал прошение на имя правящего архиерея, за меня ходатайствовал ректор духовной семинарии, архиерей меня направил к духовнику епархии (на тот момент это был очень уважаемый, святой жизни человек, протоиерей Иоанн Букоткин, и я счастлив, что духовно окормлялся у него в первые годы служения). А решение о моей хиротонии принимал правящий архиерей, и он же меня и рукополагал. Вот так это происходит.
Куда смотрели все эти духовно опытные люди? Ведь я полагался на их опыт и их благословение. А теперь вроде бы именно я ответственен за то, что слишком рано принял сан. И почему за 23 года моего служения ни у кого не возникало этого вопроса, а возник он только сейчас? За 23 года ко мне не было никаких нареканий. Я был далеко не последним человеком в епархии, много лет был руководителем епархиального отдела образования и катехизации и много потрудился на этом поприще, был членом епархиального суда и епархиального совета, благочинным, ну и настоятелем храма, само собой. Награды, уважение, авторитет — у меня всё было. И когда мной затыкали дыры, ни у кого не возникало вопроса, а тут вдруг возник…
Что же касается моих качеств как священника, то их легко можно видеть из моей интернет–деятельности. Там я как на ладони: больше 3000 видеороликов, и до сей поры никакой конструктивной критики к этим роликам мне никто не предъявил ни с догматической, ни с канонической, ни с пастырской, ни с нравственной, ни с какой-либо иной точек зрения, в том числе и к тем роликам, которые мне рекомендовали удалить. В свое время я их удалил, но сейчас они вновь доступны. Это видео про канонизацию Николая II и его семьи и то видео, где я отвечаю на вопрос о моем отношении к Ленину. Дерево познается по плодам, и за эти мои плоды мне не стыдно.
Всё это тоже из особенностей служения священника–блогера. В храме ты можешь хоть с амвона, хоть в частной беседе оговориться или сказать что-нибудь не то, и к тебе будет снисхождение, потому что ты, может быть, устал, что-то не так понял, а еще и потому что тебя лично знают. А когда говоришь на камеру под запись и на очень большую и разную аудиторию, то любое твое слово будет обязательно использовано и истолковано против тебя как недругами, так и доброжелателями. Учитывается ли это нашими иерархами, когда они выносят свои суждения о служении священника–блогера? По моему опыту — нет.
- Цитата (Патриарх): «И такого рода искушения не выдерживает. Может быть это есть некий фильтр, который отделяет одно от другого, одну фракцию от другой фракции».
И вот тут мне тоже непонятно о каком фильтре идет речь. Это фильтр между чем и чем? Я ничего не слышал о каком-либо фильтре здесь, на земле, до Божьего Суда. Что от чего отделяет этот фильтр и из чего он состоит? Он естественного происхождения или является следствием косности, зашоренности и заскорузлости прогнившей системы?
Вы не судья, Ваше Святейшество, а первый священник Бога Всевышнего, Бога Отца, Который есть любовь и Который хочет всем человекам спастись и в познание истины прийти. О каких фильтрах Вы говорите? И не задача ли патриарха сделать так, чтобы дырочки в этом фильтре были попросторнее, чтобы в них не застревали люди? Не своему ли патриаршему служению Вы оценку даете этими словами?
И что значит фраза про «естественный отбор»? Это о чем? Вы же не ботаник, Ваше Святейшество, а пастырь наших душ. Уместны ли такие фразы в Ваших устах? И что Вы имеете в виду, когда говорите, что не стоит сокрушаться, если кто-то не прошел естественного отбора и не попал в избранную фракцию? О каких «фракциях» идет речь? Это не про то, что мы, дескать, семя Авраамово, только на современный лад?
Вот если бы Вы, Ваше Святейшество, были блогером, то Вам пришлось бы объясняться со своей аудиторией после этих слов — они бы Вам мигом в комментариях написали и свое возмущение, и свои вопросы, назвали бы Вас человеком, который фильтрует людей, а не «базар». И за этот «базар» пришлось бы отвечать. Но… на всех официальных интернет–страницах нашей Церкви комментарии закрыты наглухо — никто ничего не напишет и Вас не побеспокоит. А куда напишут? Правильно — священникам, потому что у них комментарии не закрыты. И они будут защищать честь мундира и Вашу честь тоже, хотя делать это все труднее и труднее. А Вы им про искушения тщеславием напоминаете.
