«Господь не может быть везде одновременно, поэтому он создал матерей»
Врач Салам Магомедович Гафуров из сериала «Склифосовский», сержант Гунько из «Солдат», братья Гольдберг в «Казусе Кукоцкого» и узник гетто Мендель в спектакле Нины Чусовой «Кабаре Терезин» — эти роли актер Антон Эльдаров исполнил с национальным акцентом.
О тайных репетициях, секретах предков, конфликте со скинхедами и своей многонациональной семье на сцене и дома актер Антон Эльдаров — в эксклюзивном интервью «Еврейской жизни».
На актерском счету Антона, потомка врачей и дирижера, — роли грузина, украинца, дагестанца, еврея. В спектакле Нины Чусовой «Кабаре Терезин», показом которого открылась в Москве Девятая всероссийская «Неделя памяти жертв Холокоста», Антон Эльдаров играет неунывающего еврея Менделя, чья веселая мудрость укрепляет дух обреченных узников немецкого концлагеря Терезинштадт.
— Антон, вы называете себя интернациональным актером. И это действительно так. Вы были и евреем, и украинцем, и дагестанцем. На одном сайте даже всерьез обсуждали вашу национальную принадлежность. А как бы вы ответили на этот вопрос?
— Я ощущаю себя человеком своей страны в первую очередь. Мой папа еврей. Он мне в детстве всегда говорил, что национальность — это культура, на которой ты воспитывался. У нас в доме было очень много книг, в основном это русская литература, что, конечно, сыграло роль в моем внутреннем самоощущении. Но со временем стало приходить осознание того, что я причастен к чему-то большему. Я часто смеюсь, что
для русских я еврей, а для евреев — русский.
Во мне смешалось много национальностей: и армянская, и польская, и украинская, и алтайская. А недавно обнаружилась капля грузинской крови. Поэтому мне сложно сказать, кем я себя ощущаю. Я говорю по-русски, и это самое главное.
— А вы знаете, откуда идет ваша звучная фамилия?
— Я знаю, что мой прадед, Эльдаров Лев Артемьевич, был врачом, закончил Великую Отечественную войну в звании полковника, спас много людей. Его предки — армяне, выходцы из Дагестана. Вторая моя ветвь — Сараджевы. Константин Соломонович Сараджев — первый ректор ГИТИСа, создатель советской дирижерской школы, организатор дирижерского факультета Московской консерватории. Прапрадед по другой ветке — Нил Федорович Филатов, основатель русской педиатрической школы, дядя знаменитого офтальмолога Владимира Петровича Филатова.
— Такими корнями можно гордиться. Чувствуется, вы интересуетесь своей генеалогией!
— Да, спасибо маме, бабушке и прабабушке, они много рассказывали. К сожалению, о еврейской линии нашего рода мало что известно. Дело в том, что бабушку и дедушку моего папы в тридцатые годы расстреляли. Тогда об этом было не принято говорить.
— В сериале «Бывшие» вы сыграли роль Якова Борисовича Банковского, сына типичной «идише мамы». Это не единственная роль еврейского персонажа?
— Да, не только эта. Я считаю, что у меня была интересная роль в «Казусе Кукоцкого» Юрия Грымова, где я сыграл братьев-близнецов Гольдберг. А сейчас в театре я играю в спектакле «СуперStars» (театральная компания «Маскарад») еврейского режиссера Дональда Каца в Голливуде. Так что, всё туда. (Смеётся).
— Антон, вас не смутило, когда режиссер Нина Чусова (интервью с ней можно найти на нашем сайте, гиперссылка) предложила вам роль старика Менделя в спектакле «Кабаре Терезин», которому по возрасту вы в сыновья годитесь?
— На самом деле не такой уж он старик — ему 65 лет, он всего на 23 года старше меня. Я считаю большой удачей, когда тебе предлагают такие роли с хорошим режиссером и глубоким материалом.
— Нина Чусова — человек очень открытый, сентиментальный, скорый на слезы. А какие эмоции вызвал в вас этот спектакль?
— Это один из тех уникальных материалов, который не может оставлять тебя с сухим носом. Несмотря на то что мы давно его играем и репетируем, каждый раз в какие-то моменты понимаешь, что у тебя ком стоит в горле. Действует все это хитросплетение: и самой темы, и потрясающей музыки.
— Люди, как ваш персонаж, которым не свойственно уныние в самых грустных обстоятельствах, есть в любом народе. А вы в жизни чем-то похожи на старика Менделя?
— Скорее всего, нет. Эти шутки, которыми говорит мой герой, я специально выискивал в интернете, в высказываниях мудрых евреев. И у меня есть ощущение, что Мендель повлиял на меня каким-то образом, и я очень часто вспоминаю его крылатые фразы в разных жизненных ситуациях. Это действительно великие изречения. Они настолько простые, что проникают прямо в сердце и всплывают в нужном месте в нужное время. Например,
«война никогда не заканчивается войной».
