В языке есть такая занимательная вещь - фразеологизмы. Устойчивые выражения, которые, вроде бы, интуитивно понятны, но если всмотреться и вслушаться в них - сразу возникает масса вопросов.
Посмотрите на «заруби себе на носу» - ничего не смущает? Что за кровожадное поручение. И с чего оно означает «запомни»?
И такие странности - на каждом шагу. Связаны они с тем, что язык меняется постоянно, но очень неравномерно. То, что было ясно, прозрачно, понятно всем, становится всё темнее и невнятнее. Какие-то слова и выражения из-за этого вовсе выходят из употребления, какие-то остаются в виде «иероглифов»- фразеологизмов, за которыми закрепился важный оттенок смысла, который можно использовать для украшения речи.
Мало кто знает, что такое на самом деле «попасть в просак» или «бить баклуши», но ведь хочется иногда сказать нечто более цветистое, чем «ошибиться» или «бездельничать».
И хорошо ещё, если исходные реалии, отразившиеся во фразеологизме, дошли до нас достаточно полно, чтобы можно было четко и однозначно расшифровать такой «иероглиф». Скажем, про «нос» известно, что так некогда называлась деревянная дощечка, которую носили с собой (откуда и название: «нос» - «то, что носят»). На этой дощечке делали специальные зарубки, которыми отмечалась долги человека. То есть «зарубить на носу» - всего лишь «запомнить свой долг». Потом люди перестали пользоваться «носами», но выражение осталось, уже не в прямом, а в переносном смысле: «запомни нечто важное».
Такие четкие, красивые разгадки, увы, не всегда возможны, причём, не очень понятно, почему. Ладно бы речь шла о дремучих временах средневековья, о которых осталось мало источников. Но есть куда более современные безответные загадки. Например, «деловая колбаса».
Смешно сказать, но это забавное выражение, происходящее максимум из XIX века, не имеет удовлетворительной расшифровки, есть только более или менее остроумные версии. Допустим, что «колбасой» называли сцепку трамвайных вагонов, на которой ездили сорванцы-безбилетники и те, кто не успел сесть внутрь. Но даже этих последних было бы странно звать «деловой колбасой», не говоря уже о мальчишках-экстремалах. Еще страннее искать связь между «деловой колбасой» и словом «колбаситься» в смысле «околачиваться, бродить где-то».
Самым логичным кажется объяснение через связь колбасы с немцами, которых в просторечии называли «колбасниками» или просто «колбасой» (вспомните дразнилку: «немец, перец, колбаса»). В бытовом сознании немцев связывали с колбасой и считали весьма деловыми, занятыми людьми, так что резонно предположить, что иронически деловой колбасой могли обозвать человека, который выставляет напоказ или имитирует этакую «немецкую» деловитость.
Впрочем, может быть, дело в какой-то другой колбасе, совсем не немецкой - языковеды ещё думают, а значит, гуляй, деловая!