– Господи! Как здесь люди живут… – не удержалась я.
– А здесь одни старики остались. Да и тех не больше десятка. Доживают свой век на родной земле.
– Жесть, никакой цивилизации…
– Город для них – вот жесть. А здесь они привыкли, всю жизнь прожили.
Макс остановил машину у одной лачуги. Казалось, хилое строение держится на честном слове: маленькие окошки почти по самые рамы вошли в землю, покосившийся забор огораживал небольшой участок, полностью покрытый нетронутым, девственно белым снегом. Удивительно, что здесь существовала дорога, да к тому же еще и расчищенная! Чуть поодаль ещё одно деревянное строение – очевидно это и была та самая банька. А у самого дальнего угла примостилась будочка с вырезанным в двери сердечком – зуб даю, что это местный санузел.
– Макс… – заныла я. – Я долго здесь не протяну!
Я — типичная городская девушка, со всеми вытекающими. Дачи, деревни, фазенды и прочая кутерьма, для меня существовали только летом и то на день-два.
– Надеюсь, долго и не придется. Воспринимай это как… как экстремальный отдых что ли. Побудешь на природе. Знаешь какой здесь воздух?
– Не знаю какой здесь воздух, – надулась я и буркнула себе по нос: – Но бегать ночью по морозу в сортир мне не очень улыбается.
– А ты себе ведро поставь, – расслышал-таки мои слова Макс. И чересчур заботливо добавил: – А то и правда простудишься.
– Фу… – скривилась я.
– Давай, выходи из машины. Смелее!
Я открыла дверь и поставила ноги в снег. Макс открыл передо мной калитку. Отодвинул он створку без особого труда, хотя дверца была заметена снегом на полметра так точно. Я неуверенно шагнула во двор. Ноги проваливались в снег по колено. Смешно и неуклюже, я поковыляла к крыльцу. Позади меня оставалась дорожка, словно ледокол прошел. Макс догнал меня, перегнал и легко запрыгнул на крыльцо, пошарив рукой над дверью, извлёк здоровенный ключ. Отмыкал сей ключ навесной замок не менее внушительного вида.
– Добро пожаловать! – он, как радушный хозяин, пригласил меня в дом.
Я пригнулась, дверной проём был низким даже для меня. В сенях темно, пахнет смолой и какими-то травами. Тяжёлая дверь вела в избу. Слева небольшая кухонька с самой настоящей печью. Справа комната. Здесь не было ничего, кроме большого грубо сколоченного стола, лавки и громоздкого шкафа у стены. Такое убранство я видела разве что в Музее архитектуры и быта в Пирогово, когда совершала автотур.
– Проходи на кухню, – прервал мои раздумья Макс и легонько подтолкнул в спину. – Я сейчас затоплю печку, будет тепло и уютно.
Я свернула налево, на кухне имелся стол – брат-близнец того, что в комнате, только чуть поменьше. Три табуретки примостились рядом. У стены большой комод, а над ним развешена разная утварь – сковорода, ковш, половник, ножи. Макс пододвинул мне табуретку.
– Присядь пока, а то под ногами путаешься, – улыбнулся он, а я показала ему язык. Макс покачал головой и заботливо добави: – И пока не растопится печка, не спеши раздеваться.
– А я и не собиралась, – буркнула в ответ я и тут же почувствовала себя старой брюзгой.
Макс прошёл через кухню и открыл неприметную дверь. За ней располагалось что-то вроде кладовки. Во всяком случае, мой спутник вернулся нагруженный горкой поленьев. Он выдвинул сверху какую-то железную штуку, ловко снял чугунную задвижку и стал закладывать в печь дрова. Откуда-то сбоку извлек несколько пожелтевших от времени газет и поджег одну из них зажигалкой. Вскоре в недрах печи весело разгорелся огонь. Поленья потрескивали, поднимая снопы ярко оранжевых искр.
– Дом небольшой, прогреется быстро, – сказал Макс. – Это заслонка, — он показал на железную штуку, которую выдвинул до этого, — пока горит огонь ее закрывать нельзя — угоришь. Когда натопим, закроем её и печь будет держать тепло, отдавая его дому. Спать ты будешь на печке. Здесь теплее всего. Ты когда-нибудь спала на печи?
– Нет, – постаралась я не бурчать. – Никогда не приходилось.
– А это, между прочим, очень даже здорово! Лежишь наверху и слушаешь, как внутри печи бушует своя жизнь: потрескивают поленья, лопаются угольки. А ты принимаешь дары этой жизни – живительное тепло, которое обволакивает тебя, прогревая каждую косточку. За окном метет снег, трещит мороз, а на печи уютно, жарко и чувствуешь ты себя этаким огромным ленивым котом...
– Ты умеешь красиво описать, – улыбнулась я.
– Вот увидишь, тебе понравится. А сейчас я принесу из машины пакеты с едой. Ещё в погребе должны были остаться консервированные грибы. Ты приготовишь нам обед, а я в это время растоплю тебе баньку.
Как ловко он распределил обязанности!
– Приготовлю обед? – я округлила глаза, потому что плиты что-то не заметила. Страшная догадка повергла меня в ступор. – В печи…?
Макс заулыбался ещё шире, в его глазах запрыгали озорные чертенята.
– Ничего сложного, но на первый раз я тебе, конечно, помогу.
С этими словами он вышел из избы, впустив облачко морозного пара.
Пока он не вернулся, я так и сидела в ступоре. Все происходящее не укладывалось в голове.
– Пока твоя задача начистить картошку и нарезать грибы. С этим ведь ты справишься? – весело произнес Макс, входя в дом.
От мороза его волосы вокруг лица покрылись инеем и теперь он таял, превращаясь в сверкающие бисеринки. Я засмотрелась на него.
– Леся! – перед глазами щелкнули пальцами.
