Бог создал меня неутомимым эмпатом, затейницей, выдумщицей, болтушкой, хохотушкой.
Моя бабушка про меня говорила-
Бог семерым нёс, а одному дал.
И каждый раз, оказываясь на крутом овражистом обрыве жизни, я хватала себя за волосы и кричала себе -
А ну стоооооять!!!!!!
А потом пришпоривала свои ободранные до мяса бока, и с радостным ржанием скакала дальше.
Так помогало... Несколько раз... Много раз....
А в один день я поняла, что у меня нет сил скакать, нет сил жить, нет сил...
Старший сын служил в армии, дочь была на спортивных сборах. Слава Богу, что они это не видели.
Я приехала домой после больницы, легла на диван, вылупила глаза в потолок и лежала так, как бревно. Без сна, без мечты, без целей, без своих привычных развевающихся знамён, разноцветных воздушных шариков и мыльных пузырей.
Вы не представляете, какая это мУка, быть выбитым из седла, и лежать мордой в грязи, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой. Это называют днище... Мой Боливар не выдержал...
День мой начинался с пригоршни антидепрессантов, а заканчивался полторашкой дрянного дешёвого пойла. Бессонные ночи превратили меня в серую тень моего Я...
О...как же ждала толпа, когда я рухну под забор... Ждала этот час своих рукоплесканий моему полному надлому и позору. Но...я не ломалась и упорно не валялась под забором.
Проваливаясь в короткий бред на рассвете, я сползала с дивана в 7 утра, заглатывала свою пригоршню пилюль и шла мыть посуду... Зарабатывать на свой честный трудный хлеб.
Как-то я пришла с работы. Но моя собака не встретила меня...
Почему-то сердце сжалось в недобром предчувствии...
Я нашла её возле сарая...Она лежала с открытыми глазами. Её отравили...
Мой истошный вой разодрал небо. Я упала на колени возле моего бездыханного преданного друга, трясла её, ползая в грязи и захлёбываясь рыданиями, выла звериным воем.
В тот момент я ощутила непередаваемую словами ненависть к людям... Я...любящая и жалеющая людей до самозабвения...
Сосед оттащил меня от холодной неподвижной собаки, заволок меня в дом, в грязной куртке, в обуви, с грязным лицом и руками.. Он что-то говорил мне, но я видела лишь беззвучное шевеление губ. Потом похлопал меня по плечу и ушёл...
Не знаю, сколько я сидела так, уже без слёз, онемевшая и оглохшая от боли.
Это было последним ударом... последней каплей.
Я сломалась. Две мои половины висели бесформенными субстанциями, держась только на одной тоненькой волосинке.
Я, собрав последние силы, позвонила в похоронную службу животных, достала из книжки сихов любимого Заболоцкого, свой загашник.
Провожала я своего верного друга в последний путь с окаменевшим лицом, так и не умытым от грязи. Слёз не было уже. Только одна боль, заполнившая то, что от меня ещё осталось.
Её увезли... Кто-то скажет -< это же всего лишь собака>... Да...но она для меня была самым близким другом.
Я открыла подвал под полом, достала банку с самогоном. Она стояла несколько лет там, на всякий пожарный случай.
Я раскачивалась на табуретке, обхватив свои ноги. И пила обжигающий семидесяти градусный кубанский самогон. Одна. Никому не было дела до меня.
Были какие-то длинные праздники, на работу идти не нужно было несколько дней. Да я и потеряла счёт времени и дни на календаре, которого у меня и так не было.
Просто пила, и молила Бога дать мне полное забвение.
Я не хотела видеть и слышать людей. Мой простенький кнопочный телефон валялся с давно севшей батарейкой.
Я не видела своего постаревшего безобразного лица. В моём доме не было зеркал. Я не видела, что уже очень давно, вся моя одежда стала только в одном цвете. В чёрном.
Из оцепенения и одурения меня вывел сын. Он прислал мне открытку в социальных сетях. Я запомнила её на всю жизнь. На ней было написано
Любви достойна только мать.
И я поняла, что хочу заново родиться. Стать чистой и светлой, как белые простыни на морозе.
Шатаясь, и с трудом понимая, в какой реальности я нахожусь, я рванула обои со стены. Я начала рвать их с таким озверением, словно срывала эту боль с себя.
Запихнув в кольчугу своё такое раздавленное и потерявшее волю Я, я твердила себе
Надо Надя, надо!
И волокла себя за шкирку, не чувствуя как сдираются вкровь мои ступни, колени и ладони.
Я мыла, чистила, клеила, шпаклевала, красила. Словно не дом ремонтировала, а себя.
Я стала смотреть только детские фильмы и мультики, слушать красивую добрую музыку, раскрашивать детские раскраски и читать только добрые книги. Я хватала эту чистую энергетику, как голодная собака, заполняя ей свои тёмные душевные лабиринты.
Я сожгла все вещи, фотографии из прошлого. Стёрла все песни, выбросила все духи, чтобы даже запахи не напоминали мне о том, что утянуло меня тяжёлой глыбой на это днище. Ликвидировала всё то, что могло бы хоть на миг напомнить о былом. Моё спасение было только в моих руках. И в воле божьей.
И я стала оживать. Не сразу, но я почувствовала это. И Бог зажёг ту путеводную звезду надо мной, которая почти погасла. И вернул мне любовь к жизни.
Никогда я не осуждаю людей, которые сломались. Никогда. Даже тех, кто не смог из этого надлома выбраться.
Но, как пережившая на своей шкуре, могу сказать -
Выбраться можно. Только добром, прощением, трудом, только хватаясь за белое спасительное крыло. Медленно, маленькими шажочками, по крупинке собирая растраченное и потерянное.
Если нет сил самостоятельно выйти из этой липкой депрессухи, просите помощи, стучите - и вам откроют!
Бог послал мне помощь через других людей. Которые помогли моему исцелению и возрождению. И вам пошлёт. Верьте.
И мои оторванные друг от друга половинки срослись. Да, глубоким узловатым шрамом, но они не оторвались от той спасительной единственной волосинки. Их не затоптали в грязи под забором. Не затоптали... И я не стала хуже, чем была. Не стала. И вы не станете. Я знаю, что говорю.
Всё,что мы делаем в жизни, всегда должно быть по доброй воле и по велению сердца. Мы никогда не можем заставить любить, уважать, дружить принудительно.
Я не перестану любить вас и без этой пятидесятирублевой бумажки. С меня вполне хватит лайка, смайлика, открыточки,доброго слова и картиночки с букетом цветов. Это правда. И вы это знаете.
Ваша Белая ворона ♥️
