Отношение поляков к конфликту на Украине становится другим, пишет Onet. В стране отмечается рост поддержки российских взглядов на происходящие события. Власти называют это успешной работой российской пропаганды.
"Кризис или пропаганда? Отношение поляков к войне на Украине" – это уже второе исследование, проведенное агентство Maison & Partners по заказу Warsaw Enterprise Institute.
В сентябре 2022 года и в январе 2023 года исследовательское агентство попросило поляков выразить свое отношение к восьми тезисам, которые соответствуют нарративу, экспортируемому Кремлем за рубеж. Как отмечают авторы исследования, данный нарратив призван ослабить поддержку Украине на Западе и вызвать социальную напряженность в странах, принявших военных беженцев. Некоторые из этих тезисов, как было замечено, напрямую присутствуют в высказываниях российских пропагандистов.
В исследовании использовались следующие тезисы: "Война – это заговор либеральной западной элиты, тех же, кто спланировал пандемию", "Если бы не экспансия НАТО на Восток, Путин не напал бы на Украину и украинцев", "Беженцы из Украины на самом деле являются экономическими иммигрантами", "Мы не должны помогать Украине, пока она не покается за Волынь и не осудит Бандеру", "Польша не может позволить себе содержать беженцев", "Не нужно злить Россию, потому что у нее есть ядерное оружие", "Мы должны призывать к миру даже ценой территориальных уступок Украины России", "Мы должны прекратить поставки оружия, потому что это еще больше разжигает конфликт, который не имеет к нам никакого отношения".
Результаты исследования были представлены на прошедшей в Варшаве конференции.
Все больше поляков придерживаются взглядов, совпадающих с российской пропагандой
Согласно отчету, 41% опрошенных "определенно согласны" или "скорее согласны" по меньшей мере с четырьмя представленными в исследовании тезисами, в то время как в сентябре их было 34%. То есть мы имеем рост на 7%. Причем, как отмечается в отчете, большую склонность к согласию с тезисами, совпадающими с российской пропагандой, имеют молодые люди (25–34 года), относительно чаще своих более старших соотечественников пользующиеся социальными сетями.
Статья приводится в сокращении