– Да уж как-нибудь постараюсь, – хрипло произнесла я, мои мечты уже резвыми скакунами умчались совсем не в те степи.
– Вот и отлично! А я пойду займусь банькой.
“Банькой! Уж не собирается ли он меня попарить?” – мелькнула шальная мысль, сразу трансформировавшись в нечто безумно эротичное, отчего мне стало жарко и кинуло в дрожь.
Я потянула шарф на горле, пытаясь поглубже вздохнуть.
– Ты в порядке?
Макс заботливо коснулся моей руки, а я, как ошпаренная, отпрыгнула в сторону. Его прикосновение шибануло молнией.
– Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Как только ты будешь в безопасности, ты меня больше не увидишь.
Макс секунду сверлил меня своим неземным взглядом, затем, резко развернувшись, вышел в сени.
– Вот этого я и боюсь, – прошептали мои губы. – Что никогда больше тебя не увижу...
Через небольшое мутное окошко я видела, как он бодро шагает через двор к бане. В кухне стало ощутимо теплее. Я сначала расстегнула куртку, а потом и вовсе сняла её. Картофель я почистила быстро и взялась за грибы.
Странно было сидеть на этой средневековой кухне, слушать как в печке трещат дрова и готовить обед почти незнакомому человеку. Всё это похоже на сон. Может быть поэтому я не вполне отдавала себе отчет в происходящем. Слишком много потрясений выпало на мою долю за двое суток – дни в беспамятстве не в счет. Но кто бы знал, чем обернется моя вылазка за сундуком! Маринка сейчас, наверняка, развлекается со своим просто Венькой.
Лешка… Как он там? Вот кто сходит с ума, не понимая, что происходит и куда я пропала. Да ещё после такого. Хоть бы он не вздумал звонить родителям. Мама с ума сойдет от беспокойства. Мама! Черт! Я же обещала к ней вечером приехать! Совсем головой тронулась. На работе меня не хватятся аж до десятого января, у меня начался законный отпуск, да и коллегам будет не до того в новогоднем переполохе. Но родителям, Лешке и Маринке надо позвонить обязательно. Иначе меня объявят в розыск!
Я бросила резать грибы и заметалась по кухне, в поисках сумки и сотового.
Так меня и застал Макс. Внимательно выслушав мои сбивчивые речи, он вынес вердикт:
– Никому звонить не будем!
– Что значит не будем? – я опустилась на табуретку.
– Потому что я уже обо всем позаботился.
– Когда это?
– Пока ты спала.
– Ты говорил с мамой? – чего-то меня это все напрягало и уже начало подбешивать.
– Я говорил с Маринкой, – многозначительно произнес Макс.
– О! – только и смогла выдавить я.
С Маринкой это вам не хухры-мухры! С Маринкой это значило, что сейчас мои родители счастливо улыбаются, представляя себя в окружении внуков, а Лешка с горя напивается в баре, оплакивая свою сбежавшую невесту.
– Ну как? – перевел разговор Макс. – Я вижу ты уже почти справилась. Осталось самое простое – пожарить всю эту вкуснятину.
– Ага… Это было бы проще простого, если бы здесь была электроплита. Ну или газовая.
– Печка гораздо лучше! В ней еда «живой» получается. Потому что на открытом огне готовится, да на дереве.
– Ты так говоришь, как будто каждый день в печи готовишь.
– В юности я часто гостил у бабушки. Вот и привык.
– А мы, как бабушка умерла, перестали в деревню ездить. Хотя и они не деревенские были, а просто купили дом на склоне лет. А так – я коренная москвичка. Даже не могу сказать сколько поколений жили в столице.
– Тогда понятно почему это всё наводит на тебя ужас.
– Ну почему ужас? Просто это слишком непривычно для меня.
– Ну, а в бане ты хоть бывала?
– В сауне, – почему-то покраснела я.
– Это совсем не то. Вот сейчас пойдешь, попробуешь настоящую русскую баню! Идём, я тебе всё покажу. А пока ты будешь купаться, я закончу с обедом.
Я нерешительно поднялась с табуретки.
– Пойдем же, – Макс взял меня за руку и улыбнулся. – Это совсем не страшно и помогает расслабиться.
Вот лучше бы он не говорил таких слов, от которых у меня сразу колени подгибаются!
Он подал мне куртку и потащил за собой в сени.
Мы миновали двор и оказались у входа в баню. Макс открыл дверь. Изнутри пахнуло ароматным жаром. Я с наслаждением вдохнула нагретый воздух, пропитанный запахом сухих листьев и ещё чем-то остро-пряным. В предбаннике стояло огромное корыто до краев наполненное чистой водой. Рядом на табуретке примостился деревянный ковш и лежал кусок мыла на газете. На большом крюке висело полотняное плотное полотенце. Возле лавки стояла пара шлепанец. Резиновые вьетнамки смотрелись здесь инородным предметом. Куда лучше сюда вписались бы плетёные лапти. Чуть левее высилось странное сооружение...
— Колодец, — улыбнулся Макс. — Обычно они во дворе стоят, а тут ноу-хау. Кстати, очень удобно! Баня еще не до конца прогрелась, но тебе сейчас этого достаточно. Дальше я не пойду. Ты и без меня прекрасно разберешься, что к чему. Внутри увидишь очаг с горячими камнями, рядом кадка с водой, можешь поливать по чуть-чуть камни. Это увеличит влажность. Хорошо распарься, но не увлекайся слишком. Тебе может с непривычки и после такой ночи стать дурно. Если захочешь, можешь выбежать прямо на снег. Я смотреть не буду. Ну, а, нет, тогда вместо бассейна можешь использовать эту ёмкость, – Макс показал на корыто.
– Хорошо, учитель, – улыбнулась я. – Думаю разберусь.
– Тогда я пошел готовить обед. После баньки всегда аппетит знаешь какой!
