* * *
Вбежав в зал с бассейном, Никта первым делом бросилась к вещам Глории, лежащим на лавочке.
— Денис, посмотри: идёт, не идёт?
Мыслитель подчинился. Он был готов смотреть куда угодно, лишь бы не на безголовый труп в луже крови.
Заглянув в мужскую раздевалку, он сообщил:
— Вроде нет пока…
Девочка в маске перетряхивала одежду, бормоча:
— Ну где же? У неё же что-то было!
— Давай быстрее!
Никта схватила сумочку Глории:
— Ладно, побежали!
Они бросились в противоположный конец зала, к двери с надписью «Сауна».
В предбаннике Никта расстегнула молнию сумочки, вывалила содержимое на пол. Помада, пилочка для ногтей, зеркальце… То, что им было нужно, заметили не сразу.
— Ну лучше, чем ничего… — сказала девочка в маске.
* * *
— Всю жизнь мечтал побывать в бабьей раздевалке… — проговорил Кирюха и опять икнул. — Уф, развезло-то как… Натощак-то бухать…
Пошатываясь, вышел к бассейну. Огляделся.
— Ох, Дей, ну ты даёшь… — усмехнулся он. — Взял, бабе башку снёс. Надеюсь, хоть оприходовать успел. Или сначала снёс, потом оприходовал… Как в анекдоте: нашёл немецкую радистку… Ик! И сзади, и спереди, и бочком, и рачком. А в рот давал? Не, я голову не нашёл…
Зашагал вдоль бассейна, осматривая дно — не притаились ли там беглецы.
Спрятаться здесь было больше негде, не считая сауны.
Кирюха дёрнул дверь на себя — заперто изнутри.
— Вы чё, серьёзно думаете, меня это остановит? Щас пальну и снесу ваш засов… Или хотите, чтобы я все патроны потратил? Да я вас голыми руками придушу, двух салаг… И ничего вы мне не сделаете! — проорал он.
Ответом была тишина.
— Вот что, — сказал Кирюха. — Сами напросились. Теперь точно жалеть не буду. Одного пристрелю, второй сосёт. Так и сделаем. Вы давайте там между собой сами решите, кому жить, кому подохнуть. Подраться можете.
— Я! Я буду! — раздался из-за двери голос мыслителя.
— О! — кивнул Кирюха. — А я так и думал, кстати, что это ты будешь. Вы ж, ботаники, все такие. Чуть что, сразу: «Ой, мамочка, не бейте!» Выходи давай.
Лязгнул засов. Кирюха тут же взял дверь на прицел.
Денис медленно вышел. Не заметив в его руках ничего похожего на оружие, Кирюха опустил тяжёлый револьвер.
— Давай, — приказал он. — Милости прошу до нашего шалашу.
Щуплый очкарик подступил к нему, затравленно глядя снизу вверх.
— Вот, молодец. Приступай, петушок.
— Я не петушок, я человек! — произнёс Денис и вскинул руку.
Струя из газового баллончика ударила Кирюху в лицо.
Тот гаркнул от боли, закрыл глаза ладонью свободной руки. Машинально сделал два шага назад, отступив к краю бассейна, вскинул револьвер, выстрелил наугад. Получив толчок от отдачи, пошатнулся, сорвался с края и плюхнулся в воду.
Не понимая, что происходит, пьяный Кирюха попытался заорать. В распахнутый рот хлынула вода.
* * *
— А ну стоять!
Услышав позади знакомый голос, Анти-Кант остановился.
— Ты один?
— Ну как видишь… — Блогер медленно обернулся. — Тоже, что ль, от своих отбилась?
— Оружие? — спросила Даша вместо ответа.
Они стояли на тропинке меж деревьями, вокруг — ни души.
— Нету. Дальше что?
— Дальше… Дальше ты мне ответишь на вопрос.
— Какой?
— За что ты ненавидишь женщин?
— Просто так.
— Это не ответ. Должна быть какая-то конкретная причина. Скажи.
— А если не скажу?
Даша прицелилась Анти-Канту в голову:
— Тогда сдохнешь.
— Так мы все и так сдохнем, с учётом тенденций. Чё тянуть-то?
Даша подумала и опустила оружие.
— Просто скажи. Как это говорят: покайся перед смертью.
— Да мне не в чем особо каяться, веришь — нет.
— А твои видео?
— А что видео? Кто-то помер, что ли, из-за них?
Даша подумала о Марине — и сказала:
— Вообще, да, ты прав. Есть персонажи похуже тебя. Ладно, расскажи, просто потому что я попросила.
— Окей… — Анти-Кант пожал плечами. — Мне-то не жалко.
— Скажи честно: ты девственник?
— Нет. У меня есть девушка.
— Серьёзно? И как она относится к твоим роликам? Она вообще знает о них?
— Она мне сценарии пишет. Внезапно, да?
— Да нет, почему… Обычный случай: внутренняя мизогиния…
— Да какая мизогиния: она просто денежки любит. Это её идея была изначально: с феминизмом бороться. Ничего личного, просто тема хайповая. Убери пистолет, он меня нервирует.
Даша вяло кивнула и сунула оружие за ремень.
— Знаешь, что я поняла за последние два дня? Что вообще ничего не знаю про людей и про жизнь.
— А я вот ничего нового не узнал. Ни о людях, ни о себе. Кроме того, что убивать никого не хочу. Знаю, что надо, а руки не слушаются.
— Я тоже не хочу больше ни в кого стрелять. Но делать-то что-то надо?
— Да надо… Я вот что предлагаю. Пока мы тут в войнушку играли, другие люди искали альтернативный путь. Тот самый, про который ведущий говорил. Надо найти их и спросить, до чего они там докопались.
— Да, звучит разумно, — кивнула Даша.