Я повторяю это себе каждый день. Или
«если не пробил час, вас не убьет даже доктор».
«Господь не может быть везде одновременно, поэтому он создал матерей»
— от этой фразы у меня и сейчас ком в горле и мурашки по коже бегут!
— Спектакль ставился в пандемию, что, естественно, наложило, свой отпечаток на все. Маленький артист Ваня Новоселов потерял папу. А в вашей жизни что-то происходило?
— Через испытания тогда прошли все. Это казалось какой-то фантасмагорией. Мы пробирались на репетиции тайком, чтобы нас не остановила полиция, спускались в подвал на Хитровке и репетировали спектакль про еврейское гетто. И зрители тоже шли с опаской. Мы были единственными, кто тогда выпустил спектакль в Москве, когда карантин был самым жестким.
— В популярном сериале «Склифосовский» вы сыграли Салама Магомедовича Гафурова, которого вы назвали камертоном человеческой порядочности. В обсуждении в интернете наткнулась на такой отзыв: «Если бы в жизни было побольше таких людей, как Салам Гафуров, которого сыграл Антон Эльдаров, жизнь была бы лучше! Я так плакала, когда в сериале Салам погиб». И кстати, никто не заостряет внимание на национальности доктора. Как говорится, главное, чтоб человек был хорошим!
— Мне кажется, такие герои меняют модель поведения людей. Я помню момент, когда снимался в сериале «Солдаты» (роль сержанта Гунько), ко мне подходили на улице люди и говорили: «Спасибо вам, я теперь хочу идти в армию». Даже спустя годы многие признавались, что пошли в армию, посмотрев этот сериал. Тогда количество отказников и тех, кто мечтал «откосить» от армии, уменьшилось в разы. Еще помню, как пришел в Театр Станиславского, где тогда работал, и на вахте мне передали письмо из Запорожья. Там были две страницы рукописного текста. До сих пор помню строчки: «Когда я был маленьким, хотел стать американским генералом, но когда посмотрел ваш сериал, захотел стать русским генералом!» И подпись: «Вася, 8 лет». Ради таких моментов и стоит заниматься актерским ремеслом. Мой Салам Магомедович тоже сыграл свою роль. Но кто ненавидит «кавказцев» и других «инородцев», тот и продолжает ненавидеть. Правда, мне кажется, что эти люди не смотрят таких сериалов.
— Как вам кажется, в нашем обществе присутствует ксенофобия?
— Думаю, что есть. В профессии меня окружают люди, которым это не свойственно. Либо они сразу уходят из моей жизни. Даже с людьми из поселка, где я живу, у меня нет конфликтов.
— Антон, а вообще вы когда-нибудь сталкивались с этим явлением?
— Расскажу историю. У меня в параллельном классе учился мальчик Саша, который был скинхедом. Между нами никогда не случалось конфликтов, при том что я был кучерявым евреем и играл на скрипочке. Он жил в нашем подъезде, и мы каждый вечер с ним выходили на прогулку. Он вечно ходил с разбитым лицом. Смотрелись мы с ним очень необычно. Однажды я сказал: «Саша, зачем тебе это надо?» Он ответил: «Ты не понимаешь. Жизнь — это не ограненный бриллиант, а я его ограняю!» Это к вопросу о том, кто ищет приключения, тот их и находит, потому что зло всегда притягивает зло. У меня никогда не было никаких конфликтов на национальной почве.
— Значит, вам как-то удавалось их избежать!
— Однажды мы с моим товарищем пошли на Арбат. Это было в середине девяностых, когда Москва была поделена на сектора. Где-то заправляли любера, где-то — скинхеды, где-то — солнцевские. На Арбате тусовались фашиствующие персонажи. Мой товарищ, высокий русский парень, был накачанным, он занимался бодибилдингом. Ему было 18, а мне — 15 лет. Я шел в черном кожаном плаще, черной шляпе, с пацификом и значком «Антифа» на воротнике! Не заметил, как вокруг нас сомкнулось кольцо. Их было человек двадцать, и я понимал, что живыми нам не уйти. В жизни случаются моменты, когда через тебя начинает говорить Господь. Не помню точно, что я говорил, кажется, что-то о войне и фашистах, речь была долгой, но стояла гробовая тишина. Одна часть мозга меня предупреждала: «Антон, тебя сейчас убьют», а вторая твердила: «Продолжай, не останавливайся!» Когда я закончил, строй расступился, вышел натуральный Вий, дыхнул мне в лицо перегаром и спросил: «Ты, что, пацифист?» — «Да!» Он повернулся к своим: «Пойдемте, парни! Обиженных богом не трогают!» И их не стало. Исчезли, словно растворились в воздухе. У меня были ватные ноги, я не мог идти, но на всю жизнь запомнил, что не всегда дело в кулаках, и, как говорил мой старик Мендель, «если не пробил час, вас не убьет даже доктор!».