Он ещё раз придирчиво оглядел всё ли на месте и оставил меня в одиночестве. Когда Макс исчез за дверью дома, я стала, не спеша, раздеваться.
В самой бане дурманяще пахло березовыми листьями, мятой и еще какими-то неизвестными мне травами. Ласковый жар тут же нежно обволок тело. Я с удовольствием растянулась на деревянном помосте и принялась лениво обмахивать себя веничком.
"Да уж! Прав был Макс – никакая сауна с этой банькой не сравнится!"
Мелькнула озорная мысль о том, что было бы неплохо, если бы этим самым веничком меня отшлепал Макс. Но такие размышления я поспешила скорее прогнать из своей глупой головы. Ещё неизвестно, что за фрукт этот мой спаситель, а я уже непонятно на что нацелилась. Жар постепенно набирал силу и уже каждый взмах веника гнал поток нестерпимо горячего воздуха. Горлу, на удивление, стало легче. Хотя я слышала, что в бане можно глотку ошпарить, если будешь ртом дышать. Поэтому я пыхтела, как паровоз, теряя тонны воды. Наконец голова пошла кругом и я, боясь грохнуться в обморок, выскочила в предбанник и плюхнулась в корыто с водой, задохнувшись от холода. Тысячи мельчайших иголочек вонзились в тело, заставляя кровь мчаться, обновляя меня. Это было чертовски приятное ощущение! Повизгивая, я стала поливать себя водой из ковша. Процедуры я повторила несколько раз – возвращалась в парилку, а потом плюхалась в корыто. Когда же я почувствовала полное расслабление, насухо растерлась полотенцем и ещё минут десять потягивалась на лавке в своё удовольствие.
Ощущение было такое, что я сбросила десяток лет. Душа пела фривольные песни. Настроение значительно улучшилось, а аппетит разыгрался просто-таки зверский, как и предсказывал Макс. Поэтому я поспешила одеться и направилась к дому, в надежде на то, что меня уже ожидает вкусный обед. Макс мои надежды оправдал. В кухне изумительно пахло жареной картошечкой с грибами.
– Ну как? – встретил меня Макс, улыбаясь. – Понравилась банька?
– Это! Просто! Супер! – искренне ответила я, сияя, как новый пятиалтынный. – Я как будто заново родилась. Ощущения непередаваемые!
– Я говорил, что баня лучше всякой сауны.
– Согласна! Спасибо тебе! – я сбросила куртку и уселась к столу. – Прости, я голодная, как волчица! А здесь та-а-а-к вкусно пахнет…
– Всё уже давно готово. Ты почти два часа развлекалась. Я уж хотел тебя спасать идти, – подначил он меня. – Картошка как раз немного остыла. Тебе ведь нельзя горячее. Единственная загвоздка в том, что тарелок нет. Ума не приложу, куда они подевались. Так что придется нам есть из общего котла.
– Я сейчас готова есть даже со стола и руками!
– Ого! – рассмеялся Макс. – Ну, на такие крайности мы не пойдем. Более того, к обеду у нас есть чудесная вишневая наливка приготовленная доброй соседкой по рецепту моей бабушки.
С этими словами Макс торжественно водрузил на стол бутылку из темного стекла без этикетки и две кружки. К трапезе также прилагались две большие деревянные ложки.
– Ну, угощайся! – Макс сделал приглашающий жест рукой. – Не бог весть что, конечно, но выглядит и пахнет аппетитно.
– Угу, – только и смогла сказать я, хватаясь за ложку.
Картошка с грибами оказалась просто вкуснющей! Я такой еще никогда не пробовала. Еда, приготовленная в печи, имела свой неповторимый привкус дымка и чего-то ещё забытого, исторического, из детских сказок.
Первые минут пять я не замечала ничего вокруг, занятая поглощением пищи. Даже саднящее горло не могло остановить мой пыл. Когда же я подняла глаза, то увидела, что Макс смотрит на меня и отчего-то засмущалась. А в его глазах плясали задорные искорки.
– Ты чего не ешь, а на меня смотришь? – спросила я с набитым ртом.
– Ты так смешно уплетаешь, аж за ушами трещит.
– А ты тоже уплетай. Нечего глазеть.
Макс ничего не ответил, только улыбнулся краешком губ. Он откупорил пузатую бутылку с наливкой и разлил в кружки густую тёмно бордовую жидкость.
– Ты сейчас совсем другая, – неожиданно грустно произнес он.
Ложка замерла на полпути, а моя бровь изогнулась в поиске объяснения.
– Живая, настоящая, родная… – он смотрел на меня и его взгляд медленно туманился.
Я снова начала проваливаться в омут его взгляда, чувствуя, как слабеет тело, как наливается в животе огненный шар, растекаясь жидкой лавой по ногам, поднимаясь к сердцу…
– Давай выпьем за наше знакомство, – разрушил Макс мое состояние, отведя глаза и подняв кружку.
– Ага, – выдохнула я и подняла свою. – И за то, чтобы это приключение закончилось для меня без потерь!
Мы стукнулись кружками. Вишневая наливка оказалась не менее вкусной, чем наше основное блюдо. В меру сладкая, не приторная, с нотками то ли корицы, то ли сливовых косточек. И крепкая зараза!
– Ммммм…. У твоей бабушки отличный рецепт наливки! – не преминула похвалить я.
– А то! В следующий раз я тебя вином угощу, которому уже больше ста лет, – заулыбался довольный Макс.
“Значит, будет еще следующий раз?!” – подпрыгнуло у меня внутри.
Когда с картошкой было покончено, бутыль с наливкой опустела почти наполовину, а за окном стало смеркаться, я успела рассказать Максу добрую половину своей биографии и немного захмелеть. В голове стоял приятный дурман. Боль унялась. Все страхи испарились. Макс теперь казался мне чуть ли не закадычным другом.
