оглавление канала
Я уже собралась обратиться к Федору, чтобы прибавил шаг, как он сам остановился. Михась чуть не налетел на его спину, и придушенным голосом почему-то прошептал:
- Что там? Медведь…??
Федор обернулся назад и проговорил, указывая на небольшую каменную возвышенность, поросшую мелким ельником:
- Все, пришли…
Я обошла мужчин, и принялась снимать лыжи. Мужики лыжи сняли, но с места не двигались. Я вспомнила кромешную тьму хода и невольно зябко поежилась. На минуту замерла на месте и постаралась связаться с Асхатом. Его чутье и сила могли очень пригодиться в предстоящем деле. Я посылала уже второй призыв медведю, когда кусты над моей головой затрещали, а в голове раздалось, как мне показалось, недовольное:
- Чего ты орешь? Я уже давно тут жду… Твои мысли слишком громкие. Я давно уже тебя услышал… - Вот же, блин! И этот критикует!!
И через несколько секунд у входа в лаз я увидела громадную темную фигуру своего косолапого друга. Михась судорожно сглотнул и вцепился в карабин. Оглянувшись, я принялась его успокаивать.
- Не волнуйся… Это Асхат. Он – друг. Он тебя не тронет.
В голове у меня защекотало, и я услышала медведя:
- Скажи этому глупому двуногому, что я не голоден, и что я не ем друзей своих друзей.
Если бы я могла предположить, что медведи умеют ехидничать, то это был бы как раз такой случай. Про отсутствие голода у медведя, разумеется, я говорить не стала, чтобы не напугать мужика еще больше, а просто сказала еще раз, что Михасю не стоит бояться. Посчитав, что мой долг по отношению к нему был на этом выполнен, вскинув мешок с инструментами на спину, и забрав фонарь у Федора, стала карабкаться вверх, к расщелине, где поджидал меня медведь. Темный лаз чернел впереди словно ощерившийся голодный рот неведомого каменного чудища. Я опять передернула плечами. Ну вот почему так все у меня нескладно?! Больше всего на свете я не люблю эти чертовы подземелья! А меня, будто нарочно судьба периодически в них загоняет!
Мужики на почтительном расстоянии потянулись за мной. Пока дожидалась, когда они поднимутся, постаралась передать Асхату всю информацию, которой я владела. А заодно и поделиться своими предположениями, планами и сомнениями. Мысленно это заняло совсем немного времени, не то, что объяснять словами. Медведь меня выслушал внимательно. А когда я закончила, что-то проворчал и полез в ход первым. В голове у меня отозвалась мысль Асхата, напоминающая человеческое «посмотрим». Я зажгла фонарь и собралась идти следом за медведем, когда позади себя услышала хрипловатый голос Федора.
- Я не пойду туда… - Голос звучал настороженно и почти испуганно.
Внимательно вглядевшись в лицо хакаса, я поняла, что это вовсе не шутка, он на самом деле был перепуган насмерть. Его лицо в лунном свете стало похожим на меловую маску из японского театра кабуки. Михась с изумлением посмотрел на друга. Но Федор стоял, словно ледяная скульптура. У меня не было времени на уговоры, но его поведение меня безмерно удивило. Храбрый таежный охотник, и вдруг – на тебе! Стараясь не выдавать своего раздражения этой заминкой, просто спросила:
- Что случилось? Ты боишься темноты или замкнутого пространства?
Глаза охотника зло блеснули.
- Ничего я не боюсь!! Но туда, - он указал на расщелину, - туда, я не полезу и вас не пущу!
Тут отошел от изумления Михась и со свойственной ему горячностью выдал:
- Ты чего это, братан, сбрендил что ли? Тут времени осталось – кот наплакал! Чего случилось-то?!
Федор сделал несколько маленьких шагов назад и проговорил почти шепотом:
- Я знаю такие места… Это пещера духов. Духи никого не пропускают к себе, а непокорным – мстят страшной карой. – Потом обратился к Михасю. – Михась, ты меня знаешь. Я ради Одина готов на многое, не побоюсь никаких копейщиков или как их там. Но отдать свою душу духам я не готов. И тебя не пущу! Что я потом скажу твоему сыну, твоей жене? Что все знал и позволил идти тебе туда на верную гибель?! Она пусть идет! Она – Мось-Аюна, да и медведь с ней. Может ее духи и помилуют, почем мне знать. А тебя не пущу и не уговаривай!!
От подобного опешил не только Михась, но и я. То-то он на меня в прошлый раз смотрел, словно на призрака. Но времени разговоры вести, да убеждать кого-либо у меня уже не было. Предстояло еще пройти по подземелью и разобрать стену. Поэтому, не обращая внимания на дальнейшие пререкания двух друзей, я поддернула лямки мешка за плечами, включила фонарь и шагнула внутрь расщелины. Асхат уже был где-то впереди. Медведь, как и я, духов не боялся. Прежде чем удалиться на достаточное расстояние от входа, я услышала, как Михась почти кричал, перемежая свои слова не совсем нормативной лексикой.
- Да, так твою рас так, какие еще духи на хрен?!! Кто Одину поможет если не мы?! Не хочешь идти, стой здесь столбом!! Вон, баба не побоялась, пошла, а мы что же, в кустах отсиживаться будем?! Ну уж нет!! Как ты собираешься потом Одину в глаза смотреть, рожа косоглазая твоя!!??
Что отвечал ему Федор, я уже не слышала. Свет фонаря выхватывал из темноты россыпи осколков камня на полу. Нужно было двигаться очень аккуратно, чтобы не переломать себе ноги, но в то же время, быстро. Песчинки минут струились, неотвратимо приближая час развязки. А где-то впереди слышалось пыхтение медведя. Ему фонарь был без надобности. Позади меня раздалось шуршание, сопение и ворчание. Судя по звукам, Михась все ж таки умудрился убедить Федора не бояться. Я только хмыкнула про себя. Руки лишними в таком деле не будут.