Первый царь всея Руси Иван Васильевич Грозный был безусловно амбициозным человеком. Одного Русского царства ему было мало, и он присоединил к нему Казань и Астрахань, пытался сделать то же самое с Ливонией и домогался самой польской короны. В результате в Восточной Европе вполне мог появиться новый региональный лидер, могучая держава, которой остальные претенденты ничего не смогли бы противопоставить.
В 1572 году умер польский король Сигизмунд II Август, отметившийся принятием в 1569 г. Люблинской унии, объединившей Польшу и Литву в Речь Посполитую. Он был последним Ягеллоном на троне и последним же королем, унаследовавшим престол, а не избранным на него.
В Польше наступил долгий период безвластия, и в эту ситуацию сразу же вмешались соседние государства, включая, прежде всего, Россию. Русские дипломаты пытались повлиять на ход избрания нового короля, а часть шляхты и вовсе видела в этой роли Ивана Грозного. Шляхтичи боролись с властью магнатов и думали, что царь, долго противостоявший собственной знати, поможет им.
Литовская знать хотела видеть на престоле не самого Ивана, а его третьего сына – несовершеннолетнего и недееспособного Федора, желая править при нем. Также она рассчитывала, что царь вернет Литве Полоцк и Смоленск. Однако Грозный все хорошо понимал и ответил на предложения литовцев отказом. «Королевство мне не новина, — заявил он послам. — Сын мой молод и государство ему справить не мочно».
Недавно переживший разорительный набег крымского хана Девлет-Гирея на Москву, ведущий Ливонскую войну и занятый внутренними проблемами с опричниной, Грозный опасался добавления ко всему этому и польских трудностей. К моменту смерти Сигизмунда II Августа власть короля в государстве находилась в откровенно жалком состоянии, ему диктовала свою волю непокорная шляхта, а экономика находилась в упадке. Об всем этом Иван Васильевич был прекрасно осведомлен. «...Наших великих государей волное царское самодержство, не как ваше убогое королевство... — упоминается в переписке Грозного и Сигизмунда II, — что (ты) еси посаженой государь, а не вотчинной, как тебя захотели паны, так тебе в жалованье государство и дали...».
Участвуя в избирательной борьбе за польский трон, Иван IV столкнулся со сложным противоречием. С одной стороны, он хотел присоединить к Русскому царству польские владения. Но, с другой, Грозный пренебрежительно относился к выборной власти и желал себе и своим потомкам лишь неограниченной и наследственной власти. А шляхта считала право выбирать короля своим неотъемлемым правом. Само собой, эти устремления были друг друга кардинально противоположны.
Царь медлил, осознавая свое непрочное положение на возможном будущем троне, и пытался выторговать себе выгодные условия в случае, если он не поладит со шляхтой. Литовскому дипломату Михаилу Гарабурде он писал, что если «по грехом для которого случая учиниться какой мятеж промеж государем и землею» (Польшей), паны обязуются отпустить его в Россию «без всякого задержания».
В итоге действия Грозного, нисколько не соответствовавшие политическим традициям Речи Посполитой, сделали его избрание на польский трон невозможным.
Главными претендентами на трон в этой ситуации остались австрийские Габсбурги и французские Валуа. Избирательный сейм был созван под Варшавой в апреле 1573 года. Русские послы на него предусмотрительно приглашены не были, а самого царя литовские дипломаты держали в неведении насчет проведения сейма, чтобы предотвратить новое вторжение с востока.
На сейме новым королем Речи Посполитой стал брат французского короля Карла IX Генрих Анжуйский, согласившийся подписать с польскими сословиями так называемые «Генриковские артикулы», которые определяли условия, на которых он будет править страной.
Узнав об этом, Иван Грозный стал грозить вторжением в Литву, но тщетно, поскольку «партия войны» в Варшаве сама хотела возобновить войну за Ливонию. А Франция как союзник Польши обещала помочь ей флотом и солдатами.
В этой ситуации царь стал искать противовес для французов и обратился к англичанам. Военный союз должны были закрепить браком с королевой Елизаветой I, но из этого ничего не вышло.
Однако Генрих Анжуйский недолго пробыл на польском троне. Уже 14 июня 1574 года на встрече с императором Священной Римской империи Максимилианом II Габсбургом он узнал о смерти своего брата Карла и решил добиваться своей мечты – французского трона. К тому же ему пришло письмо от матери, Екатерины Медичи:
«Королю, господину моему сыну. Королю Польши. Ваш брат скончался, отдав Богу душу ранним утром; его последними словами были: «А моя мать!» Это не могло не причинить мне огромного горя, и для меня единственным утешением будет увидеть вас вскоре здесь, поскольку ваше королевство в этом нуждается, и в полном здравии, потому что если я вас потеряю, то меня живой похоронят вместе с вами… Ваша добрая и любящая вас, как никто на свете, мать. Екатерина».