Хотя нет… Не совсем другом. Я всё чаще задерживала взгляд на его руках, не решаясь поднять глаза и посмотреть прямо. Я знала, что здесь куда большую роль играет выпитая наливка, но всё-таки не в ней одной дело. Трудно было не признать, что Макс очень и очень привлекателен. Причем не только и не столько внешней красотой, хотя и её природа отсыпала ему очень щедро, было в нём что-то ещё – неуловимое, пока неизвестное мне, но такое притягательное. Я даже не заметила, как стала флиртовать с ним и стараться показать себя с самой лучшей стороны: обаятельной, остроумной и веселой.
Когда же я поймала себя на мысли, что мне очень хочется, чтобы он сейчас сделал какой-то шаг, взял меня за руку или обнял, то поняла, что с наливкой пора завязывать. За окном уже совсем стемнело. Макс достал свечи и теперь кухня освещалась мягким желтоватым светом. Углы тонули в полумраке. Беседа как-то сама собой стала затихать. Тем более, что, практически, всё время болтала я. Теперь же, когда я поняла, что в открытую флиртую с ним, иллюзия дружеских посиделок лопнула, как мыльный пузырь. В моей голове снова завертелись тревожные мысли. Мой собеседник явно тоже был чем-то озабочен.
– Олеся, завтра утром я поеду в город, – прервал молчание Макс. – Надо закупить продуктов, кое-что по хозяйству и, может, какую-то сменную одежду для тебя. Скажи мне, что тебе ещё надо?
– Я не знаю. Зубную щетку с пастой, наверное. И расческу. И…, и…
– Что ещё?
– Нижнее белье мне надо сменное, – выпалила я и почувствовала, как еще ярче загорелись щеки и так красные от наливки.
«Вот дура! Нашла чего стесняться, – мысленно укорила себя я. – Да в наше время мужики не только трусики, тампоны с прокладками покупают и глазом не моргнут».
– Хорошо, – ответил Макс и тоже отвел глаза. – Если ещё что-то вспомнишь, говори.
Я немного помолчала.
– Ты ведь не возьмешь меня с собой?
– Нет, извини.
– Мне хочется позвонить родителям.
– Олеся… Я знаю. Но надо подождать еще хотя бы пару дней. Ты обязательно позвонишь родным.
– Через неделю Новый Год. Меня точно хватятся.
– Всё будет хорошо.
Макс посмотрел на меня. В его глазах читалась жалость и сочувствие. Так смотрят, когда всё совсем плохо. Так смотрят на обреченных… Я вздрогнула, отгоняя наваждение.
– Сколько сейчас времени?
– Половина восьмого.
– Рано так! А мне уже кажется, что глубокая ночь стоит, – я зевнула. – И спать хочется.
– Это потому, что ты практически не спала прошлой ночью, ну и баня с наливкой, да свежий воздух. Я сейчас постелю тебе на печке и можешь укладываться.
– Спасибо, – согласилась я и ещё раз зевнула.
Макс снял верхнее покрывало с полога печки и расстелил поверх матраса мягкий плед.
– Извини, но постельное белье я смогу привезти только завтра. Пока придется спать так, на одеяле.
– Да ладно! – махнула рукой я. После всего, это уже были такие мелочи, на которые даже не стоило обращать внимание. – Всё нормально. — Я подошла поближе к печи. – И как сюда залазят?
– Ставишь ногу вот сюда, – Макс показал на выемку в стене печки. – Опираешься руками и готово.
Подушки манили с непреодолимой силой. Я стащила сапоги и поставила ногу в выемку.
Но не тут-то было! Только я оперлась руками о край предполагаемой постели и оторвала вторую ногу от пола, как тут же потеряла равновесие. Макс подхватил меня, не дав упасть. Сильные руки сомкнулись на моей талии, и я почувствовала, как его дыхание защекотало кожу на шее. Мир замер и тут же завращался вокруг нас с головокружительной скоростью. Я упивалась этими объятиями, как путник в пустыне, напав на оазис. Мой рот уже открылся, готовясь нести всякую чушь, о том, что безумно его хочу и что я на все готова... Но Макс решительно подтолкнул меня и я оказалась на печке. Он смотрел на меня снизу, его глаза сейчас горели синевато-фиолетовым пламенем. А я дрожала, как осенний лист, ощущая на коже его горячее дыхание, а сильные руки на моей талии. Он быстро отвел глаза и повернулся ко мне спиной. Я забралась поглубже на печку и, в изнеможении, откинулась на подушки. А Макс задернул шторку, отделив меня от избы.
– А ты где будешь спать? – спросила я из темноты печки.
– Я постелю себе на лавке, в комнате.
– Но там же, наверное, холодно и слишком твёрдо.
– А что ты предлагаешь? – хрипло спросил Макс.
Я выглянула.
“Я предлагаю забраться ко мне на печку и заниматься любовью до одури!” – кричало мое тело.
– Ну… – произнесла я чужим голосом. – На печке много места. Мы вполне могли бы… – продолжала мямлить я. – поместиться здесь вдвоём.
Глаза Макса сверкнули и как мне показалось совсем не по-доброму.
– Там слишком жарко, – излишне резко сказал он и вышел в сени.
“Поняла? Будешь знать, как предлагать себя незнакомым мужчинам!” В другое бы время я всю ночь провела в печали, рассуждая, что у меня не так и почему мужчина с радостным криком не бросился в мои объятия. А сейчас я отрубилась, едва моя голова коснулась подушки.
Ночью меня разбудила естественная потребность. Мысль о том, что придется тащиться на мороз, откровенно пугала. В доме стояла мертвая тишина, изредка нарушаемая потрескиванием поленьев в печи. Кухня освещалась светом луны через маленькое окошко. Свечи Макс потушил. Я свесила ноги с печки и, стараясь не шуметь, осторожно сползла на пол. Слезать было легче, чем залезать. Рукой я нашарила свои сапоги и, кряхтя, натянула их. Куртка обнаружилась на лежанке, тёплая, Макс позаботился.
