Каково это - порвать всякие связи с роднёй? Задумалась над этим вопросом, когда узнала, что моя хорошая знакомая два десятка лет не общается со своей двоюродной тётей, в семье которой она закончила школу. Родня со своей стороны будто вычеркнула мою подругу из жизни. Живя в одном селе, они делают вид, что не существуют друг для друга.
Девочка осталась одна
1 сентября в 7-м классе я обнаружила у нас новую ученицу. Она сидела за первой партой - у Алёны (назовём её так, по определённым причинам, это ненастоящее имя) было плохое зрение. Позже выяснилось, что она троюродная сестра моего одноклассника. Ходить домой нам надо было в одну сторону, так мы с ней и подружились.
В моей детской жизни не существовало слова "опека". Но я понимала, что иногда дети остаются без родителей. И безо всяких пояснений взрослых я догадалась, что так или иначе Алёна осталась без родителей. Как спрашивать о смерти мамы у сверстницы? Конечно, подобное не приходило мне в голову.
Алёну взяли в семью родственники, потому что она осталась сиротой. Так мы решили с одноклассниками сами, не дождавшись никаких объяснений педагогов. Наверное, сельские дети в 80-е годы прошлого века были достаточно ответственными, чтобы понимать, что к наша новая одноклассница требует бережного отношения.
Домработница?
Алёна жила в семье своих родственников: там были мама, папа, старшая дочка и сын - мой одноклассник. Старшая дочь как раз в этот момент поступила учиться в институт и уехала из деревни. В семье было солидное хозяйство: 2 коровы, пара бычков, несколько овец и коз, свиньи и среднестатистический огород - 15 соток.
Бросили дочь и внуки: к 90 годам светило науки и душа факультета остался один с женой
Порой я захаживала в гости к Алёне - она всегда была в трудах: задать корма домашним животным, подоить коров, убрать навоз в конюшне... Работы у неё было полно. Брат Сашка гонял вначале на велике, потом на мотоцикле. А Алёнка не успевала спины разогнуть - почти вся работа была на ней.
В моей родительской семье хозяйство было еще более крупное: только коров у нас было 4, а в иные годы и 5... Конечно, мы, дети, тоже помогали родителям с ним управляться. Но у нас было так заведено, что коров всегда доила только мама, а навоз убирал только папа. Вобщем, мы тоже никогда не сидели без дела, но работа у нас была какая-то простая и не такая трудная, в отличие от Алёны.
У Алёны была большая старая вязаная кофта. В ней она и проходила в школу все старшие классы. Никто ей вопросов по поводу одежды не задавал. Но я сидела на задней парте и всё время смотрела на Алёнину спину в этой бесцветной кофте. 9-й класс - опять эта кофта, 10-й класс - снова та же кофта, 11-й класс - опять здрасьте. "Ну ясное дело, у Алёны же нет мамы", - так я объясняла это постоянство про себя.
И только став взрослой, я поняла, что родственники попросту жалели деньги на одежду для опекаемой девочки.
Знакомая не состоялась как фигуристка, и теперь строит карьеру дочери в танцах
Педучилище
Алёнка хорошо училась - не блестяще, но на "4" и "5", в учёбе тоже проявлялось её трудолюбие. За сильный характер девушку уважали одноклассники. К её мнению прислушивались - эмоционально она была старше нас, маменькиных-папенькиных дочек и сыночков.
Поступать в институт она не пошла, хотя по способностям наверняка могла бы. Время началось смутное и опасное - те самые "святые" 90-е годы. Село от большого города с вузами была далеко - 5 часов на автобусе. Как потом Алёна мне рассказала, тётя ей как отрубила: "Об институте не думай! Кто тебя содержать будет? Иди в училище!"
Алёна выбрала педучилище и с успехом в него прошла по конкурсу - до него ехать было всего 2,5 часа. "Недолго домой ездить?", - спросила я, когда мы разговаривали, встретившись спустя 15 лет после окончания школы. "Недолго, только незачем", - ответила Алёнка.