Правда, нужно было как-то покинуть уже имеющийся польский трон. И тогда предприимчивый Генрих 18 июня устроил пир на весь мир, опоив всю знать до беспамятства, и ночью пустился в бега.
Погодя шляхтичи проснулись, пропились и поняли, что кажется кого-то не хватает. Они срочно снарядили за королем погоню. Тот уже вовсю двигался к границе, где его заметил освенцимский староста, который кинулся за Генрихом в реку с криком: ««Светлейший господин мой, почему ты убегаешь?». Тут же короля нагнала и погоня, от которой пришлось откупиться драгоценностями. Так закончилось воистину странное правление Генриха Анжуйского в Польше. Кажется, это был один из немногих примеров, когда правитель без какой-либо опасности для себя буквально сбежал с трона.
После этого шляхтичи активно приступили к своей любимой забаве – выборам нового короля. В Москву от них поехал Кшиштоф Граевский.
В этот раз Грозный должен был смягчить свою позицию по поводу выборной власти. Он согласился, что шляхта может избирать короля, однако в выборах вместе с польским и литовским должно участвовать и русское дворянство, а также сословия должны «свободно и единодушно» избрать на трон одного из сыновей Ивана. Царь хотел объединить Россию, Польшу и Литву в единое государство, чтобы вместе бороться с Турцией.
Избирательный съем был созван весной 1575 года в Стенжице. Шляхта разделилась во мнениях, видя на троне, кроме Грозного, уже упомянутого императора-католика Максимилиана II, а также семиградского воеводу Стефана Батория. Сторонники царя тайно встретились с русским дипломатом Елчаниновым и пытались подсказать через него царю, как ему действовать. Грозный должен был обратиться к шляхте, что хочет быть ей «не так паном, але рыцерским людем, как братом».
Однако поскольку Иван Васильевич отказывался признавать своими «братьями» даже соседних государей, вы можете себе представить, как он смотрел на мелкую шляхту. Поэтому он предсказуемо отказался следовать совету своих сторонников и не торопился отправить на сейм «великих послов», вновь колеблясь.
Дело в том, что еще в 1574 году Максимилиан II предложил Грозному разделить Речь Посполитую между Русским царством и Австрией, эрцгерцогом которой он был вместе с имперской короной. К этому и стремился Грозный, не считавший, что сможет справиться с буйной польской шляхтой и влиятельной знатью. Он написал императору: ««А наше хотень ето, чтоб... Литовское бы Великое княжество и с Киевом и что к нему городы, были к нашему государству Московскому». То есть царь хотел присоединить к России Литву и территорию современных Украины и Белоруссии.
Тем временем избрание короля продолжалось со всем присущим Речи Посполитой весельем. Крупные магнаты заняли сторону Максимилиана, а шляхтичи – Стефана Батория. Прямо на избирательном поле шляхта устроила стрельбу, чтобы напугать знать, и магнатам пришлось укрыться в крепости. Они объявили королем Максимилиана, однако шляхтичи захватили Краков и королевские регалии. Королем стал Стефан Баторий, для подкрепления своих прав на престол женившийся на сестре Сигизмунда II Августа Анне Ягеллонке.
В ответ император хотел отправить свои войска на Речь Посполитую, однако в 1576 году он скончался. Союз России и Австрии против Польши, к которому стремился Грозный, тоже не осуществился. Ливонскую войну ему пришлось продолжать в одиночку.
Иван Грозный был не лишен государственных талантов, однако совладать с польской короной у него не было шансов. Не желая быть выборным монархом и презирая шляхту, он не смог бы управлять Речью Посполитой в соответствии с ее традициями, и неизбежно спровоцировал бы новый конфликт, который мог бы закончиться для него плачевно. Устроить опричнину в Польше было невозможно.
Лучшим вариантом для Грозного было избрание на польский престол Максимилиана II, что вполне могло бы привести к союзу России, Австрии и Речи Посполитой против Турции и Крыма. Однако после того, как и этот сценарий не сбылся, царю оставалось лишь продолжать воевать с Польшей за Ливонию вплоть до своего поражения.
Автор - Денис Леденев