Дверь в комнату была прикрыта. Я на секунду замерла около нее, стараясь услышать дыхание Макса, представить, как он там спит. До жути хотелось заглянуть туда, но я не рискнула и на цыпочках вышла в сени. Входная дверь оказалась не заперта. Сначала я удивилась, а потом вспомнила, где мы находимся и что брать здесь всё равно нечего, да и откуда возьмутся воры на этом глухом хуторе. Зимняя ночь пахла снегом и печным дымом. Было очень тихо и темно, только голубоватый свет луны освещал всё вокруг. В воздухе резвился морозец, сразу схвативший меня за нос и щеки. Над верхушками сосен ярко сверкали звёзды. Я постояла пару минут, созерцая всю эту красоту.
К заветному домику с сердечком вела длинная дорожка следов. Мы с Максом уже успели проложить тропу к популярной будочке. Возвращалась я, так сказать, с облегчением. Хотелось побыстрее юркнуть под тёплое одеяло на печку. Всё-таки санузел в доме – это большое благо цивилизации! Уже подходя к дому, заметила, как справа, у стены, метнулась тень. Сердце тут же подскочило к горлу. Но вместо того, чтобы заорать и броситься в дом, я стала быстро огибать избу. За углом меня не ждал медведь или какое-то потустороннее чудовище, там стоял Макс.
– Уфф! Напугал! – выдохнула я. – Ты что здесь делаешь?
Мне показалось, что вопрос застал его врасплох.
– Вышел по той же причине, что и ты. Увидел тебя и решил подождать, пока кабинет освободится.
– Спрятавшись за углом?
– Тебя смущать не хотел.
– Какой ты заботливый! Только у меня чуть сердце в пятки не ушло…
– Извини, не хотел тебя напугать.
– Проехали. Пойду, попробую уснуть.
– Спокойной ночи, Леси! – низким, мягким голосом практически мурлыкнул Макс, слегка изменив мое имя.
– С тобой успокоишься… – пробормотала я себе под нос и взялась за ручку двери.
– Леси, я завтра рано уеду. Будить тебя не буду.
Я обернулась. Вселенская тоска тут же охватила меня.
– Но ты же ненадолго? – с надеждой спросила я, а голос предательски дрогнул.
– К вечеру точно вернусь.
– Аж к вечеру? – охнула я и сердце противно заныло.
Макс сделал шаг ко мне, протянул руку… Я замерла, в ожидании когда его пальцы коснутся моей щеки. Мне кажется, даже кровь остановила свое течение… Вот сейчас…. Но Макс передумал и, опустив руку, произнес:
– Постараюсь пораньше. Но есть кое-какие дела. Да и разузнать нужно, что к чему.
– Ясно.
Моему разочарованию не было предела. Мне хотелось врезать ему со всей силы, повалить в снег и целовать, целовать…
– Послушай… – он на секунду замялся. – Ты завтра, пожалуйста, не ходи никуда. Посиди дома, ладно?
– А куда тут пойдешь?
– Даже во дворе не показывайся. Там в сенях есть ведро...
– Вот даже как? А что уж здесь-то может случиться?
– Ничего, но так будет лучше.
– Не очень-то и хотелось здесь показываться! – фыркнула я и пошла в дом.
“Может у него есть жена и он боится огласки? Хотя Маринка же сказала, что он холостяк… Надо же – Леси! Черт побери, сексуальнее мое имя еще никто не произносил!”
Спиной я чувствовала взгляд Макса – он прожег в моей спине две огромные дыры.
Забравшись на печку, долго не могла уснуть. Всё прислушивалась, когда вернется Макс. И только когда услышала его тихие шаги, немного успокоилась. Но сон всё равно не шел. Я пыталась выстроить в логическую цепочку события последних дней, но это мне никак не удавалось.
"Кто была та девушка? За что она хотела меня убить? Ведь просто так, с бухты барахты, не убивают! Грабить меня она тоже похоже не собиралась. К тому же, с её силой, сумочку она отобрала бы у меня, как леденец у младенца. Она хотела меня УБИТЬ. И несомненно убила бы, если бы не Макс. Но как он там оказался?! Если тоже следил за мной, то зачем? И эта его загадочность… Завез меня непонятно в какую глушь. А я, как последняя идиотка, безропотно поплелась за ним. Хотя надо было вернуться домой и заявить в милицию о нападении.
В этот момент меня царапнула неприятная мысль, холодок пробежал по спине – а что Макс сделал с той девушкой? КАК он её остановил? Господи! Да он ведь вполне и сам может оказаться убийцей! И с чего это вдруг он стал помогать совершенно незнакомой девушке? Да не просто помогать вытащить машину из снега, а ввязался по сути в опасное (по его же словам) дело.
И ведь объяснений не допросишься… Конспиратор чертов! Как он связан с этим всем? Что делал в Стрелах? Может и та встреча была совсем не случайной…"
От всех этих мыслей разболелась голова. Никакого рационального объяснения я не находила. Более того, своё собственное поведение стало мне казаться не просто глупым, а крайне неосторожным.
“Надо завтра же ехать с Максом в город и звонить родным. В эту деревню я больше не вернусь! И Макс не сможет, да и не имеет права удерживать меня здесь насильно. Или пусть объяснит толком в чем дело, и какая такая опасность мне грозит, что я даже из этой избушки, в опе мира, носа показывать не должна!”
Уснула я с твёрдым намерением ехать завтра вместе с Максом и требовать его объяснений. Планам моим сбыться, конечно, было не суждено. Утро встретило меня неожиданным солнышком и полнейшей тишиной.
– Макс! – позвала я, уже зная, что мне никто не ответит.
На столе белел листок бумаги. Я слезла с печки и взяла записку.
