«Я впервые увидел Свина году в восемьдесят втором, кажется. У него был полулегальный концерт в захудалом доме культуры недалеко от Киевского вокзала в Москве. Зал был набит битком, с опозданием минут на тридцать на сцену вышел парень, долговязый, постриженный под «ноль», явно поддатый. «Свин на концерте трезвым никогда не бывает», - радостно зацокали вокруг. Смешное какое название у группы, подумал я, «Автоматические удовлетворители», явно не нашенское. Свин крикнул что-то не вполне вразумительное в зал, и понеслось. Не могу сказать, что мне понравилось то, что делал на сцене Свин. Было видно, что чувак ломается. Мне не понравилось. Меня заворожило…» Егор Летов, лидер группы «Гражданская Оборона»
Андрей Валерьевич Панов (1960-1998), более известный продвинутой питерской общественности как Свин, был мальчик из приличной ленинградской семьи. Отец – известный балетмейстер, в 1972 году эмигрировавший в Германию, мама – балерина Кировского (советское название Мариинского театра). Пожалуй, мажор, про которых в восьмидесятые спел Юрий Шевчук.
Превращение мальчика-мажора в первого русского панка произошло не сразу. После отъезда отца за границу у Андрея начались неприятности в школе. Стремление к образованию было явно не его стихией. После восьмого класса он поступил в медицинское училище, исключительно для проформы, и всё время проводил на пластиночном «толчке». Там очень быстро сложилась компания подростков, безумно увлеченных рок-музыкой и вообще современным искусством. Увлечение, неразрывно связанное с алкоголем и, чуть позже, запрещенными веществами. В этой компании, после хорошего разогрева, Свин и начал свое сольное творчество, без инструментов, без знания нотной грамоты, без голоса, просто горлопанил всё, что в голову приходит.
В начале 1979 году главный идеолог компании Юфа (Евгений Георгиевич Юфит (1961-2016), впоследствии знаменитый художник-авангардист и один из основателей «параллельного кино») притащил французскую газету, где была опубликована большая статья о иконе панковского движения – британской рок-группе «Sex Pistols» . Панов внимательно выслушал перевод и произнес, как считается, историческую фразу:
«У них появились такие же идиоты, как и мы».
Так, собственно, группа «Автоматические удовлетворители» и родилась на свет. Никакого копирования британцев у Панова не было, всё свое, доморощенное, чем и вызывало бешеную популярность у тогдашней ленинградской молодежи. При этом группа совсем не была антисоветской, в их текстах звучали скорей метафизические темы, чем идеологические. Отец Панова сумел передать из Германии нормальные инструменты, на которых, по язвительному выражению Георгия Ордановского, лидера самой популярной в Питере в семидесятые группы «Россияне», «Свин лабал такую туфту, что уши вянут». По прошествии сорока лет можно ответственно заявить, что эта туфта и оказалась главной молодежной фишкой эпохи глубокого брежневского застоя.
Через «АУ» прошло много музыкантов, ставших впоследствии известными. В 1981 году вместе со Свином выступал Виктор Цой, еще до создания «Кино». Именно Панов убедил Цоя не стесняться и писать собственные тексты.
Все восьмидесятые «АУ» во главе со Свином находились в полном андеграунде. Изредка бывали на подпольных концертах Артемия Троицкого, в 1987 году наконец вступили в ленинградский рок-клуб, а на телевидении мелькнули всего один раз уже в начале девяностых в скандальной программе «А». Зато их магнитофонные записи, выпускаемые студией Андрея Тропилло, разлетались по стране как пирожки.
Конечно, для того, чтобы сделать полноценную карьеру, Андрею Панову, истинному разгильдяю, не хватало трудолюбия и коммерческой жилки, как, например, у БГ и Макаревича. Он навсегда остался в андеграунде, только там он ощущал себя комфортно.
С обывательской точки зрения, Свин прожил недолгую дурацкую жизнь, перенасыщенную алкоголем и наркотиками, и умер также по дурацки – от застарелого перетонита (постараться надо в наше время). Почему же до сих пор, через двадцать пять лет после его смерти, рокеры всей страны вспоминают Андрея Панова с такой теплотой?
По очень простой причине. Свин был и остается символом абсолютной свободы духа, не отягощенной коммерциализацией, идеологизацией и прочими атрибутами общественного устройства. Свободы духа страны, которая только начинала просыпаться после многолетней дрёмы. И вряд ли кто сегодня сможет его повторить.
Как вам история?