Дома нет
Оказывается, "дома"-то Алёну никто не ждал. Вся общага педучилища вымирала на выходные. И только Алёна оставалась в своей комнате. Потому что в ближайший же после поступления приезд к тётке девушка услышала такие слова: "Сиротские ты теперь сама получаешь в училище, вот и нечего тебе у нас делать, деньги только проезжаешь".
Ну, положим, сиротская-то надбавка к стипендии была минимальна. А неустанный алёнкин труд на благо тёткиного семейства вполне мог бы быть поощрён ведром картошки, авоськой морковки и куском свежей телятины, баранины или свинины. Но нет. Тётка решила иначе.
Оказывается, Алёну тётка терпела исключительно ради опекунских выплат. Это выяснилось моментом, как опекунские платить перестали. Алёна стала достаточно взрослой, чтобы осознать неприглядную правду.
Тогда она устроилась уборщицей в библиотеку педучилища, а на каникулы на всё лето оформлялась работать вожатой в пионерлагерь. В 90-е их начали закрывать, но процесс длился небыстро, и работающих на полную катушку детских лагерей ещё было много. В лагере была пусть небольшая, но зарплата, - это раз. А два - там сотрудников обеспечивали едой.
Беду свою девушка держала внутри, никак не выдавая горечь открывшейся правды даже тем подружкам-одноклассницам, что вместе с ней поступили учиться в педучилище.
А уж односельчанам-то и вовсе было невдомёк, что происходит за закрытыми воротами дома алёниной тётки. И когда Алёна, окончив училище, вернулась в деревню, то наутро же съехала из дома тётки.
Неблагодарная?
Деревня гудела: "Неблагодарная!" "Вот замуж-то невтерпёж было, даже свадьбы не дождалась, с парнем съехалась!" - судачили все подряд об Алёне.
А сама Алёна вместе с парнем, с которым встречалась чуть не со школьной скамьи, купили за бесценок домишко на дальней окраине села. В нём даже печь дымила. До холодов печь успели исправить, и зажили.
Самая красивая из всех моих однокурсниц живёт с многожёнцем
"После того, как тётя показала мне на порог, я, конечно, обиделась. Но готова была простить её и помириться - понимаю, чего не скажешь в сердцах!, - так рассказывала мне Алёна. Она устроилась работать в школу, и по утрам каждый день встречала тётку на сельском перекрёстке. Вначале надеялась, что тётя заговорит с ней. А потом поняла - надежды напрасны. Тётка будто отрезала её.
Удивительно, что и сестра с братом, с которыми Алёна выросла, прекратили с ней всякое общение. Почему? Алёне невдомёк.
Никаких родных у Алёны, кроме тётки и её детей, на свете не осталось. После того, как тётина семья отвернулась от неё, прошло уже 24 года. У Алёны счастливый брак с тем самым парнем, к которому она когда-то ушла - у них три дочери. Большое хозяйство, которое требует внимания: корова, гуси, утки, курицы, огород. И ещё, конечно, работа в школе... Забот, как говорится, полон рот.
Но всё равно саднящей болью в сердце - разрыв с родственниками. Его невозможно осмыслить, невозможно преодолеть. На мой взгляд, этот разрыв принёс горе и другой стороне. Не мог не принести. Наверняка в этом горе есть и чувство вины. Не верится, чтобы люди могли вырвать навсегда из сердца частичку своей жизни в лице родственника.
А вы как считаете, уважаемые читатели?
О человеческих взаимоотношениях можно прочитать ещё в одном материале ➡️ Знакомая устроилась чиновницей в мэрию, и теперь удивляется царящим в нём порядкам
Р. S.
При обсуждении этого текста мне задали вопрос: а что же вы своим родителям ничего про Алёну не рассказывали? В ответ я решила сделать публикацию о том, как в 80-е годы дети общались с родителями. Заходите её прочитать и обсудить: "Как мы росли в 80-е".
Приглашаю подписаться на мой канал, который я веду о путешествиях, краеведении и воспитании детей.