«Леси! Уехал в город. Буду к вечеру. Не забывай подбрасывать дрова в печь! На комоде кофе, печенье, хлеб, сыр и молоко. Воду, я думаю, ты вскипятить сможешь. Не скучай».
«Чудесно, – подумала я и от обиды смяла листок. – Какая трогательная забота!»
Набрала воды, предусмотрительно оставленной в ведре Максом, в кастрюльку. Чугунная задвижка на печи поддалась не сразу. Я успела разозлиться и даже несколько раз пнула печку ногой. Наконец, моему взору открылось «чрево» печи. Внутри весело горел огонь. Я подложила ещё одно полено и поставила кастрюльку с водой на специальную железную подставку.
Ну вот! Теперь осталось дождаться, когда закипит. Время ожидания решила потратить с пользой, а именно прогуляться к заветной будочке с сердечком на дверях. Никто и никогда не заставит меня ходить на ведро!
Завтрак прошел за размышлениями на тему «Кто виноват? и что делать?». Поскольку уехать с Максом в город мне не удалось, ничего другого не оставалось, как дожидаться его здесь. Сидеть на кухне и рассматривать морозные узоры на стекле очень быстро наскучило.
Я прошлась по дому, заглянула в комнату, даже осмотрела шкаф, но он был абсолютно пуст. В кладовой тоже не было ничего интересного. Пакет с картошкой, несколько банок – пару с грибами, пару с каким-то вареньем. Под потолком сушеные травы. В дальнем углу поленница. В сенях была ещё одна небольшая дверка, но на ней красовался огромный амбарный замок.
К трем часам я уже потихоньку сходила с ума. Я пересчитала все бревна в избе, подмела пол, потом вымыла его. Приготовила суп из картошки и маринованных грибов, чуть не отравилась им, потому что он оказался совершенно несъедобным. Попробовала вскрыть замок на дверке, но взломщик из меня еще хуже, чем повар. И, наконец, найдя себе миллион оправданий, надела куртку и вышла во двор.
Снег блестел и переливался в лучах солнца. Воздух здесь действительно замечательный. Я с наслаждением вдохнула и решила немного размяться, хотя бы наматывая круги по двору. Домик Макса стоял в отдалении от остальных. Ближайший забор виднелся метрах в двухстах, если не больше. Различить отсюда, что творится у соседей было нереально. Поэтому я не особо опасалась быть замеченной. Неспешным шагом отправилась за дом. Здесь я сразу же наткнулась на следы. У стены было натоптано. Это Макс прятался от меня ночью, якобы побоявшись смутить барышню во время ночной вылазки в туалет.
Но цепочка следов не обрывалась у стены, она шла дальше. Я пошла вдоль «дорожки». Следы тянулись дальше, к забору.
"Очень интересно! Чего это Максу вздумалось погулять здесь ночью?"
Не прерывалась цепочка и у забора. Здесь, в ограждении, не хватало двух штакетин. Следы «проходили» сквозь дыру и тянулись дальше, в сторону леса. Я остановилась. На душе стало тревожно.
"Оказывается Макс прогуливался ночью по лесу? Но что он там делал?! Не грибы же зимой собирал! Или, может, он отправился за подснежниками, как в сказке «12 месяцев»?"
Сердце забилось быстрее. Захотелось, сейчас же, оказаться рядом с родными или, на худой конец, в офисе, окруженной такими знакомыми и уже родными сотрудниками.
Даже шефу я сейчас была бы несказанно рада. Пусть бы ругал меня сколько угодно и читал занудные лекции о планировании своего времени и необходимости делегировать свои обязанности. Но шефа здесь не было, как, впрочем, и никого другого. Я еще немного побродила вокруг и вернулась в дом. Но на месте усидеть уже не могла. Время тянулось ужасно долго. В голове сменялись мысли одна страшнее другой. Через час, а может и больше, такого сидения, у меня стала плавно съезжать крыша. Я поняла, что больше не могу оставаться здесь ни минуты. И если я сейчас же не увижу живого человека, то реально сойду с ума. Я снова оделась, вышла из дома и решительно направилась к калитке.
«Действовать! Надо действовать!» – решила я.
Пойду к людям, узнаю, как далеко отсюда до цивилизации и можно ли как-то выбраться из деревни. До ближайшего дома я плелась добрых полчаса, утопая чуть ли не по колено в снегу. Но дом оказался заколочен. Разочарование ждало меня и в двух следующих избах. Ярко светило солнце, но мне было жутко бродить по этой вымершей деревне. И хоть я никогда не верила в мистику, параллельные миры и живых мертвецов, но сейчас мне так и казалось, что в каждом доме с пустыми глазницами окон и заколоченными дверями прячется что-то неведомое и ужасное. Я уже совсем было решила возвращаться обратно, когда заметила, что над домиком, в самом конце улицы, вьется чуть заметная сизая струйка дыма. Вздох облегчения вырвался из моей груди, и я с энтузиазмом устремилась вперед.
Во дворе было пусто. Я немного потопталась у калитки, в надежде, что хозяева меня заметят, а потом несмело открыла ее. Никто не вышел мне навстречу. К крыльцу вела протоптанная дорожка. Значит, кто-то здесь точно есть. Я поднялась по кривым ступенькам веранды и застыла, не решаясь постучать.
Дверь распахнулась так неожиданно, что я чуть не вскрикнула, отшатнулась назад и едва не упала с крыльца. Передо мной стоял мужчина, лет около пятидесяти, совсем не старый, накачанный, в камуфляжных штанах и меховой телогрейке. Лицо покрыто трехдневной щетиной. В руках двустволка…
– Ты кто такая будешь? – спросил «радушный» хозяин.
– Я… ээээ…
– Ну, чего блеешь? – мужик повел ружьем в мою сторону. – Зачем пришла?
Я уже миллион раз пожалела, что не послушала Макса. И сейчас я, похоже, нашла приключение на свою упругую точку.
