Она лежала, свернувшись в клубочек. Маленькая, беззащитная и такая несчастная. Одна, посреди огромного пространства вселенной, миллионов людей, снующих целый день вокруг и презирающих ее, глупую, за отказ кормить и забирать своего ребенка. А куда она его возьмет? В мир бедности и нужды? Подарит убогость своей комнаты? Она, маленькая песчинка в море безнадеги, безденежья и нищеты. Одна мысль не покидала голову в этот момент: как сделать так, чтобы вся эта хаотичность беспросветной нужды и мук, закончилась в одну быструю долю секунды. Чтобы стало вокруг тихо, тепло и спокойно. Может умереть? И все. Наступит спокойствие. и ни каких угрызений совести, стыда и позора. Только как? Она не плакала, она размышляла: давно, горестно, взвешивая все «за» и «против». Скрипнула кровать.
- Кто тут? - Наверное, мне слышится все это. Ветер стих за окном, темно, ни чего не видно. Нет! Еще скрип. – Кто здесь? – громче сказала девочка. – Вы меня хотите напугать?
- Нет.
- Кто вы?
- Ты.
- Как я?
- Ты, только через десять долгих лет. Десять долгих лет скорби и печали о содеянном. Посмотри на меня. – Протяжно говорил глухой голос, чеканящий каждое слово, беспрестанно кашляющий в худой грязный кулачок.
Она оглянулась. Сморщенная, сухая тетка смотрела на нее пустыми уставшими выцветшими глазами. Всклокоченные волосы торчали в разные стороны. От нее пахло сивухой и грязным бельем. Этот запах проникал повсюду, даже тогда, когда она закрыла нос ладонью, предупреждая приступ навалившейся тошноты.
- Ты станешь такой, - вещала тетка. - Смотри на меня. Смотри!
- Нет! – вырвался стон из груди. – Нет!
Когда Рите было семь лет, ее родители попали в страшное ДТП, забравшее их жизни и отнявшее ее счастье быть любимой и нужной дочерью. Девочку забрали в местный стационар, и подлечив отправили в детский дом. Документов на нее не было, и никто не знал, кто она такая и откуда. Три года она молчала совсем. Постепенно речь стала к ней возвращаться. Но память абсолютно стерла и дом, в котором осталось ее прошлое и родителей. Она не могла вспомнить ни их улыбки, ни лица. Сплошная пустота. Был только один вопрос: все это вообще, было на самом деле или нет?
Рита выросла, и, пришло время, выходить в социум, учиться дальше, работать. Ей выделили комнату в администрации города. Она с радостью ехала туда, в свою новую обитель, ликуя и мечтая о светлом жилье. Своем собственном. О независимости, но была сильно разочарована его видом. Двухэтажный полуразвалившийся барак, с разбитыми окнами, едва ли походил на отдельную квартиру мечты. На лестнице было грязно, сыро, в кухне стояли страшные плиты, наверняка подобранные на местной помойке, а в длинном коридоре пахло туалетом и чем - то очень кислым. Ее встретили пьяные вопли соседей и веселые крики разудалых мужиков. Они были рады, виду чистенькой опрятной девушки в легком платьице. Гостеприимно раскинув руки, желая обнять, неизвестно откуда взявшееся чудо, пошли к ней навстречу, виляя по дороге пьяными ногами, она завизжала и сломя голову неслась вниз по лестнице. Еле удержавшись, боясь упасть, выскочила на улицу и бросилась бежать в сторону трамвая.
Два дня она обивала пороги администрации, но толстая холеная тетенька с огромной прической на голове, ей твердо сказала:
- Вам жилье выделено, документы у вас на руках, сносу и обмену оно не подлежит, поэтому убедительно просим вас больше не беспокоить трудовой коллектив нелепыми просьбами и жалобами. Ремонтируйте все своими силами. – и нагло оглядев просительницу с ног до головы, удалилась в свой кабинет.
Так она осталась без жилья, бродила по городу в поисках работы и еды. Ей крупно повезло, когда в одном кафе ей предложили работу официантки, а за то, что вечерами она будет мыть посуду и убирать в зале, она может ночевать в подсобном помещении. Радости ее не было предела.
