На фото не Дик. Это мой Тембурлан - Тёмка. Взят от магазина, крошкой, и уже обошёлся нам, как пёс приличной породы. Несколько раз был на грани, но ветеринары вытаскивали. У него, похоже врождённые, проблемы с печенью. Кроме него, есть ещё два чуда. Тоже "совершенно бесплатные."
Всякий раз, спасая кого-то из них от последствий несчастного случая, заболевания или плохого настроения, я надеюсь, что Дик смотрит из собачьего рая, и понимает: если бы был шанс - я бы его спасла. Я бы не взяла его с собой, в тот проклятый, осенний день.
Читайте историю, посвящённую памяти двортерьера по имени Дик. Он спас меня, закрыв собой. История содержит тяжёлые моменты.
Конец апреля. Мне тринадцать. Моя одноклассница и подруга Галя, наконец, переехала с мамой из малосемейки в однокомнатную квартиру. Четырёхэтажный, старый дом. Комната с "воротами" между коридором и кухней. Два больших окна.
По ходу расстановки даже скромного количества мебели, новосёлы столкнулись с неудобством - всего одна сплошная стена, остальные, в виде коротких "отрезков." Но мама с дочкой были счастливы. СВОЯ ванная, СВОЯ кухня! Балкон! И очень уютный, похожий на мини - скверик двор.
В этом дворе проживала собака. Не слишком красивая и молодая, она ожидала щенков. Не сговариваясь, жильцы дома окружили будущую мать заботой. Сбили подобие конуры, собачьи миски не пустовали. Дети с собакой обращались осторожно, с нетерпением ожидая малышей.
И называли её, каждый, на свой вкус - Белка, Найда, Белая. Идя в гости к Гале, про собаку я помнила, забирая из холодильника, накопленные косточки. И, считавшая себя вполне взрослой, я мечтала поскорее потискать щеночков. Наконец, родились четыре кобелька - три крупных, один помельче.
Прозревшие щенки умилительно толклись возле мамки. Ей, закормленной, хватало молока на четверых. Их шёрстка, поначалу белая, как у матери, начала сереть. Три брата,"одинаковы с лица," казались мне простоватыми, если не тупыми. Они "дружили" против четвёртого - обещавшего стать, особенным.
Я назвала его Дик и уже вела среди мамы разъяснительную работу на тему "Нам необходима собака." Опущу описание нытья и категоричных отказов. Между нами кое-что случилось, мама была неправа и прозвучало: "Ну, приноси своего Дика!"
А ему почти четыре месяца - вполне себе пёс! Серебристо - серый, с каре-золотыми глазами - таким мне виделся Дик. "Обычная дворняга, крупная для квартиры. Пусть в коридоре живёт и никаких луж!"- распорядилась мама. Ага! Насчёт луж мы выполнили - парень оказался толковым.
Но иметь пса и держать в коридоре - в чём смысл счастья?! После прогулки, Дик терпеливо давал помыть лапы. Опустив голову, поджав уши, проходил в мою комнату, стараясь не стучать когтями.
"Да он явно пытается стать незаметным!" - поразилась мама и тоже стала баловать "нашу" собаку вкусняшками. "Тоже," поскольку я делила пополам с Диком и сочную котлетку, и куриную ножку. Отдавала фрикадельки и мясо из супа. От мамы я это скрывала.
Она подавала мне лучшее, обделяя себя - могла и картошкой с квашеной капусткой поужинать, без котлеты. Её Дик уважал, не надоедая, а меня обожал. Взаимно. Быстро рос и уже не считался щенком. Мы вместе гуляли, а если я уходила одна, ждал в коридоре.
Едва входила - его хвост впадал в безудержный восторг. "Моя, моя пришла!" - ликовал пёс глазами. Встав на задние лапы, утыкался носом в грудь и замирал. Я была мелкой, невысокой и обнимая "домашнего зверя," чувствовала себя укротительницей.
Самый кайф начинался поздним вечером. Уже погуляв и поужинав, мы закрывались с Диком в нашей комнате. Мама не возражала, занимаясь своим делом, иногда принимая не шумных гостей. Я, расположившись с книгой в кровати, опускала руку вниз и получала ни с чем не сравнимое, тактильное удовольствие.
