В свои семь неполных лет Лёнька считал себя вполне взрослым человеком. Из детского сада его выпустили в конце июля, а в сентябре – в первый класс. Даже третьеклассник Максим дружил с Лёнькой и брал его с собой играть во взрослые мальчишеские игры.
Отец у Макса был военным, поэтому любимой игрой у кампании была игра в «войнушку».
Белоозёрский, в начале 80-х, был небольшим посёлком, городом стал гораздо позже. Машин в те годы было немного, дороги пустые, самым опасным местом считалась железная дорога. Дети играли на площадках и в берёзовой роще недалеко от нашего дома. К железной дороге не стремились, так казалось нам, родителям.
Мы глубоко ошибались! Мальчишки изведали все уголки посёлка, уходили играть всё дальше от дома. Приходили домой всегда вовремя, и мы были спокойны за них.
Но однажды произошло то, что и должно было когда-то произойти. Лёнька и кампания не пришли домой в назначенное время. Родители искали своих вояк сначала по отдельности, потом для поиска собрались человек десять пап и мам.
Лёнькина мама – Ольга, сидела «на телефоне», на всякий случай, да и уйти из дома не могла из-за маленькой полугодовалой дочки. Вот Оля - то и приняла долгожданное известие о мальчишках, звонок был из милиции.
Руководить операцией по «освобождению» детей взялись отцы. Пригласили с собой для солидности нашего участкового, майора Зимового. Кроме солидности он предоставил отцам ещё и машину для поездки в отделение милиции.
*****
Отделение милиции больше походило на первый класс средней школы. На широкой скамье сидели ребята во главе с Максиком, последним в ряду преступников был маленький Лёнька.
Лёнька плакал, размазывая слёзы грязными руками по чумазому лицу. Остальные четыре бойца своё уже, видимо, отплакали. Они сидели, повесив головы, и лениво болтали ногами. Увидев толпу пап во главе с майором, мальчишки встали по стойке «смирно», только Лёнька остался сидеть и заплакал ещё сильнее.
За что же «взяли» бойцов? Вот короткий отрывок из объяснительной записки рядового Лёньки Савельева:
«Я Леонид николаевич савельев играл с большими ребятами в войну. Камандир максим приказал роте нащих подорвать фашисский поест. А у нас гранатов нет и мы подкладывали под поесда на релсы камни. Нас ктото увидел инажаловался милицонерам. Нас всех быстро взяли аристовали вот мы сдесь и сидим что нельзя взрыват советские поесда, а только фашисские и врашеские.»
Дальше шла корявая подпись дошкольника и дата, подписанная позже папой Лёньки.
Остальные объяснительные были примерно такими же, только ошибок было немного меньше. Дежурный сержант прочитал мальчишкам лекцию об опасной игре на железной дороге и о том, что их игра могла привести к аварии и гибели людей.
Пап отчитали за плохое воспитание детей. А когда дети вышли на улицу, то и папы, и участковый Зимовой, и дежурный сержант хохотали до слёз «за эти объяснительные».