Экологические сказки
Окурок
В высокой густой траве валялся окурок. Сколько прошло времени с тех пор, как его бросил хозяин, он толком не помнил, но лихорадочный огонек еще теплился в его маленьком тщедушном тельце, и он с надеждой поглядывал на кусты – авось кто-то еще захочет подымить, побаловаться…
– Как вы сюда попали? – шумели возмущенно душица, мята, зверобой. – Таких гостей, как вы, здесь отродясь не было. Мы живем в экологически чистом месте. Вы мешаете нормальной жизни нашего травяного царства! Перегородили дорогу жукам, пчелы от вас шарахаются, а у них самый медосбор!
– Кто здесь шумит? – поднял голову окурок и, пользуясь благосклонностью налетевшего ветерка-разбойника, который не раз выручал его собратьев, вновь зажегся изнутри недобрым огоньком. – Я вовсе не намерен погибать в этой глуши и еще вполне могу подымить!
– Да знаете ли вы, сколько душ вы загубили своим табаком? – возмутился зверобой. Он был весьма авторитетен среди трав: ведь, как пишут в умных книгах, мог дать отпор чуть ли не ста болезням. – Но сначала отгадайте загадку! Кого называют злым гением человечества?
– Злым гением? – прошипел удивленно окурок. – Неужели тебя?
– Во-первых, не тебя, а вас! Мы с вами видимся впервые. А во-вторых, я не злой, потому что помогаю людям при многих заболеваниях.
– А в-третьих, до гения тебе далеко! – оборвал его окурок и пыхнул серой струйкой дыма.
– Вы злы и невоспитанны! – воскликнул зверобой. – Я попрошу дуб, чтобы он помог изолировать нас от вашего пагубного влияния!
– А чего он мне сделает? Дуб он и есть дуб!
– Скажите, – обратилась ромашка к зверобою, – я умираю от любопытства: кто же все-таки злой гений целого человечества?
– Какая ты глупая, ромашка! Тебе бы только про любовь: «любит – не любит».
– Я знаю, знаю, – прошелестела душица. – Из-за него люди и пчелы совсем не чувствуют моего аромата!
– И моего тоже, – заговорила мята. – От него за версту несет табаком!
– Значит, злой гений человечества – это я! – поразился окурок.
Травы настороженно сникли. Но внезапно налетел ветер и стал с ними заигрывать. Окурок тотчас ожил, задымился.
– Тише, ветерок! – зашелестели травы. – Не видишь – у нас непрошеный гость. Еще один твой порыв – и может случиться…
Но было уже поздно.
– Я злой гений! – гордо шипел окурок, бешено сверкая красными глазами.
Травы замерли.
– Испугались? Эй, ветер, верный друг, поднажми! Ха-ха-ха, такие большие, и боитесь меня, такого маленького!
– Многое я видел на своем веку. Не одно дерево погибло от огня такого шалопая, как ты! – прошумел старый мудрый дуб. – Лежи спокойно! Иначе мои сыновья, желуди, тебя здорово поколотят!
Окурок опасливо взглянул вверх. Желуди приготовились к атаке.
Вдруг совсем рядом он услышал жужжание пчелы.
«Эх, вот бы мне так взлететь! Никакие желуди были бы не страшны!»
– Фу, какой противный запах! Не переношу! – И пчела боязливо отлетела в сторону.
– Подумаешь, какая неженка! Ты еще не знаешь, с кем свела тебя судьба. Я злой гений человечества!
– Гений? И какую же пользу вы приносите? – робко прожужжала пчела, зарываясь подальше от дыма в цветочную пыльцу. – Я, например, тружусь от зари до зари, чтобы накормить людей душистым медком.
– Мой хозяин терпеть не может меда, зато меня он просто обожает.
– Ну что ж, нам не по пути! Прощайте! Мне надо спешить. Чувствую, приближается гроза! – пропела пчелка и скрылась за кустами.
– Тогда и мне конец! – испугался окурок. – Эй, ветерок, где же ты?
А он тут как тут. Закачались травы, пригнулись к земле деревья.
– Я вам покажу! – вспыхнул с новой силой окурок.
– К атаке! – приказал дуб своим сыновьям.
– Ой, больно! Вы мне все бока помяли! – кричал окурок, пуская в ход последние серые струйки дыма.
А тут и дождик подоспел.
– Ура! – шумели травы, умываясь теплым дождем.
Листочек
В воздухе уже пахло весной, но по утрам большие лужи еще покрывались тонкой паутинкой льда, и прохожие чертыхались, перепрыгивая через них: «Природа совсем заспалась – не поймешь: не то поздняя осень, не то ранняя весна…» Они спешили домой, в тепло. Напрасно одинокий листочек, чудом уцелевший на березке в городском парке, махал им из последних сил.