Мокрый нос, шелковисто-жёсткая шерсть, стоячие уши... Каков бы ни был книжный сюжет - на моих губах играла улыбка. Начитавшись, выключала ночник и говорила шёпотом:"Дик." Он моментом взлетал на кровать, размещаясь в ногах. Не гигиенично, не эстетично и мама бы меня "убила," но так.
Собачий язык, старательно массажировал мои пальцы и, впав в сладкое расслабление, я засыпала. Меня лет с шести беспокоили страшные сны - Дик их разогнал. Описывать нашу дружбу можно бесконечно. На будущее лето, Дику уже исполнилось чуть больше года, мы уехали на море, приладив его к бабушке Кате.
Мне не хотелось его оставлять и моря было не надо. Сказала:"Мам, поезжай без меня. Дешевле, и ты ведь поедешь в компании." Но она не могла "вдоволь есть фрукты, наслаждаться морем, лишив этого дочь." Баба Катя к животным сентиментальности не испытывая, приняла "псину супротив себя."
Я очень переживала за Дика, но он встретил нас, не в худшем состоянии, чем оставили. Баба Катя сказала:"А ничаво животинка. Не глуп. Серет много. Лопатой в нужник скидывала." Дик у неё жил на привязи, без прогулок и, где ж ему это делать? Забрали четвероного друга и стали жить дальше.
На самом деле, приближаясь к страшному дню.
Собака - мать Дика пропала. Скорее всего, её изгнали свои же сынки. Примерно с полугода, они потеряли статус любимцев, став для жильцов неприятной, опасной обузой. Дербанили мусорные бачки, рвали из рук сумки, пугали детей злобным лаем, могли и прикусить за руку.
Взрослые их пытались изгнать, и даже вызывали специальную службу, но троица заблаговременно испарялась, будто предчувствуя. Подруга Галя жаловалась:"Боюсь проходить через двор! Окружают, рычат, за одежду хватают. С каждым днём наглеют. И выглядят, как волки!"
Я у неё бывала, но с "братанами" впрямую не пересекалась. Видела - там, подальше, у помойных бачков. Наверное, поэтому Галины рассказы оставались для меня пугалкой на словах. В тот ноябрьский день Галя мне позвонила из автомата:
"Скучно. Приходи, поболтаем!"
"Может, ты ко мне? Я с Диком. У мамы рабочая суббота."
"У меня новая пластинка "Тич-Ин.""
И это всё решило. В отличие от подруги, я не имела проигрывателя. Надо было пса дома оставить, но заскулил, заглядывая в глаза. Отправились вместе. Настоящего ошейника у Дика не было. Что-то такое мама соорудила из своего старого ремешка. И это "что-то" болталось на шее больше для вида.
Вместо поводка - шнур, завязывающийся бантиком за колечко. Дёрнешь, и собака свободна для своих дел. Сейчас это, кажется, странным, но в советское время такой "самодел" не вызывал удивления и добродушный пёс не раздражал публику из-за отсутствия намордника и настоящих ошейника с поводком.
Дошли. По Дику я поняла - хочет отойти для "пи-пи." Отпустила и пёс отбежал к мокрым кустам. Стою, без предчувствия, жду. И вдруг, от соседнего дома, приближаются "волки"! Это я слова подруги вспомнила, убедившись в точности определения "братанов."
Грязно-серые, крупнее и пышнее шерстью, чем Дик, они бежали опустив морды и взгляд получался злобным, исподлобья. Закричала: "Дик, ко мне!" Он поспешил - послушно, весело. Но мы были на некотором расстоянии от подъезда подруги.
И "братанов," в первую очередь, интересовал не Дик, а я. Или сумка в моих руках. Быть может, следовало её бросить им? Не догадалась. Отступая к подъезду, ждала своего пса. А он, сообразив в чём дело, остановился, оказавшись у "волков" на дороге. "Дик, миленький, ко мне!"
Они его обошли, сменив бег на шаг. Первая опасность адресовалась мне. Не знаю, насколько большая. Зарычав, Дик, в два прыжка, их обогнал и замер в защитной стойке между ними и мной. Шерсть на загривке поднялась дыбом. Я впервые увидела проявление агрессии в нём. "Дик!"
