НАЧАЛО РАССКАЗА 👇👇👇
Вера Сергеевна, как все женщины, была любопытна и деятельна. И чтобы удовлетворить свое любопытство, готова была многое сделать.
- А, - решилась Вера Сергеевна, - не бином Ньютона. Взяла в руки швабру и разбила лампочку в светильнике на кухне.
- Ой! Разбилась! И как же ее поменять? – для формы дела проговорила она и взяла в руки телефон.
- Максим, здравствуй! У меня проблема. Лампочка на кухне лопнула, один цоколь торчит. Можешь мне помочь его вытащить?
- Через десять минут зайду, - сказал Максим и отключился.
***
Замена лампочки – минута. Максим собрался уже уходить, но Вера Сергеевна остановила его вопросом:
- Мальчишки в школе?
- Ну, да. У них еще кружек моделирования.
- Ага, - протяжно проговорили старушка.
Максим внимательно посмотрел в глаза Вере Сергеевне и сделал заключение:
- Короче, вы в курсе событий.
- Про черные дыры я ничего не знаю, - разряжая напряжение, проговорила она, - А вот спектакль на площадке я видела. Хочу тебя послушать, прежде чем выводы делать.
Максим и рассказал, что гостья давешняя – это жена его бывшая, Наташа. Жили они в его однокомнатной квартире, которую ему государство после детского дома выделило. Нормально жили. Сыновей родили. А как сыновья подрастать стали, жилищный вопрос встал так, что не уложишь.
Решился тогда Максим на север завербоваться, сразу на год. Чтобы денег хватило на ипотечную двушку. Посидели, подумали, посчитали. Мальчишки тогда уже в сад ходили, Наташа в магазине работала. А годовую разлуку решили считать, как испытание на пути к счастью.
Хорошо считали, да где-то просчитались. Не пробыл он на севере и пары месяцев, звонит ему друг по детскому дому и говорит, что Наташу видели в компании мужчин в ресторане. Она оправдалась историей про корпоратив. Потом другой звонок, в гостинице ее видели, как она в номер поднималась с каким-то гражданином. Объяснения она дала, что это знакомый ее отца, что-то для отца привез, она ходила забирать.
Но точку в северной командировке поставил звонок коллеги его жены. Оказалось, что ее месяц, как уволили за систематические прогулы и пьянство на рабочем месте.
- Конечно, я сразу закрываю контракт и лечу первым рейсом домой, - Максим глотнул чая из поставленной перед ним кружки и продолжил.
- Квартиру я застал в состоянии полнейшего разгрома. Вещи валяются на полу вперемешку с мусором. Кругом окурки, ни Максим, ни Наташа отродясь не курили, пустые бутылки от алкоголя, грязь, пыль, клочки газет. И посреди всего этого великолепия сидят мальчики и едят сырые макароны из упаковки.
На вопрос Максима:
- Где мама?
Отвечают:
- Гулять пошла. Три дня назад.
Максима буквально к полу пригвоздило. А когда он осознал весь ужас ситуации, ему откровенно стало плохо.
Двое детей в квартире уже три дня. Одному 5 лет, другому 6. Еды нет. Хорошо, хоть макароны сырые в доме были, они их три дня и ели. Света нет, электричество отключили за неуплату. Воду, слава богу, еще не перекрыли.
Максим схватил детей и к детдомовскому другу поехал. Там детей помыли, откормили и в человеческих условиях спать положили.
Ночь на валерьянке и валидоле снизила градус ярости и позволила думать разумно. Он в своей квартире поменял замки и закрыл ее до лучших времен. Подал заявление на развод. На алименты и на лишение прав решил пока не подавать. Взял детей и уехал на 350 км от родного городка.
Наташа с разводом согласилась, на детей не претендовала. Даже ее участие в суде было дистанционным. Кто-то из ее знакомых приехал с доверенностью, все подписал, получил решения суда и все на этом.
Так Максим с детьми два года и прожил, соседствуя с Верой Сергеевной, до момента, пока Наташа не объявилась.
- Так, а чего она сейчас хочет? – спросила Вера Сергеевна
- Каяться она приехала. О детях вспомнила. Не может без них, тяжело ей. Меня, говорит, еще любит. Семью хочет возродить, - говорил Максим, откинувшись на спинку стула.
- Еще говорит, что женой будет верной и хозяйкой хорошей.
- А ты что думаешь по этому поводу? – спросила Вера Сергеевна.
- Хорошо бы, - проговорил Максим, - Но не верю я ей. Хочу поверить, а внутри, будто блок стоит. Как вспомню, что мальчишки мои от голода макароны сырые ели, так сразу в дрожь бросает.
- Знаешь, Максим, люди меняются, - задумчиво проговорила Вера Сергеевна, помешивая ложечкой остывший чай, - А детям, как не крути, мать нужна. Ты ж за два года даже не сходился ни с кем, а тут родная кровь. Может, имеет смысл передумать?
Максим почесал голову, а Вера Сергеевна продолжала убеждать:
- А я, по-соседски, присмотрю и за ней и за детишками. Мне мальчишки твои за два-то года, считай родными внуками стали.
- Ну, хорошо. Попробуем, - решился Максим, - Она, когда в следующий раз придет, скажите, чтобы в воскресенье в два часа дня пришла на нашу детскую площадку. Я с детьми выйду, и вы с нами. Посмотрим.
***
В воскресенье, когда Максим с детьми и Верой Сергеевной вышли на детскую площадку, Наташа уже была там. У ее ног стояли две огромные коробки с роботами-трансформерами.
- Мама! Мама! – закричали мальчишки и со всех ног побежали к маме.
А за спиной Максима Вера Сергеевна сказала:
- Дети – чистые души! Они не помнят зла.