– Не мельтеши перед глазами, лучше падай скорее! – ворчала старая береза. – Неужели ты не понимаешь, что своим мрачным видом портишь мою прическу? Все твои братья уже давно покинули меня, уступив место молодежи!
– Но что я могу сделать? – робко возражал тонкий, как папиросная бумага, пожелтевший от времени старый листочек. – Ветка держит меня так крепко!
– Ты уже старик! Висишь всю весну, лето, осень и даже зиму! Пора и честь знать! – тряхнула верхушкой береза.
Но листочек продолжал упрямо висеть среди голых веток. И вдруг он услышал бодрый голос:
– Браво, собрат! Такой маленький и такой выносливый!
Прямо на него из форточки соседнего дома летел большой, белый как снег лист бумаги. Листочек зажмурился, ожидая столкновения. Но лист сделал мягкий разворот и, чуть коснувшись березовой ветки, мягко приземлился прямо в ближайшую лужу.
– Вам больно? – участливо спросил березовый листочек.
– Нисколько. Я же бумажный, а значит, легкий, как перышко!
– Но почему вы назвали меня собратом?
– Разве вы не знаете, что меня делают из древесных волокон и даже из крапивы?
– Из крапивы? – от смеха березка так закачала ветками, что бедный листочек чуть не сорвался вниз. – Вон ее сколько растет вокруг! И почему-то ни один куст до сих пор не превратился в бумажный лист!
– Но это же сложный технологический процесс! – возразил бумажный лист. Он считал себя весьма начитанным, ведь не зря же он долгое время жил на письменном столе, в окружении больших словарей и умных толстых книг.
– А что это на вас написано? – тихо прошелестел березовый листочек.
– Этот вопрос надо задать моему хозяину.
– Почему же он так жестоко с вами обошелся?
– Видимо, опять не понравилось, что сам написал! Видите ли, – разглагольствовал лист, плывя по большой луже, – вдохновение – вещь капризная и не всегда посещает моего хозяина. Вот он и рвет, и, как говорят люди, мечет, а точнее, метит прямо в форточку! – И лист закачался от смеха. – Но у меня нет проблем с воображением. Я представляю себя большим кораблем, плывущим по морю.
– А кем вы представляете меня? – робко спросил березовый листик.
– Вас? Одиноким путником, бредущим сквозь холод.
– Но у меня совсем нет сил, я чувствую, что скоро упаду!
– Держитесь, собрат! Лично мне вы напоминаете об осени.
– Но ведь на дворе весна! – робко возразил березовый листик, и у него закружилась голова.
Тем временем солнышко припекало все сильнее, толстые березовые почки лопались, и из них выглядывали на свет маленькие зеленые листочки.
«Скоро они займут мое место! – думал старый березовый листик, трепеща на ветке от одной мысли, что скоро он разделит участь бумажного листа».
Вдруг из подъезда выскочил молодой человек и бросился к луже, в которой плавал бумажный лист.
– Как хорошо, что я тебя нашел! – крикнул он. – Почему мне не понравилась эта рифма?
Он прислонился к березе, стер с листа грязь и начал читать. Потом задумчиво поднял глаза и увидел трепещущий на ветру березовый листочек.
– Ты один держишься на такой высоте! – воскликнул молодой человек. – Не боишься ни ветра, ни дождя, ни снега! Отныне ты будешь жить в моих стихах!
Порыв весеннего ветра сорвал с березки последний листочек…
Странная грядка
– Бабуля, сколько сорняков! Откуда они только взялись?
– Мы не хотели сюда… Больно! – шептали травы, поникнув головками.
– Наконец-то взялись за этих лесных пришельцев! – обрадовались алые пионы и в который раз обратили свои горящие взоры на белоснежную красавицу лилию. Но холодная строгая красавица была равнодушна к земным заботам.
– Я, запечатленная на гербах многих знатных родов в разных странах, эмблема королевской власти, вовсе не собираюсь портить свою божественную красоту отрицательными эмоциями! – гордо восклицала лилия.
– Нам такое соседство с дикой природой ни к чему! – согласились с ней чванливые и знающие себе цену желтые розы. Им было чем гордиться, ведь только к ним хозяйка обращалась со словами «Вы мое солнышко!»
– Напрасно вы так говорите! – возразила примостившаяся с краю клумбы календула. – Это же не простые травы, а полезные.
– И чем же они полезны? – спросили любопытные пионы. – Уж если кто и полезен, так это мы. Знаете, в честь кого нас назвали?
– И кого же? – не удержалась от вопроса белоснежная красавица лилия.
– В честь древнегреческого божества Пеона, который был врачом самих олимпийских богов!
– Но почему вы мне не верите? – возразила календула.
