Люда – наша местная проститутка. Она в двадцать лет приехала из Кемерово на заработки. По рассказам, девушке обещали успешное модельное будущее. При росте сто шестьдесят семь…
Люда как-то пришла ко мне оплакивать Огуза и заодно просить в долг банку пива.
– Натах, будь человеком, дай пивка в долг? Сегодня отдам. Вечерочком клиентика обработаю по-быстренькому. Они, видишь, не хотят никто утром. – потрепанная девушка в короткой бледно-розовой куртке хитро улыбается, сверкая своими почерневшими у корней зубами. – Мне так плохо, Натах! Огуз, с**а, бросил меня… – в этот момент по сценарию должна нахлынуть истерика со слезами и жалобными речами. Останавливаю. На меня это не действует уже давно. Однако не могу отказать в помощи. Как мать, которая принимает своего блудного сына в любом виде.
– На, опохмелись. Помрешь еще… – вижу ее трясущиеся руки и ставлю банку на стол. – Только пей здесь.
– Мне надо к ребятам, Натах…
– Не надо там никого спаивать. Пей здесь или иди.
Сейчас всем по глотку раздаст, Болю сорвет. «Жильцам» с утра капни – они на работу потом не выйдут. Весь день покуролесят и клянчить придут всей толпой. От работающих хоть польза.
– Блин, Натаха… Злющая ты…
Садится назад на высокий стул у стойки. Открывает и жадно пьет.
– Как здесь оказалась такая молодая? – спрашиваю всех «жильцов» об этом. Мне интересно, почему они выбирают вокзал.
– Ой, Натах. Я же в Кемерово жила. Там работу не нашла.
– А кто ты по профессии?
– Парикмахер. Шарагу закончила, искала салон. Никому не нужны молодые и неопытные. Поняла, что надо валить из этой клоаки. Стала искать работу в Москве. Знаешь сколько подруг моих бывших уехало? Живут и в ус не дуют. Я ж не хуже! Вижу объявление: требуются модели. А я разве не модель? – смеется. Встала, покрутилась с банкой пива в руке. – Модель! Вот и мне ответили: подходишь. Приезжай, оформим, жилье дадим, трали-вали. Приехала, договор подписала. А они, с**и, паспорт отобрали сразу. Представляешь? Говорят: «Не ссы, загранник будем тебе делать». Я их загранники знаю! Они, твари, продать меня хотели туркам! Вот вам! – девушка показала средний палец высокому вокзальному потолку. Люда уже слегка опьянела на «старые дрожжи». Рассказывает эмоционально.
– И что дальше?
– Бежала! Что дальше… Они думали, что я сейчас для турков сопя зад раздвину. Ага, щаз…
– А как бежала-то?
– Натах, ты чё докопалась-то?
– Так интересно же!
– Никогда не думала, что моя собачья жизнь может кого-то интересовать… – ей стало грустно. – Ладно, расскажу. Только ты никому, ясно? Там приходил какой-то дрищ всегда, носил жрачку в квартиру, где меня заперли. Когда он пришел в очередной раз, я его огрела стулом. Там стул такой стоял тяжеленный. Не знаю, убила или нет, но я бежала, сверкая пятками. На вокзале меня спрятали местные ребята. По гроб им должна.
– Смелая. А почему домой не уехала?
– Да что вы все одно твердите?! Домой, домой… Что меня ждет-то там? Мать пьет, отца нет, работы нет. На трассе там стоять? Так я тут интеллигентам лучше дам за полторы, чем там за триста вонючих дальнобойщиков обслуживать!
– С тобой интеллигенты спят?
– А то! Пошла в баньку, пропарила лепёшечку как следует и засверкала. Только это… Тихо! Я для всех бомжиха, понятно? Если узнают, что я на себя в одно жало тут работаю – кранты мне. Приходится на шабашку гонять, чтоб не светиться. Ладно, Натах, некогда лясы точить с тобой. Спасибо за пиво!
Вечером того же дня я вижу, как Люда с Толиком приводят подвыпившего мужика лет под пятьдесят. Гость хорошо одет, опрятно выбрит, подстрижен. Кажется, пассажир. Люда выглядит свежо: видимо, сходила пропарить все, что нужно. Садятся за столик в кафе.
– Натаха, – девушка прилично пьяна, но соображает. Глаза бегают. – Мы тебе клиента привели. Давай нам по две бутылки на рыло и посчитай долг туда же.
– Мужчина не против?
– Ты не против? – спрашивает у нового друга.
– Не, кидай сверху. Я угощаю.
Взяли шесть бутылок не самого дешевого пива и чипсы. Люда ведет себя странно: слишком эмоциональна, подвижна. Забалтывает «клиента». Толик пьет мало, постоянно трясет ногой. Нервничает.
Пришел поезд дальнего следования. Словно из-под земли выросла очередь из прибывших пассажиров. Сквозь толпу протиснулась Люда и протянула тысячу рублей:
– Натаха, мы уходим. Спасибо! Сдачу себе оставь.
Спустя час кафе опустело. За столом кто-то спит – «клиент» Люды. Пытаюсь разбудить – уснул намертво. Чувствую подвох. И что с ним делать? Идти за помощью – кафе оставить нельзя. Звоню Тиграну. Обещает решить вопрос.
Через минут двадцать подходят друзья Тиграна. Проверяют пульс и пытаются разбудить. Мужик спит как мертвый.
– Под чем-то, – делают вывод ребята. Берут под руки и тащат к креслам напротив.
– Проспится – оклемается. Если что, звони Тиграну.
Читайте продолжение в следующем выпуске.
Первая часть здесь.
Вторая часть здесь.