Николай третий день дома. Понемногу начинает раздражать все, что его окружает. И проснулся он сегодня в каком-то мрачном настроении. Вчера хозяин сообщил, что поездок не предвидится еще два дня. Вид у него кислый, помятый, на голове непонятно что, давно не постригался. На лице одно недовольство. Он медленно оделся и начал ходить по комнатам: дети еще спят. Опять же раздражение: почему их жена не будит.
- Хотелось бы узнать, какая скотина все здесь разбросала, - услышала Галина недовольный голос мужа, возвратившись после дойки с полным баком молока.
- Ты и разбросал, я думала, что ты с вечера все за собой уберешь. Ты улегся под телевизор, я ж тебе не прислуга, у меня своих дел по горло, - в тон ему ответила жена.
- Что мальчишек нельзя заставить. Спят до обеда.
- Пусть поспят, хоть в выходной выспятся. Тебя не поймешь, стал каким-то раздражительным.
- Не понимаю я вас, женщин, тоже. Муж работает, трудится, как вол, а жена, подруга его жизни, только и ждет случая, чтобы поругаться.
- Чего ты мелешь,- перебила его Галина.
- А ты что отворачиваешься, неприятно услышать правду в глаза?
- Странно, что правду ты говоришь, когда у тебя нет настроения. Ты вчера, что сделал по дому? До обеда шатался из угла в угол, а потом и вообще свалил из дома, где пропадал, неизвестно, - с этими словами женщина вышла во двор, чтобы не накалять обстановку в семье.
Николай, сунув телефон в карман, двинулся следом. У него одна задача, хоть на полчасика, но улизнуть из дома незамеченным. Все эти три дня не может дозвониться до Анюты. В трубке один ответ: «Абонент недоступен, попробуйте позвонить позднее». Как тут не будешь злиться. Всякие мысли лезут в голову: сломался телефон, потеряла зарядку или она вышла из строя. Боялся одного, постоянно отгоняя от себя, как назойливого комара, подозрение, что Анюта нашла ему замену. Шутка ли, тридцать пятый день они не видятся. Каждый день для него кажется неделей. За весь период их романа такого промежутка не было никогда. Вот и приходится раньше ложиться в постель, чтобы скорей наступило завтра. Руки у мужчины ни к чему не лежат. Если даже и возьмется за какое-нибудь дело, тут же бросает и в дом на подушку. С этими мыслями он и направился в конец огорода. Там есть калитка, через которую ему сподручней «убежать».
Сел на корточки в зарослях шиповника и начал мучить свой телефон, потому что слышит то же, что вчера и позавчера… Хоть садись за руль своего новенького BMW и отправляйся в дорогу. Нет такой причины, чтобы жена поверила в неотложность его поездки. Так что мучайся, Коля, еще сутки. А там хоть какая-то надежда затеплится.
Нарвал травы кроликам для обмана зрения жены, вернулся домой. Галина молчит, что-то сердце ей подсказывает, что с ее мужем что-то не так.
- Молчишь? Обиделась? Нежная какая, не любишь слушать правду? Я ж во всем и виноватый, - с ходу Николай опять набросился на жену. – Ну, извини, такая у меня натура. Не научился лицемерить. Вижу, мое присутствие тебе неприятно, могу уехать…
И кинулся в дом за борсеткой. На минуту остановился в замешательстве. «Коля, очнись, что ты творишь»,- услышал он свой внутренний голос. И почувствовал угрызения совести. Ему даже невыносимо жутко вспоминать слова, брошенные в адрес жены. Надо извиниться за свое поведение перед Галиной, но внутренний голос опять ему говорит: «Самолюбие не позволит этого сделать, и не хватит у тебя мужества просить у женщины прощения».
Посидел на диване, чуточку успокоился. На самом деле, чего это он разошелся? Семья-то его в чем виновата, злиться надо на Анютку. Послышался шепоток из спальни мальчишек. Николай вошел и поцеловал каждого по отдельности в макушку. Те заулыбались ему в ответ. На душе чуть отлегло. Надо идти мириться с Галиной. На память пришла песня:
"Растёт, растёт возле дома калина,
Растёт, цветёт на мою, на беду.
Живёт, живёт в этом доме Галина.
Да я никак всё туда не дойду".
Под мурлыканье этой песни и направился к жене. Галя чистила овощи на борщ. Он подошел сзади, нежно обнял женщину и поцеловал в щечку. От удивления она повернула голову в его сторону. И Николай жадно впился своими губами в ее сладостные губки. Его сердце начинало таять. Разве можно обижать ту, которая, на самом деле, является хранительницей семейного очага. Как тепло и уютно вдруг почувствовал он себя рядом с этой женщиной.