Она хорошо помнила, как цветы не хотели принимать ее в свою компанию. Но календула покорила их одним историческим фактом. Пионы, лилия и розы с удивлением узнали, что этот невзрачный оранжевый цветочек был любимым цветком королевы Маргариты Наваррской. И в Париже, в Люксембургском саду, стоит статуя королевы с цветком календулы в руках.
– Что она делает, несмышленая девчонка! Куда же смотрит хозяйка? – возмущалась календула.
– Им только одуванчика не хватает! – хихикнула лилия.
– Кстати, одуванчик тоже весьма полезное растение.
– Вы меня утомили своей начитанностью! Помолчите же!
– Росли бы мы сейчас на лесной полянке и горя не знали! – шептали травы, все больше сникая.
– За что нас так? – возмущенно хлопали белыми ресничками большие желтоглазые ромашки.
– Я сто болезней могу победить, – шептал зверобой, – а уж одну девчонку как-нибудь одолею. Пусть попробует меня выдернуть!
Подул сильный ветер, набежали тучи, и девчонка убежала в дом.
– Фу, наконец-то нас оставили в покое! – обрадовался тысячелистник. – Знаете, что я придумал?
– Что, что? – зашумели травы.
– А давайте попросим ветер – пусть он снова унесет нас в лес!
– Отлично придумано! – согласился мудрый зверобой.
– Послушайте, куда же вы? – и оранжевые цветочки календулы повлажнели не то от слез, не то от дождевых капель.
Ветер дул все сильнее и сильнее. И лесные травы, подгоняемые им, летели к лесу... Попробуй их теперь найти – лес-то большой!
Пень
Стоял на опушке старого леса пень. Рыжие муравьи облюбовали его трухлявую кору и трудились от зари до зари, таская по ней гусениц, тлей, разные травинки. «Вот глупые! – удивлялся пень. – И как им не надоест столько работать?» Несмотря на корявую внешность, он не чувствовал себя старым. Как и люди маленького роста, он был очень самолюбив и всерьез рассчитывал на внимание юной тоненькой березки, росшей поодаль. Взор его все чаще устремлялся вверх, на ее шелковистые изумрудные косы и стройный стан. И когда она успела подрасти? Он помнил ее совсем тоненькой веточкой, а теперь такая красавица! Но березка не обращала ни малейшего внимания на шуршание старого морщинистого пня. Ей было просто смешно.
– Не лучше ли вам подружиться с крапивой? – шелестела березка. – Она вас обожает, так и обхаживает со всех сторон!
Но пень был в сердцевине своей еще вполне здоров и потому с обидой восклицал:
– Ты смеешься надо мной! Знаешь, кем я был в молодости?
– И кем же? – Березка выгибала от любопытства ветки.
– Мощным дубом! Славяне считают дуб священным деревом, символом жизни и долголетия! Чего только не свершалось под моими могучими ветвями! Жертвоприношения, свадьбы…
– Как же вы превратились в пень?
– Не по своей воле, а по воле злых и глупых людишек! – воскликнул пень. – Но я не хочу сейчас вспоминать о грустном. Лучше посмотри, как я богат, – я подарю тебе целое царство рыжих муравьев!
– Зачем мне оно? – И березовые листочки зазвенели от смеха. – Нашли чем гордиться!
– Но ты же, глупая, не знаешь, какие они полезные!
– Ах, – вздохнула березка, – мне нет дела до ваших муравьев. Знаете ли вы, что меня считают деревом, влияющим на женскую судьбу? А как меня раньше украшали в летний праздник – лентами и бусами! Как водили девушки вокруг меня хороводы!
Их разговор прервали два молодых человека, Они устало присели на пенек и закурили.
– Вот будет хороший веник! – кивнул один в сторону березки.
Та пугливо зашелестела ветками, обращая их сторону клена. Его листья-ладошки нежно коснулись ее зеленых кос: «Не бойся, наклонись поближе, я укрою тебя своей кроной!»
Старый пень ревниво взъерошил свой мох так, что муравьиное царство зашевелилось, забегало.
– В чем дело? – спрашивали друг у друга муравьи. – Почему наш хозяин так встревожился?
– Ух ты! Сколько их! – И парень щелкнул зажигалкой. – Смотри, как забегали!
Старый пень задыхался от едкого дыма, муравьи бесстрашно бросались в огонь, спасая свои стройматериалы…
Березка перестала шелестеть и застонала, потому что ее начали безжалостно трясти и тянуть за косы…
– Да че ты мучаешься? Давай ее сломаем да надерем веник!
И березка отдала земле несколько низких поклонов.
– Помогите! – шептала она. – Погибаю!
– На помощь! – скомандовал пень. Ведь не зря же он был деревом, из которого делали дубинки и шли с ними на врага. И рыжие муравьи при поддержке тучи комаров и злой крапивы кинулись в атаку.