– Извините, что побеспокоила, – попятилась я, мысленно окрестив мужика “кузнецом”. Черт его знает почему, но вот так взбрело в голову. – Я только хотела узнать, как отсюда можно добраться до ближайшего города?
– А сюда-то ты как добралась?
– Эээ…. Я сюда с другом приехала. На машине.
– Вот на машине, с другом, и дуйте назад.
– Но… Дело в том, что…
Мужик вперил в меня свой цепкий взгляд. Стало неуютно и страшно.
– Ну? – грозно спросил “кузнец”. – В чем дело-то? Куда дружок подевался?
– Он в город уехал. А я… Мне тоже срочно надо уехать.
– Сбежать что ли надумала? – мужик нахмурил брови.
– Вам-то какая разница! – вдруг вспылила я. – Просто скажите – реально ли отсюда как-то добраться до цивилизации?
– Реально. Почему же не реально? На своих двоих до дороги дотопаешь, километров с двадцать пять, а там, глядишь, и подбросит кто до района, – сказал мужик и оглушительно захохотал. – Направление куда топать показать?
– Обойдусь без Вашей помощи!
– Вот и шагай себе.
Я бросила на мужика гневный взгляд, круто развернулась и спустилась с крыльца.
– Эй! – окликнул он меня. – Ты бы не бродила одна по деревне, а то мало ли… Эт я такой добрый, а мог бы…
Дядька снова заржал. А во мне вдруг всё закипело от злости.
– А то мог бы что? – я сжала руки в кулачки. – Съел бы меня что ли?
– Слышь, красавица, – “кузнец” снова направил на меня ружье. – Не шутила бы ты так!
– А я и не шучу! – гаркнула я и тут же закашлялась.
Горло, свело судорогой, дыхание перехватило. Я открывала рот словно рыба на суше, пытаясь вдохнуть. Инстинктивно потянула за шарфик, чтобы ослабить его. Дядька, шустренько для его комплекции, сбежал с крыльца и склонился ко мне, а я натужно кашляла.
– Да что ж ты… Вот ёлы-палы… – заквохтал он, пока я заходилась в кашле. – Едрить твою налево!
Всю его суровость словно ветром сдуло. Рука мужика оказалась у моего подбородка. Его глаза сузились. Он взглянул на мою разукрашенную шею, резко наклонился, подхватил меня под колени, закинул на плечо и в один прыжок занес в дом. Поставил меня на пол, накинул огромную щеколду на дверь и повернулся:
– Эт кто тебя так?
– Неважно… – просипела я.
Приступ кашля закончился. Горло пылало огнем, перед глазами прыгали цветные мушки. “Кузнец” молча смотрел на меня, о чем-то размышляя. Я решила воспользоваться этим и стала отступать к двери. Но не тут-то было.
– Куда это ты? – он цапнул меня за руку. – Давай, в дом проходи.
– Никуда я не пойду! Пустите! – я чуть в штаны не напрудила от страха.
– Да не бойся ты! Заматерел я тут просто, в одиночестве. Извини, если нагрубил. Пойдем, я чаем тебя вкусным угощу с мёдом. Для твоего горла в самый раз. Михалычем меня зови. А тебя, как звать-то?
Я оглянулась на огромную дубовую дверь под стопудовым запором. Прикинула, что мне его в жизни не поднять и обреченно прошептала:
– Настенькой меня зовут, – процитировала я “Морозко”, зачем-то скрыв свое имя.
– Красивое имя.
– Угу.
Дом внутри оказался просторным и довольно уютным. Бревенчатые стены украшали картины и охотничьи трофеи. На кухне большую часть пространства занимала печь украшенная изразцом с каким-то дивным орнаментом. Большой дубовый стол радовал глаз блестящим самоваром. А окна украшали умильные занавески в красную клетку. Видя все это деревенское великолепие, которое совершенно не вязалось с суровым обликом Михалыча, я немного расслабилась.
– Присаживайся к столу. Сейчас тебе чай заварю на травах.
Михалыч засуетился у печи. Насыпал в большую чашку по несколько видов каких-то трав из разных баночек, залил всё это кипятком из самовара и поставил напиток передо мной. Пах чай вкусно и пряно. Хозяин достал из шкафа банку с мёдом и, щедро налив на тарелочку, пододвинул ко мне.
– Пей, сразу полегчает. А на ночь надо примочку из трав сделать…
При словах “на ночь” мои глаза испуганно расширились и я, сделав большой глоток, обожгла язык.
Чай оказался на удивление вкусным. Мёд тоже был совсем не похож на магазинный. Он приятно обволакивал больное горло и приносил ощутимое облегчение. Михалыч налил чаю и себе. Заводить разговор он не торопился. Только изучал меня внимательным взглядом своих черных глаз. Наконец, он прервал молчание.
– Так откуда ты, Настенька? – спросил он. – Каким ветром занесло тебя в эту глушь?
Вопрос поставил меня в тупик. Не рассказывать же Михалычу про свои приключения?
– Ну… Эээ... Я с другом сюда приехала. У него здесь дом.
– Да здесь, кроме меня, только пять человек живёт. Три бабки век свой доживают, за девяносто уж перевалило. И пара молодая, отшельники, решили на природе свой быт строить. Все они на другой стороне деревни живут. А ты с опушки пришла. Там никто не живет. Давно уж.
– Этот дом ему от бабушки достался. Маленький такой, покосившийся. Банька еще во дворе.
– От бабушки… Ну, может и так.
Михалыч замолчал, глядя прямо на меня. Я почувствовала уже знакомое чувство, когда притягивает взгляд и ты не в силах отвести глаза. Чуть закружилась голова. Михалыч отвел глаза и наваждение тут же отпустило.
– От смерти бежишь, – мрачно изрек он. – А рядом её не замечаешь.
– Что…? – поперхнулась я.
