Петровский хотел жениться третий раз. Понятно, что больше уже не допустит церковь. Но, сейчас пойти под венец так сильно хотел. Как мальчик потерял голову, после знаковой встречи, на Пасху в Никольском храме. Всю службу и простоял, глядя сбоку на профиль. «Просто божественна!».
Ему, самому товарищу министра двора, запала в сердце красивая вдова Лесткова, которая носила траур по мужу три года. Генерал скончался от ран после последней войны. Сама воспитывала двоих детей и, казалось, ни о чём больше не думала.
Кирилл Ксаверьевич стал обдумывать план своей женитьбы. «Уже пора вдове и снять свой траур. Найти достойного мужчину и его осчастливить. Ну, не может, ведь эта красота пропасть без пользы». Думал чиновник, глядя в бумаги, и прикидывая свадебный подарок.
«Да, уж, подношение достойное же надо сделать. Так, чтобы, на всю жизнь, память была. И заговорили в нашем окружении. А, в свете, только и разговоров о госпоже Петровской».
И вот, спустя месяц, когда он, разбирал казённую почту, наткнулся на письмо. Вице-губернатор из Екатеринбурга сообщал, что были добыты пять изумрудов. Когда читал эти строки, его словно поразила молния.
«Вот подарочек для жены. Пять кусков нашли, а чай для двора и четырёх хватит. За глаза. Всё равно, в запасниках, пылиться. В изделии или в камне». Месяц прошёл, пока почта доставила посылку. Внесли в кабинет. Ах, уж и камни!
Спустя полчаса камни унесли. Петровский, сразу же, вызвал начальника канцелярии. Пронырливого типа средних лет, но исполнительного малого. «Так, Сазоний Стефанович, подходи поближе. Наклонись и слушай. Дело особой важности. А, ну, клянись семьей, что никому не скажешь.
Так! И в красный угол крестись. Хорошо. Теперь слушай. Дубликаты ключей есть? И от экспедиции и сейфа? После работы. Возьмёшь самый малый изумруд и тайно привезёшь на дачу. Никто чтоб не видел и не слышал. Смотри, головой отвечаешь».
А утром, на следующий день, был форменный переполох. Начальник экспедиции болел уже месяц и, на хозяйстве, был его товарищ Кокордин. Так вот, он, в десять утра, ворвался к Петровскому и, с маху, упал, перед его столом, на колени.
«Кирилл Ксаверьевич! Ваше высокопревосходительство! Кража века случилась. Изумруд, разбойники, увели. Прямо из сейфа. Как быть? Что прикажете делать? Давайте вызывать полицию». Ох, и огласка была.
А, спустя три месяца, из Берлина, нарочно приехал гонец. В министерство двора. И Петровскому привёз одну посылочку в цветной сумке. Тот, закрыв дверь на ключ, открыл шикарную коробку с вензелями. «Вот и он - мой подарок! Ах, Дарья Леонтьевна, как же я тебя уже люблю. Сердце моё».
Внутри лежал золотой гарнитур: кулон и пара сережек. В каждую вещицу был вставлен крупный изумруд. Словно привет из лета. Зелёное сияние. Всё изящной работы. В красивой упаковке. «Как, там умеют делать! Сам бы всё носил!».
А, на свадьбе, жених царственно вручал свой подарок невесте. Кулон сам застегнул на мраморной шее. Все гости были в восторге. От такого подарка. А жена, с благодарностью, смотрела - то на подарок, то на мужа. И, когда они, лишь на минуту, остались вдвоём.
Она вцепилась в мужа и стала страстно целовать. «Кириллушка! Как же я тебя сегодня любить буду! Просто разорву. И деток рожу тебе: сколько хочешь! И, в спальне, все прихоти твои исполнять буду. Ох, и угодил же, ты мне, милый! Хоть спи в твоём подарке. Ах, люблю!».