– Ой, как жалят! – закричали оба парня и отпустили ствол березки.
Красавица облегченно вздохнула.
– Молодцы! – похвалил своих друзей – муравьев, комаров и крапиву – старый пень.
– Дождик! – прошелестела березка. – Я так боюсь этих типов! Уведи их из леса, пожалуйста!
В одно мгновение небо заволокло темными тучами и совсем рядом с парнями ударила змея молнии. Те вскочили и бросились бежать. Но тут постарался дождик: так нахлестал их по спинам, что они еле успели спрятаться под кленом.
– Что вы сделали с моей березкой-невестушкой? – сердито шелестел клен, бросая в пришельцев пригоршнями дождевых капель. Парни ойкали от холодных струй и никак не могли дождаться окончания ливня. Один уронил во время грозы свой мобильник и теперь ползал по мокрой траве.
– Так тебе и надо! – шептал клен.
И хотя старый пень был сердит на него, потому что ревновал к березке, но и он согласился с кленом. Слишком уж нахально вели себя эти двое!
Затих дождик. Засияло солнышко, ожили муравьи на старом пне. Отряхнула помятые, омытые дождем косы березка и ласково зашелестела, роняя слезинки-дождинки на зеленую мшистую шубу пня. И он уже казался ей не занудливым стариком, а добрым и мудрым спасителем.
Июньский снег
В одном маленьком городке на одной маленькой улочке шел снег. В этом не было бы ничего удивительного, если бы не июньская жара. Снег тихо кружил над раскаленным от солнца асфальтом, опускался, мягко щекоча, на голые плечи прохожих, разгуливал, как хозяин, по окнам и балконам, забиваясь в любые щели и даже в носы…
– Никакого житья от этого пуха! – ворчала старушка, в окна которой вежливо заглядывала ветка старого тополя. Старушка сердито хлопала форточкой и даже задергивала штору, чтобы тополиный снег не проник дальше.
И только одинокая рябинка, соседка стройного тополя, восторженно шептала:
– Какой нежный и мягкий снежок! Моим веткам совсем не холодно!
– Люди не понимают, что именно я больше всех своих зеленых собратьев поглощаю пыль и выхлопные газы! – восклицал стройный тополь, обнимая мощными ветвями рябинку и прикрывая белой воздушной кисеей ее зеленые ягодки. – Если бы меня услышали…
Больше он не успел ничего произнести, потому что услышал чей-то визг и почувствовал острую, нестерпимую боль. Рябинка, к своему ужасу, увидела, как хищная пила, визжа, вонзает свои острые железные зубы в ее любимый тополь. Вжик, вжик! – пила становилась все злее, нахальнее и визгливее. От дикой боли и ужасных звуков у тополя поехала крыша в полном смысле этого слова, потому что его кудрявая голова упала с плеч, подминая ветки. Июньский снег в последний раз высоко взлетел над рябиной, повис белой роскошной паутиной на чудных резных листьях и расстелил еще одну пуховую дорожку.
– Что ты наделала, злая пила! – воскликнула рябинка. – Мы с моим другом тополем день и ночь защищаем вас, потому что нам не страшны ни морозы, ни дым, ни пыль, ни выхлопные газы! А ты…
Какой-то человек подошел к упавшей верхушке тополя и, волнуясь, крикнул:
– Варварство! Срубили дерево, которое идеально очищает воздух!
– А пух? Неужели он во всем виноват? – робко затрепетала на ветру рябинка, роняя зеленые ягодки.
В ответ на тревожный шелест резных листьев человек сказал:
– Не такой он уж и вредный! Пух впитывает пыльцу других растений и собирает городскую пыль. Разве этого мало?
– Я не виновата, меня заставили! – и пила устало прислонилась к спиленной верхушке. Ей очень хотелось взвизгнуть на прощание что-нибудь ободряющее, но мотор молчал, а без него она не могла произнести ни звука.
Рябинке, оставшейся без теплого укрытия старого друга, стало грустно и одиноко. Она качалась от ветра, словно от боли, и ее незрелые ягодки катились градом, как слезы, на белую пуховую дорожку. Теперь она была на две головы выше тополя, но это вовсе не радовало ее.
– Я тебя никогда не брошу, вот увидишь, ты поправишься, – шептала рябинка, нежно касаясь тополиной ветки.
К весне тополь оброс роскошной густой шевелюрой и так помолодел, что рябинке даже стало немного грустно. Но он по-прежнему смотрел только на нее, и рябинка краснела все больше.
Ранним осенним утром на тонкой ветке тополя появилось коралловое ожерелье.
– Это тебе мой талисман от сглаза и порчи, от чужой воли, – шептали ему знакомые резные листья.
Оригинал публикации находится на сайте журнала "Бельские просторы"
Автор: Светлана Панасенко
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.