– Метку эту тебе, ведь не человек поставил, – продолжил Михалыч, указывая на мою шею.
Да он просто псих! Решил довести меня страшилками до обморока!
– А кто? Кто же тогда?
– Я такой след только раз в жизни видел. Только человек тот мертв был, а ты жива. Это удивляет меня. Они всегда доводят дело до конца.
– Да кто они?! – не выдержала я.
Михалыч встал и подошел к окну. Отодвинув двумя пальцами занавеску, он осмотрел двор. На мой вопрос не ответил.
– Уходи! – вдруг сказал он. – Я больше тебе ничего не скажу. И помочь не в силах.
– Объясните хотя бы…
– Пусть тебе твой друг объясняет, – прервал меня Михалыч. – Он здесь уже.
Я поднялась из-за стола и подошла к окну: к калитке действительно подходил Макс.
Быстро же он меня нашел! Михалыч тем временем прошел в сени и распахнул дверь. Макс остановился в двух шагах от крыльца, но не поднимался.
– Уходи, – снова проговорил Михалыч, обращаясь ко мне.
– Спасибо за чай, – пробормотала я и стала спускаться.
Макс тут же ухватил меня за руку и молча потащил за собой. У калитки я обернулась: Михалыч смотрел нам вслед. Меня так и тащили до дома, как непослушного ребёнка. Уже около дома Макс развернулся ко мне:
– Я же просил тебя никуда не ходить!
– Не кричи на меня! Ты ничего мне не объясняешь. Что я должна думать? Я боюсь! Я хочу домой!
– Я ведь говорил тебе, что надо переждать хотя бы немного и всё будет хорошо.
– Я не верю тебе!
Макс приблизился свое лицо к моему, сине-зеленые глаза смотрели холодно, постепенно меняя свой цвет.
– А кому ты веришь?
– Никому не верю! – сорвалась я. – Этот Михалыч нёс какую-то ахинею, ты шастаешь ночью по лесу, не говоришь мне толком ничего! Что я думать должна?!
– Олеся, успокойся, – голос Макса звучал ровно, ни одна нотка не дрогнула. – Я правда хочу тебе помочь. Но это будет сложно, если ты не будешь помогать мне.
От этого его спокойствия захотелось разреветься, закатить истерику.
– Я ничего не понимаю… Я устала. У меня сдают нервы. Я хочу, чтобы ты мне всё объяснил. Иначе я просто сойду с ума.
– Хорошо, – вдруг согласился Макс.– Я всё тебе объясню. Только когда ты успокоиться. Садись в машину, — скомандовал он.
Я постаралась взять себя в руки и унять нервную дрожь, которая сотрясала моё несчастное тело. Когда я слегка успокоилась, то заметила, что мы давно миновали деревню и едем по дороге через лес.
– Куда мы?
– Здесь нам больше оставаться нельзя.
Я отвернулась к окошку. Кружилась голова. То ли пережитое волнение давало себя знать, то ли чай у Михалыча был какой-то не совсем обычный. Чего он туда намешал? Меня стало неудержимо клонить в сон.
Проснулась я, когда уже стемнело. Машина стояла на улице какого-то города. Макса в салоне не было. Я огляделась и не обнаружила его в поле зрения. Любопытство, как известно, один из страшных женских пороков, а у меня это просто мое проклятие. Я бегло осмотрела машину. Ничего подозрительного не заметила. Открыла бардачок. На колени тут же выпал мой паспорт и… о чудо! – моя мобилка.
Телефон был отключен. Нажала кнопку включения, молясь, чтобы он был заряжен. На экране появилась привычная приветственная картинка. Быстро ввела пин-код. Мобильный дружественно тренькнул. Таким шансом я не могла не воспользоваться, хоть Макс и запретил мне звонить! Кому еще я могла позвонить в такой ситуации?
– Марин...
– Леська! Лесище! – уже после первого гудка раздался в трубке взволнованный голос подруги. – Господи! Где ты? С тобой всё в порядке?
– Тихо, тихо, Мариш, не кричи так! Со мной всё в порядке.
– Мы тут с ума сходим! Такое творится… Отца твоего с похорон с инфарктом забрали...
– Откуда забрали…? – внутри всё похолодело.
– С Лешкиных похорон…
Руки затряслись, и я выронила трубку.
– Леся! – кричала Маринка.
Леша… Папа… Макс врал мне! Злость скрутилась в тугую спираль и дрожала в напряжении, еле сдерживаясь. Я схватила сотовый.
– Есть подозреваемые? Убийц нашли? Как сейчас папа?
– Лесь, я понимаю, что ты сейчас вся в любви и тебе не до этого, – тараторила Маринка.
– Убийц нашли?
– Пока нет. Допрашивают свидетелей и подозреваемых... Лесь, может тебе стоит вернуться? – осторожно сказала Маринка. – Я помогу, у Вени есть отличный адвокат, все будет нормально! Он, наверное, приревновал тебя, когда узнал про врача?
– Чего?
– Ну… Около Леши была твоя шапка и…
Меня словно из ушата окатили!
– Я еду домой!
Дрожали руки. Я не могла думать. Макс же сказал…
"О Господи, какая же я идиотка, что поверила ему!"
Продолжение в пути))) Для удобства навигации, я сделала хэштег на этот рассказ #равновесие_атрейдас если на него нажать, то отсортируются все главы. Либо в конце каждой главы переход на слд. Или вот НАВИГАЦИЯ по каналу...уффф, вроде все!
Автор #алиса атрейдас
Соавтор #аська добрая
Уважаемые читатели, хочу представить вашему вниманию роман "Равновесие". Усаживайтесь поудобнее, будет интересно. Главы буду публиковать каждый день. Для самых нетерпеливых у нас на ЛИСАГРАМ есть в продаже (всего 100 руб.) 1 и 2 части. 3 часть в процессе)))