Несколько месяцев она трудилась в поте лица. Бегала, мыла и убирала. Радовалась, что есть место, где она живет, кушает, купается и даже, может спокойно отдохнуть. Но вскоре, начальник и это отобрал у бедной девочки. По природе своей она была чудесным созданием, с маленькой точеной фигуркой, огромными голубыми глазами и алыми губами. Прелестные волосы украшали ее лицо еще больше. Она нравилась всем, местным поварам, тете Варе, убирающей посуду, администратору Николаю, клиентам, а больше всего самому директору. И если все улыбались ей и хотели хоть немного облегчить ее суровую судьбу, то директор уделил ей особое внимание. Он стал понемногу оказывать ей небольшие знаки внимания, переросшие к прямым домогательствам. Что и говорить, девочку постигла та же участь, что и предыдущих официанток, она забеременела. А в таком непотребном виде в заведениях данного рода не работают. Кое как доработав до шести месяцев, она покинула эти, ставшие родными стены, по настоятельной просьбе Кирилла Юрьевича. Правда, в душе его шевельнулась все же какая - то странная струна, издавшая звук в мире его внутреннего хамства, жесткости и гордыни: он всунул ей в руки конверт с деньгами, на первое время.
Бедная девочка, пошла в ближайший ЖЭК и устроилась дворником. Начальник ЖЭКа, Валентина Петровна часто пила кофе в этом кафе и хорошо знала Риту. Она и пригрела сиротинку в комнате, при доме.
Рита работала каждый день, потихоньку подметая территорию, копошась во дворе, среди местных бабулек и женщин, которые стали понемногу ей помогать. Кормили, давали вещи для нее, собирали приданое ребенку.
Настал час «Х». Она в больнице, и вот раздался крик. Это новая жизнь ворвалась в пространство.
- Девочка, прелесть какая, красавица, - умилялась акушерка, показывая Рите ребенка. А Рита вдруг осознала, что уготовлено этой малышке: бедность, скромная комната и мама – дворник, без средств к существованию. Как обидно и горько! Как страшно! Что там впереди?
А теперь еще эта бомжиха, обжигающая своей нечистоплотностью, смрадом и вонью. И мысль: неужели это я в будущем? Ей стало противно.
Нет! Она не позволит себе этого! Она вскочила с кровати и побежала к медсестре.
- Вера Ивановна, можно я покормлю Сонечку.
- Ну, наконец то, милая. Сиди, сейчас принесу. – Она бегом неслась к палате, где лежала ребенок. Редко, когда мать, отказавшаяся кормить ребенка, осознает свои действия, меняет решение. Забирает его с собой. Обычно сбегают такие мамаши, словно крысы с тонущего корабля, наскоро написав заявления об отказе. А тут…
Вскоре она принесла маленький пищащий комочек, помогла Рите удобно сесть и ласково смотрела на счастливую мать. Теперь полный порядок. А Рита ощущала этот волшебный момент единения ребенка с материнским телом, только во вне ее. И с каждым новым глотком молока она обещала своей девочке быть сильной, доброй, честной, чтобы они вместе создавали свое счастье.
Бессонные ночи сменялись днями покоя и минутами блаженства и отдыха. Рита работала и растила милую Сонечку. Их любил весь двор. Им помогали все соседи, бабушки следили за малышкой на площадке, гуляли с ней в парке, заботливые мамочки делились подгузниками и одеждой, а женщины незаметно, ненавязчиво подкармливали девчонок пирожками и котлетами, приносили фрукты. Рита всегда приветливо всем улыбалась, и по силе возможности, помогала добрым соседям в ответ, чем могла. Так незаметно пролетели семь лет и вот, уже крошка Сонечка выходит во двор с букетом цветов и ранцем. Ее белые бантики беззаботно порхают на голове. Только вот через три дня учебы, Сонечка прибежала домой после уроков вся зареванная, в грязном платье, а ее порхающие банты превратились в черные драные ленты. Выяснилось, что она героически подралась с соседом по парте. Конечно, она не показала ему своих слез и ей совершенно не больно, но ее банты! Их так жалко. Они же такие красивые.
- Мамочка, как я теперь без них. – Плакала расстроенная девочка.- А Димке я еще покажу. Он у меня завтра получит. – Грозила она кулаком куда- то в окно.
На следующий день, Рита ждала Диму у ворот школы. Он появился вместе с папой. Дети смотрели враждебно друг на друга, сжигая в пепел своего противника, надувая гневно щеки и хмуря брови. А взрослые люди разговаривали, с замиранием сердца, не замечая своих детей. Они отправили их в школу, строго наказав им вести себя хорошо и подружиться, как можно скорее.
- Ты поняла, что нибудь? – спросил Дима.
- Ну, ты дурак, - она постучала ему по лбу пальцем, - это же любовь! Смотри, как они смотрят?
- Как?
- Как влюбленные… - задумчиво произнесла девочка, приложив одну руку к сердцу. – У тебя есть мама?
- Нет.
- Думаю, нам теперь придется быть рядом не только в школе. А у тебя папа хороший?
- Конечно. Самый лучший в мире, самый, самый. Правда.
- Посмотрим, - важно заключила Соня.
С того самого дня дети стали неразлучны. А мама и папа нашли друг друга, полюбили по- настоящему. И пришло к ним счастье…