Но, боясь за меня, пёс хватанул одного из "волков" за ляжку, потом другого за бок. Он специально провоцировал драку, давая возможность мне скрыться в подъезде. Я, как соляной столб стояла и смотрела, как псы рвут друг друга, а вернее трое - одного.
Дик успевал куснуть, ухватить, но и считать смысла нет - силы не равны. Уже порван бок, спина. С морды капает кровь. А Дик не стремится сбежать, он их удерживает. Очнувшись, кидала в "волков" ветки, камешки - ничего толкового не было. Топала ногами, кричала без слов, диким голосом.
Один из "братанов," бросил слабеющего Дика. Повернув ко мне морду, сделал шаг вперёд. Будто последняя пружина жизни подбросила Дика. Не обращая внимания на двух жрущих его, сделал движение вместе с ними, и впился в посмевшего задуматься обо мне.
На его риск нельзя было не отреагировать, да и вошёл, наконец, страх за себя. Забежав в подъезд, кое-как добралась до квартиры подруги. Она, с какого-то места увидев весь этот ужас из окна, кинулась к соседке. Они вместе звонили в разные службы - в пожарку, в милицию...
Я не знаю были ли они обязаны отреагировать по "инструкции," но чисто по человечески, как взрослые мужики - разве нет?!
Да, так по-детски, я тогда размышляла. Но дяди в фуражках и касках даже совета никакого не дали. Хотя, какой толк от сотрясения воздуха. То, что осталось от Дика "спасли" несколько мужчин из дома подруги. Поздновато, но выбежали, кто с чем. Один даже с кувалдой.
Обычно собаки ни на что не реагируют в потасовке, хоть убей, но этим уже не с кем было драться и, словив пару ударов, они удрали. В Дике едва теплилась жизнь. В глазах. Я легла рядом с ним. Просто потемнело в глазах и не держали ноги. Прикоснуться боялась.
Говорить, плакать не могла. Какое-то сиплое "И-иии" шло из горла. Дик зашевелил языком, и я догадалась приблизить лицо. Последняя его ласка. Нескончаемая судорога. Стоявшие рядом мужики рассуждали, что делать. Смотреть на последние, мучительные минуты (часы?) пса не было сил, но никто не знал адреса ветеринарки (их просто не было на каждом углу).
И как доставить собаку? За какое время, не помню, но решилось таким образом. Галя позвонила ко мне домой. Мама уже была дома. Не одна, а с моим будущим отчимом. Он привёз её с работы на мотоцикле с коляской. На нём и прикатили они к месту трагедии Дика.
Меня, волевым словом, отправили к Гале. Дика переложили в коробку и отвезли к ветеринару. Усыплять. Единственное, что можно было сделать. Особенно в тех условиях ветеринарной службы. Мама мне сказала, что Дика похоронят и нам скажут где. Потом.
Не знаю куда попали останки Дика. Душа - в собачий рай. Хочу в это верить.
Я долго болела. Выпила какие-то таблетки на букву "А." Обошлось галлюцинациями. Врачам мама эту беду не открыла по понятной причине. Положив возле кровати плюшевого медведя, приличных размеров, я закрывала глаза и медленно опускала ладонь вниз пока не касалась "Дика." Тем и выжила.
"Волков" запоздало уничтожили и это известие я встретила равнодушно.
от автора: У меня три собаки. Я подкармливаю поселковых собак - чипированных и лишённых возможности размножаться. Выборочно, наиболее нуждающихся. Но я не идеализирую ни своих, ни чужих.
Я не ставлю их вровень с людьми, не смотря ни на какие афоризмы типа "Чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки." Собаки непредсказуемы и могут стать мгновенно опасными. Даже домашние.
Их нахождение среди нас должно контролироваться. Мы - люди, имеем право ходить по улицам и не оглядываться на бродячих четвероногих. И на тех, что бегут рядом с хозяевами - тоже.
Но выпадают такие собаки, которых нестерпимо терять. Это, как ожог, беспокоящий и через годы. Простите, если расстроила.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина.