"Маша + Саша" - эта надпись давно украшала серо-зеленую стену лестничного пролета в пятиэтажке. Намалеванная украденной у дворника красивой, шоколадно-коричневой краской, она врывалась в тишину подъезда ребяческим смехом, что разгоняет тревоги и вечные проблемы взрослой жизни...
Их пятиэтажка - давно не новенькая, отполированные до блеска перила с завитыми перекладинами, стертые ступеньки, окна, простые, деревянные, кое-где сломанные, но все еще стойко защищающие людей от зимнего холода... Маша и Саша гуляли вместе, вместе кидались снежками в ребят из соседнего двора, вместе ели сушки, сидя на нижней ветке старого дуба на пустыре, где раньше были бараки, да погорели, оставив после себя только старые кирпичи от печек...
...-Маш! - опять кричит Санька, сняв шапку и размахивая ею, точно флагом. Красный помпон мелькает в воздухе, пугая оголодавших голубей, что подкрадываются к Сашкиной авоське. Там, по просьбе матери, - батон белого, кругляш черного, к борщу, и, на сэкономленные деньги, шоколадка - для Маньки. - Маня! Выходи гулять!
Парень смеется, щурясь от яркого, мартовского солнца. Зима побеждена, она, прищемив свой колючий хвост, еще стегает им по ночам, но всем уже плевать, утром солнце врывается в дома, синицы наперебой тинькают в веточках кустарника, деревья, окруженные кольцом проталин, выпускают наружу первые почки, лохматые, пышные, нежные, как тельце шмеля...
Маша дергает ручку, рама все никак не поддается, хрустит.
-Сломаешь! Ты что делаешь! Выломаешь! - кричит на нее мать, Людмила, но Машке все равно. Она дергает и дергает облезлую металлическую запятую, окно, наконец, распахивается, и девчонка, высунувшись по пояс, машет рукой парню с авоськой, машет и улыбается, того гляди, ухнется на мокрый от талого снега асфальт, но, если что, Сашка ее обязательно поймает! Он обещал...
...Тяжелая была зима, снежная, морозная. Лопались в подвалах трубы, индевели на ветру ресницы и брови, превращая людей в бледные тени. Отец Сашки, Трофим, много болел, денег не приносил совсем, мать, Тамара Викторовна, работала в школе учителем, но ее зарплаты не хватало, чтобы продержаться до выздоровления мужа. Она искала, где бы еще подработать.
Трофим, машинист на поездах дальнего следования, часто отсутствующий дома и перегоняющий огромные составы с мукой, цистерны бензина и "курятники" со спящими в них автомобилями, подцепил в декабре пневмонию, долго бодрился, отнекивался, а как уж совсем невмоготу стало, как дыхание застряло где-то на уровне кадыка, да так и трепетало там безумной бабочкой, попал в больницу.
Жена носила ему бульоны и тефтели, сын безбожно врал о своих успехах в школе, шутка ли, одиннадцатый класс, совсем большой парень-то вырос... А время шло.
Помыкавшись, Тамара, по совету подруги, стала за деньги помогать в учебе соседской ребятне. Оказалось, очень удобно - и мужа можно дома выхаживать, и денежки, какие-никакие, но были.
Вот, например, Петька с первого этажа - умный, смекалистый первоклассник, но разгильдяй, коего мать и отец только целовали на ночь в кудрявую макушку, пропадая на работе с утра до ночи. Мальчишка писал, как курица, читал, как полуглухонемой, злился на всех, и себя в том числе, и мечтал о летном училище.
-Спасайте, Тамара Викторовна! Я заплачу, хорошо! Много! Только вытяните его, пропадет мальчишка! - мать Пети принесла в тот вечер пирог с вишней, бутылку дорогого красного вина, что-то из деликатесов и теперь, выставив все это в качестве первой откупи за Петькино разгильдяйство, умоляла соседку принять рискованное предложение.
-Да вы не бойтесь! Кто что скажет-то? -уверяла она.
-Ох, Инночка, да как можно? Это ж легально надо как-то оформлять, надо что-то... Вдруг на работе узнают, позора не оберешься!
-Бросьте! В наше время уже все становится можно, а вы просто как будто посидите с ребеночком. Я вам обещаю, ничего такого не будет!...
Тамара согласилась.
Потом пришел черед третьеклассника Феди. Сашка часто чинил его велосипед, поругиваясь на неаккуратного в своей беспечности мальчугана. Федя тоже скоро попал под благотворное влияние соседки, тети Тамары, подтянулся, поднаторел на чтении стихов и чуть не до слез растрогал комиссию на районном конкурсе.
Машка, Санина подруга и соседка, что жила в квартире этажом выше, тоже был не сильна в грамоте. Ее родители особо с Сашкиными не дружили, заносчиво задирая нос.
Но, когда директор строго пообещал оставить девочку на второй год, если ситуация не наладится, грозился выпустить без аттестата, а вместо него выписать справку, Людмила, Машина мама, задумалась.
-И не думайте! Хорошего аттестата с такими знаниями не ждите! - говорил директор Машкиной матери, вытирая потный лоб сложенным вчетверо клетчатым носовым платком. - Хорошая девочка, да вот упустили вы ее. Подумайте, подумайте, пока не поздно!
Люда, помыкавшись по знакомым и не найдя того, кто бы мог быстро исправить положение, склонила голову и, скромно протянув Тамаре определенную сумму денег, попросила спасти Машку от позора.
Тома, оглянувшись на мужа и увидев его одобрительный кивок, согласилась...
...Сначала Тамара ходила к Маше, потом, как мужа отправили домой долечиваться, выдав пачку лекарств и научив Тамару, "по знакомству", делать уколы, женщина попросила девочку приходить к ней.
-Ты не стесняйся, у нас и обед есть, просто мне так удобнее, - тихо оправдывалась Тамара Викторовна, вводя Машу в свою квартиру. - Я понимаю, что договор у нас с твоей мамой был другим, но уж так сложилось... Уколы мне надо делать, куда уж тут уйдешь! Да и вроде с Сашей вы дружите, проходи! Вот сюда, пожалуйста... И вы, Людочка, посмотрите, у нас приличная обстановка, Маше будет здесь хорошо!
Люда, прошмыгнув вслед за Тамарой, быстро осмотрелась, заметив и коллекцию книг за стеклом в шкафу, и портреты писателей, строго смотрящих на нее, и красивые вазы на столиках. Тамару она слушала вполуха, остановившись подкрасить губы у большого, в свой рост, зеркала.
-Да занимайтесь, где хотите, только чтобы результат был!...
Так Мария стала часто бывать в Сашкиной квартире, ела с ним вместе, прыская за обедом глупым, одним им понятным смехом, потом, уйдя в гостиную с Тамарой Викторовной, писала и писала сочинения, диктанты, зубрила и рассказывала стихотворения, а Санек, наскоро сделав уроки, стоял и слушал. Он чуть приоткрывал дверь и следил за Машкой, за взлетом ее бровей, за плечами, за движениями рук.
Трофим, глядя снизу вверх на сына, ухмылялся.
-Рано ты, Санька, любовь затеял! Ты посмотри, она какая... Таким надо все и сразу подавать - и первое, и второе, и компот! И деньги чтоб водились, и чтоб интересный был мужик, видный... У них товар, а у нас пока не купец, у нас разгильдяй!
-С чего это ты взял? - хмурился Саша. - Это все пережитки прошлого, Маша не такая!
-Да ты на мать-то ее погляди! Яблочко от яблоньки... Простого не выберет! Ты в люди выбейся, а уж потом и руки проси.
-Не, пап. Она другая, - вздыхал паренек, потом, схватив учебники, шел к себе заниматься, но засело где-то в темном углу сомнение, может, и прав батя...
Весной, под шум дождя и перезвон чистых, умытых грозой трамваев, ребята сдали выпускные экзамены, получили аттестаты и теперь мыкались по институтам, кто куда...
-Маш, да погоди ты, Маш! Ну, не спеши! - Сашка притянул девчонку к себе, спрятавшись за кустами жасмина. - Давай сегодня вечером погуляем, а? К реке сходим, посидим, да куда ты все бежишь!?
-Сашка, да как ты не понимаешь! Готовиться надо, поступать, ведь вся твоя жизнь сейчас решается - кем быть, каким... Постараться нужно! - она рвалась, спешила, смотрела мимо Саньки...
-Это да, ты права, - он позволил девчонке выдернуть руку из своих ладоней, кивнул на прощание и пошел по тротуару, поддавая ботинком разброшенные камушки.
Часто стала Машка исчезать куда-то. Как не зайдет Саша к ним домой, Людмила только и говорит, что, мол, девочки нет, ушла в библиотеку...
Что там, в этих библиотеках-то делать?! Вон, погода какая....
...Маша, заскочив домой, быстро вычерпала ложкой суп, допила чай, сунув за щеку баранку, и хотела уже умчаться, но мать поймала ее в прихожей, поставила перед собой и строго допросила:
-Куда опять?! Где ты все пропадаешь? Что-то я сомневаюсь, что готовишься к экзаменам! Маша, что происходит?
-Ой, мам! Я тебе потом все расскажу, ладно? Я потом... Я обязательно! Но пусти сейчас, опоздаю...
Машка сунула ноги в удобные, мягкие кожаные ботиночки, что отец привез в этом году из Германии, набросила ветровку и, чмокнув Людмилу в щеку, захлопнула дверь. Шустрые ноги пересчитали ступеньки, проплыла мимо надпись "Маша +Саша", но девчонка не заметила ее, некогда...
Руслан ждал ее на станции. Электричка отходила через десять минут, парень нервничал, все поглядывал на часы и зло огрызался на упреки прохожих, что торчит на самом проходе.
-А вы идите, куда шли! Где хочу, там и стою!.... Что слышали! Сами вы ...
Тут он заметил Машу, махнул ей рукой и показал на ступеньки, мол, поднимайся, на платформе встретимся.
Мария кивнула и показала ему билет - успела, купила...
Электричка, набитая потеющими дачниками с котомками, корзинами и мешками, мерно раскачивалась, удобно пристроив колеса на прохладные, стальные рельсы.
Руслан был старше Марии на четыре года, он уже учился в институте, нещадно ругал преподавателей, рассказывал, как устроится на авиационный завод, а пока часто бывал на аэродроме, будучи инструктором по прыжкам с парашютом.
В апреле он, по распоряжению руководства, выступил перед одиннадцатиклассниками Сашкиной школы, рассказывая о том, что, прыгнув однажды, ты становишься другим, ты перерождаешься, чувствуя, что больше не принадлежишь земле, ты - птица, только с парашютом на сильной, смелой спине...
Александр тогда пропустил мимо ушей эту агитацию, пожал плечами и пошел очередной раз перетягивать цепь на Федькином велосипеде.
Ему бы схватить Машку за руку, дать ей в руки плошку с машинным маслом и заставить помогать себе, не поднимая головы от колес старого велосипеда, но...
Мария закрывала глаза и видела рядом с собой Руслана, вот он берет ее за руку, ведет к самолету, поправляет шлем, пробегает руками по всем защелкам, потом, улыбнувшись, показывает большой палец, мол, давай, девочка! Он такой красивый, взрослый, он намного интереснее, чем Сашка. Простоватый Санек никогда не скажет так красиво про небо и полет, как это делает Руслан...
...-Не опоздаем? А мне разрешат сегодня прыгать? - допытывалась Маша, прижатая к парню рюкзаками и котомками с рассадой. - А ты со мной прыгнешь?
Руслан, недовольно дернув плечом, покачал головой.
-Нет, пока только с вышки. Я буду рядом, ты не волнуйся, теорию ты знаешь, а там - дело техники!
-Ага... Ага... - она дышала его дыханием, голова кружилась и хотелось визжать от восторга, но, если она это сделает, Руслан прогонит ее, она это точно знает...
...-Приготовься! Так, правильно, хорошо! Давай! Да дергай ты кольцо, дура! - орал Руслан, напряженно глядя на Машу.
Девушка, зажмурившись, сделала шаг вперед, в пустоту. Вышка как будто раскачивалась, плыла вместе с облаками куда-то на запад. Внизу, задрав головы, на девчонку смотрели какие-то люди, сзади ждали другие будущие парашютисты.
Страшно! Господи, как страшно! Но Руслан смотрит, он уже злится, сейчас начнет ругаться.
-Я смогу! - шептали губы. - Ты будешь мной гордиться, Руслик, милый. Ты посмотришь, какая у тебя смелая! Ты полюбишь меня!
Она прыгнула. Он видел, кивнул, потом махнул рукой, чтобы готовился следующий...
-Я молодец?! Ведь, правда, я у тебя молодец? - Маша заглядывала в его глаза, а он как будто отмахивался, словно пчела маячила перед лицом, унюхав мед на мужских губах.
Девушка хватала Руслана за руки. Ее потные ладошки были холодными и немного дрожали.
-Да, Маша, отлично! Еще чуть-чуть, и прыгнем тандемом. Ты готовься!
Сердце бешено застучало, кажется, все сейчас услышат, как оно безумствует, чувствуя рядом другое, взрослое, такое вожделенное сердце.
Маша даже поплотнее запахнула курточку, чтобы Руслан не догадался...
Обратно ехали молча. Маша устала и, положив голову на плечо знакомого, дремала, Руслан задумчиво смотрел в окно.
-Пива хочется, - думал он. - Как же хочется пива... Но надо сначала Машку до дома проводить, ведь не отстанет...
...Экзамены Маша сдала из рук вон плохо, родителям ничего не сказала, сделав вид, что все нормально.
Девчонка поступала на медицинский, туда ее "проталкивали" родители, мечтая о хорошей карьере для дочери, о том, как она будет сидеть в кабинете, став главврачом, как хорошо будет Людмила рассказывать всем о мастерстве Маши...
...А Маша завтра готовилась прыгать "тандемом"... Она так долго ждала этого, ей повезло, что стукнуло восемнадцать еще в апреле, а то пришлось бы просить разрешения у родителей, ей повезло, что Руслан пришел именно к ним, а не в соседнюю школу... Ей так повезло...
...Самолет набрал высоту, Руслан спокойно смотрел в окно, Маша сидела рядом, вцепившись в железный поручень, и дрожала.
-Еще минут семь. Готовьтесь, ребята! - услышала она голос седого мужчины, что летел вместе с ними.
Руслан встал, подозвал Машку, что-то поправлял, подсоединял.
-Руслик, мне страшно! - вдруг сказала она. - Я не хочу, мне так страшно!
Она чуть не плакала, хватая его за руки и мешая подготовке.
Сначала он просто кивал, слушая ее нытье, а потом быстро, резко поцеловал, в губы, в эти искривленные страхом девчачьи губы...
Маша обмерла, она уже начала свой полет, а уж потом шагнула из люка в облачную бездну атмосферы...
Ей уже было не страшно. Внизу все напоминало скорее картину, огромную, с выцветшими красками и облупившимся лаком. Картина с голубой змеей реки, что ползет между полями, с серебряными крышами сельских домиков, с лесом в жарком мареве солнечного диска...
Дыхание немного перехватило, а потом Мария закричала, от счастья, восторга и уверенности, что теперь Руслан понял, какая она смелая, он выберет ее! Обязательно выберет!
Свободное падение закончилось, тело чуть потянуло вверх, это Руслан раскрыл парашют.
Красивый, разноцветный купол пером Жар-птицы плавно опускал два тела вниз, позволяя слоям воздуха ласкать и играть с парашютом, как воздушным шариком...
...-Поздравляю! - довольный старший инструктор встречал ребят внизу. - Маша, ваш первый настоящий прыжок - Это превосходно! Как вы, Мария?
Маша, держа преподнесенный ей букет, улыбалась. Руслан обнимал ее, хлопая по плечу и шепча всякие глупости.
-Ну, Машка! - уже потом, купив вина и немного закуски, говорил он, сидя на траве недалеко от аэродрома. - Ты поняла, Машка?! Поняла? Ты теперь одна из нас, ты птица, что не сможет ходить по земле, ты будешь всегда искать полета!
Она кивала, пьяная, румяная, счастливая... Да, она птица, а он ее ловец. Поймал, в свои сети поймал...
...-Маша! Ты где была? - Людмила испуганно смотрела на дочь, что только за полночь явилась домой, растрепанная и бледная. - Маша, я волновалась! Что ты молчишь, Мария!?
Но девушка только пожала плечами и, отодвинув мать рукой, прошла в свою комнату. Она птица, ей нужно летать, а не сидеть в этой душной клетке. Но Людмила этого все равно не поймет...
...-Саш, а, что, соседушка-то, Машенька, - Тамара пекла сырники, ловко катала между ладонями очередной кругляш, плющила его и закидывала на сковородку. - Поступила? Я ее давно не видела, к нам не заходит... Случилось, может, у них что?
Женщина быстро оглянулась, но Саша молчал. А что он ей скажет? Что, наконец, узнал, кто провожал вчера Машку домой, что тот, другой, взрослый и плечистый, что он целует Машу жарко, смело, настойчиво, а она позволяет... Она все ему позволяет...
-Я не знаю, мама! Дел много, некогда к ним заглянуть. Ладно, я пойду! - он вскочил, поцеловал мать и, схватив из вазочки на столе сушек, сунул их в карман. - Извини, правда, надо идти...
Тамара вздохнула.
-Материнское сердце все чувствует, и если бы ты, сынок, сказал, я бы поняла, я бы не стала давать советов, я бы просто погрустила с тобой, милый мой мальчик... Это жизнь, Санька, это просто жизнь... - казалось, шептали ее губы.
-Сынок! - крикнула она, но тот уже ушел, осторожно прикрыв за собой дверь...
...Лето ворвалось в жизни людей, вымыло тротуары ливнями и засыпало воздух птичьим гвалтом. Молодежь разъезжалась кто куда. Саша, сговорившись с друзьями, затеял идти в горы, звал Машу, но она только снисходительно пожала плечами.
-Я не могу, Саш, у меня в городе дела...
-Да? Какие? Мать-то в курсе? - зло спросил он.
-О чем? - Маша сначала испугалась, но взяла себя в руки. - Не лезь в мою жизнь, Саш, не нужно. У меня все хорошо!
-Ну, и Бог в помощь! - буркнул Санька и ушел на улицу, слыша, как Мария не закрывает дверь, как все смотрит ему вслед. Хотелось обернуться, увидеть ее глаза... Но зачем? У нее все хорошо...
...Людмила с мужем уехала на море, Маша отказалась, сославшись на то, что нужно кое-что подучить.
Она была птицей, вила свое гнездо в комнате Руслана, тот вроде и не возражал, но и не звал особо. Маша приходила сама, это было даже как-то лестно - вот она какая смелая, она главная в их тандеме!
Глупая надпись на стене про нее и Сашку давно замазали рабочие, делавшие ремонт. И правильно! Не должно быть там Сашкиного имени! Не должно...
...А потом Руслан уехал на сборы, обещав, как вернется, позвонить.
Они прощались на платформе. Скорый вот-вот ринется вперед, виляя зеленым хвостом.
-А, можно, я с тобой? Я буду же скучать! - пыталась Машка разжалобить его.
-Нет, Маш. Там все серьезно, по-военному. Там ты будешь лишняя. Извини, мне пора.
Она подставила губы, он чмокнул, как катком проехал по дороге, подхватил рюкзак и исчез в вагоне...
Мария слонялась по городу, сидела на скамейке в парке, маялась вечерами, то включая радио, то вновь запуская тишину в распахнутое окно.
-Посоветоваться бы с кем, - испуганно мяла она в руках фантик от шоколадки. - Делать-то что теперь?... Да разъехались все, надо подождать... и огурцов купить, соленых...
... -Мария! - Людмила, держа дрожащей рукой телефонную трубку, кричала в коридоре. - Маша, что это за новости!
Август разогнал дачников по домам. Холодный, с моросью и тяжелым, серым небом, он заставил людей закупориться в квартирах и кутаться в теплые кофты. Вернулись и родители Маши.
-Что, мама? - Маша лениво вышла из комнаты и, облокотившись о дверной косяк, подняла заспанные глаза.
-Ты же никуда не поступила! Ты обманула нас, ты... - мать трясло, она еле сдерживалась, чтобы не закричать.
Мария вздохнула, скривив губы, потом подошла к Люде, взяла трубку из ее рук и положила обратно, на рычажки.
-С чего ты взяла? - попыталась она сыграть свою роль до конца.
-Мне звонили из института. Друг твоего отца... Зачем ты обманула меня, Маша?!... Глупо как...
Женщина растерянно прошла в комнату, села в кресло и схватилась за голову.
-Мама, ну, какая мне сейчас учеба?! Мне рожать надо, а ты говоришь, институт...
Маша отпрянула, потому что Люда вскочила и, бешено шепча что-то, ринулась на дочь.
-Что? Что ты сказала?! Да как ты могла? Как посмела?! Дрянь, ты просто дрянь! Кем ты стала!
-Мама, я все еще твоя дочь! Мама! А он не звонит, он пропал, мама!!! - Маша кричала, вытирая слезы и хватая мать за руки.
Но та вырвалась и, застонав, ударила девчонку по щеке.
-Вот тебе! Вот! Стыд какой! Боже, какой стыд!... - отвешивала оплеухи Людмила...
Маша выскочила из квартиры и ринулась вниз по лестнице. Она же птица, она сейчас улетит отсюда, она найдет своего ловца, он просто потерялся где-то, запутался!
-Руслан! - кричала она в трубку, набрав в сотый раз знакомый номер. - Позовите Руслана! Ну, позовите...
Незнакомый голос раздраженно ответил, что парень давно съехал отсюда, что Маша уже надоела и, если позвонит еще раз, то на нее заявят, куда следует...
...-Маша? Машенька?! - Тамара возвращалась домой от подруги, ездила на другой конец города, задержалась и теперь спешила, ведь нужно готовить ужин. - Ты что тут делаешь, Маша!
Машка сидела за кустами, прямо на земле, и плакала.
Тамара Викторовна подняла лицо девушки, разомкнула ее руки, сцепленные на лбу.
-А ну пойдем! - велела женщина, но Маша вырвалась и пошла по тротуару.
-Не надо! Не трогайте вы меня! Отстаньте все...
Тамара испуганно смотрела ей вслед, потом спохватилась и кинулась домой. Надо рассказать Саше, он поможет, Саша знает, что нужно делать...
-Сашка! Милый, там с Машей беда! Она на улице, совсем на ней лица нет! Я звала ее к нам, не пошла. Ты бы сходил, боюсь я что-то! Такая она вся несчастная...
Тамара бессильно развела руками, с надеждой глядя на Александра.
Тот спокойно обернулся.
-Мам, у Марии давно другой ухажер, мы с ней разные люди, она это ясно дала понять. Я не нянька, у меня другие дела.
-Да что ты такое говоришь, Сашенька! Что бы там ни было, вы ж с детства дружили, ну, просто, по-человечески помоги!
Из комнаты выглянул Трофим.
-Отец, хоть ты скажи ему!
Мужчина напряженно разглядывал лицо сына.
-Ладно, Сань, пойдем вместе. Не до гордости сейчас, мало ли что она с собой сделает, потом всю жизнь будешь мучиться.
Они выскочили из подъезда, Маши нигде не было, побежали по улице, звать было как-то неудобно, вечер, люди отдыхают...
...Саша увидел ее первым. Девчонка стояла на мосту, свесившись через перила и смотрела на бурлящую водоворотами воду.
-Стой, дурочка! Машка, перестань! - Александр бросился вперед.
Девчонка обернулась, увидела его, испуганно вздрогнула и перелезла через перила.
-Ну, не надо, Маш! С кем не бывает! Не убивайся ты по нему! Нашла, из-за чего...
Она прищурилась, опустив голову.
-Он научил меня летать, Саша! Я с ним прыгала, с парашютом прыгала в "тандеме", это так... так необычно, Саш! Мы были единым целым, а над нами - крыло парашюта. И вся жизнь зависит от этой ткани. А мне не страшно, потому что Руслан рядом... Был рядом... Бросил. Как тряпку пыльную. Правильно мама сказала, я дрянь! Я беременная дура!
Она разжала руки и уже качнулась вперед, но запястью стало вдруг очень больно, тело, вместо того, чтобы последний раз ощутить чувство падения, ударилось о металл моста...
Саша крепко держал ее за руку, стараясь поднять обратно. Подоспел Трофим, вместе они втащили девчонку на мост.
Она стучала зубами, всхлипывала, сидя на асфальте и обняв коленки.
И в этот момент Саша понял, что он давно не любит ее, ушло всё, остыло... Он любил, или думал, что любил, девчонку, а теперь это птица, и он не сможет сказать ей: " Лети, лети ко мне, я готов!"... Не сможет...
Маша потянулась и обняла его за шею. Он не стал мешать, не сейчас...
...Маша уехала в другой город ближе к октябрю. Ее отцу дали новое место работы, Людмила быстро упаковала вещи, кивнула в знак прощания Тамаре и, подгоняя Марию, зашагала по двору к ожидающему их такси.
-Маш! - Александр окликнул девушку. - Ну, давай прощаться, что ли...
Маша остановилась, подождала, пока парень подойдет поближе и быстро поцеловала его, в щеку, по-дружески.
-Прощай, Саш. Удачи!
-Мань, ты... Ну, Маша! - он хотел остановить ее, но не стал...
А Мария уже быстро шла по тротуару. Шла как обычная женщина, крепко держась ногами за землю. В небе над ней пролетел самолет, качнул крыльями, словно тоже прощался...
***
Часы на стене гостиной в Сашкиной квартире неторопливо отсчитывали минуты, часы, складывали их в месяцы и года.
Александр, окончив институт, устроился в архитектурное бюро. Его проекты выигрывали конкурсы, несколько жилых домов по его чертежам уже построили в соседних городах.
-Молодчина, сынок! - Трофим, как будто уже чуть усохший, скучающий по работе, по сходящимся впереди рельсам на пути его груженого состава, отложил газету. Статья про Сашу была напечатана на первом развороте, с фотографией и звучными, хвалебными высказываниями в адрес молодых строителей.
-Да ладно, бать, неудобно даже как-то! Я же не один проекты делаю, нас целая команда...
-А прессе виднее, кого печатать, а про кого и помолчать! - одернул его отец. - Я сказал, что ты молодец, значит молодец!
Тамара улыбнулась, собрав вокруг глаз лучики тонких, веснушчатых морщинок. Она только что вернулась с дачи, привезла корзину клубники и собиралась варить варенье.
Женщина уже вынула из шкафа большой медный таз, специальный, оставшийся еще от Трофимовой матери, но вдруг задумчиво посмотрела на сына, присела на стул и сказала:
-А я Людмилу в электричке встретила, представляете! Она села прямо рядом со мной, удивительно...
-Людмилу? Кто это? - начал, было, Трофим, но Тома укоризненно посмотрела на него, пришлось замолчать.
-Ну, разговорились. Я спросила, как там Машенька...
Саша стоял у окна, рассматривая суетящихся у дома людей. Во двор привезли бочку с молоком, народ мчался с бидонами, чтобы успеть...
Молодой человек понимал, что мать ждет от него вопроса. задал.
-Ну, и как там Маша?
-Люда говорит, что нормально. Год она, конечно, пропустила, в институт-то не поступила тогда... Устроилась в магазин продавцом. Людмила возмущалась, но девочка настояла... Говорит, очень Машенька изменилась... Отучилась потом на бухгалтера. Сейчас все идут на бухгалтера, - растерянно глядя на Сашку, продолжила Тома.
-Замуж-то вышла? - напрямик спросил Трофим.
-Ой, нет, что ты! Людмила рассказывала, что были и ухажеры, и букеты, а она всех гонит. Да и некогда, крутится, помочь не позволяет. Я... Вот, адрес я записала, где Маша сейчас живет... - Тамара протянула сыну листок. - Маша хорошая, путаная только, восторженная... Не понимаю, как это ей поэзия не нравилась. Это ее стихия... Саш, возьми адрес-то!
Тот покачал головой.
-Спасибо, мама, не надо было. Мне тоже некогда этим заниматься, да и не звали. Да, и вот еще что. К нам в субботу в гости придет Полина, мы работаем вместе. Я хотел бы вас познакомить.
-Полина? Что за Полина? - Трофим как будто расцвел, догадываясь, что будут это не просто гости, а смотрины, а там уж недалеко и до свадьбы. Вырос его купец, вырос и теперь готов свить свое гнездо. Все правильно, все хорошо...
Тамара поджала губы.
-Спасибо, что предупредил... Я хотела окнами заняться, ну, в воскресенье тогда. Слушай, - вдруг встрепенулась и она. - Может, тогда торт испечь? А клубнику сверху, на крем положим! Я немного ягод оставлю! Ох, рецепт надо найти!...
И ушла в комнату, рыться на полках шкафа в поисках кулинарной книжки.
-Я рад, Саша, - кивнул Трофим. - Я очень рад.
Сашка улыбнулся и кивнул...
...Саша еще встретит Марию, много позже, на морском курорте. Маша, изменившаяся, располневшая, немного уставшая, будет гулять с каким-то мужчиной по набережной, фотографируясь на фоне заката.
Саша тогда невольно залюбуется ею, даже влюбится опять, возможно, совсем чуть-чуть, но...
Но к ней уже бегут вдоль прибоя двойняшки. Мальчишки стараются обогнать друг друга, несут маме ракушки, что нашли в песке.
-Папа! Мама! Подождите! - кричат они, визжа от набегающей волны. - Подарки, мама! У нас для тебя подарки!
Маша раскинет руки и поймает ребятишек, крепко прижав к себе.
А Александра ждет Полинка и их дочь, вертлявая, с басовитым голоском и курносым носом Иринка. Они приехали только что, Поля раскладывала с дочерью вещи, а Сашу отправили посмотреть пляж. Сейчас он развернется и, утопая уставшими от ботинок, босыми ногами в горячем песке, пойдет обратно, в номер, а воспоминания о юности останутся плескаться в этом прибое.
Сложная штука - счастье, любовь еще сложнее. И найти ее - настоящую, ТВОЮ - бывает нелегко. Саше и Марии удалось сделать это. Дай-то Бог, чтобы каждый прожил свою жизнь так же счастливо, как об этом мечталось в детстве...