И еще у меня к Вам вопрос: как вот эти Ваши слова должны понимать те (на самом деле, многие) священнослужители, монашествующие и миряне, которые кто после десяти, двадцати, а кто и тридцати лет активной церковной жизни вынуждены были отойти от Церкви, оставить служение или монашество? Причем, многие из них оказались просто полностью разбитыми и духовно уничтоженными. Они все соблазнились? Слишком рано принимали сан? Они все не обращались за духовной помощью к опытным священникам? И они все не прошли через фильтр и естественный отбор? А сколько таких у Вас? Такие люди для Вас как для патриарха вообще существуют? Вспоминаете ли Вы о них в своих молитвах?
Вы сказали о том, что разбираетесь с делами тех, кто оставил служение. Но как именно Вы разбираетесь?
По итогам моего священнического служения я снял большой фильм, который назвал «Ловцы человеков». И в этом фильме рассказал о трудностях, моих терзаниях и сомнениях, о тех выводах, к которым пришел, а так же поднял целый ряд глубочайших и серьезнейших вопросов, которые, как мне кажется, волнуют очень и очень многих и священников, и мирян. У меня была надежда на то, что на эти вопросы кто-то даст ответ. Но мой фильм оказался гласом вопиющего в пустыне. Никаких ответов, никакого разговора по существу, хотя прошел почти год с момента его публикации. И, судя по вашему докладу, Вы с ним тоже не знакомы. А ведь там я как раз разбираю вопросы и служения в интернете, и отношения к виртуальной и реальной пастве, и про деньги, и про взаимоотношения священника–блогера со своим архиереем, и так далее. Так как же Вы разбирались с моим делом? Вы говорите, что таких ушедших буквально единицы. С кем из них Вы встречались и лично общались?
Я всё время хочу сам себе доказать, что ошибся в своих выводах и решениях, но пока нахожу лишь подтверждения, и Ваш доклад — еще одно, и мне очень грустно от этого. Помогите мне понять, что я ошибся, что еще не всё в нашей Церкви пропиталось закваской фарисейской и саддукейской.
Чего бы я от Вас хотел?
Ну ХОТЯ БЫ, чтоб Вы меня просто отпустили «на страну далече», как отец отпустил своего блудного сына в притче. Пусть хотя бы ТАК это выглядит. Благословили бы и отпустили с миром, с верой в меня и надеждой на то, что я, может быть, справлюсь, что не потеряюсь в горах, не заблужусь и духовно не погибну. Хочу услышать слова благодарности за понесенные труды, добрые слова напутствия и уверение в том, что если вдруг обнаружу себя пасущим свиней и желающим насытиться их пищей, то смогу вернуться, что меня ждут, что я дорог.
Этого хотелось бы.
А что я слышу вместо этого? Сам виноват, рано сан принял, искусился прелестями интернета, поддался тщеславию и гордыне, не прошел через фильтр и еще про естественный отбор… В Ваших устах это звучит как команда «фас», ату его, чтоб другим неповадно было, звучит как переход на личности, а не как разговор по существу, Ваше Святейшество, и я не вижу в этом ничего христианского.
К служению возвращаться я не собираюсь: не хочу, да и не могу хотя бы потому, что не воспринимаю себя как куда-то ушедшего. Да, священническое служение оставил, но из Церкви я не ушел, веру не потерял, наоборот, — она закалилась во мне и окрепла еще больше. Приходя в храм и стоя где-нибудь в притворе, я так же служу Божественную Литургию, как служил ее стоя перед престолом. Не священнодействую — это факт, но ведь литургию служит община, а не один лишь священник, и я как часть этой общины тоже участвую в служении и принесении бескровной жертвы. И пусть я не священник, но я служу Богу, людям и Церкви. Что еще надо?
А еще я строю свою новую жизнь из обломков старой. И, знаете, у меня хорошо получается, и мне нравится то, что у меня получается. Так что, по крайней мере насчет меня Вы правы: излишне драматизировать не стоит, — я востребован, реализован и весьма доволен. Свою катастрофу я уже почти пережил и в помощи не нуждаюсь.
С Церковью и священноначалием не воюю, канонов не нарушаю. А вот покритиковать могу, конструктивно и по делу. Но ведь это же не плохо; это из любви, и потому что сердце болит, и потому что кто еще скажет, как не тот, кто не зависим ни морально, ни материально? Опираться можно лишь на то, что сопротивляется. Так ведь, Ваше Святейшество? Хотя иногда мне кажется, что так во мне проявляется стокгольмский синдром…
Пользуясь случаем, поздравляю Вас, Ваше Святейшество, с Рождеством Христовым, со святыми днями и приближающимся праздником Крещения Господня.
В новом году пусть Господь укрепит и умудрит Вас «право править Слово Божия Истины», дарует Вам радость и благополучие! Прошу Ваших святых молитв.
Здравствуйте!
Навигация по статьям канала Киберпоп ТВ
