Вечно мешается этот мерзкий красный шарф. Но я вынужден его носить, это часть униформы.
Так рассуждал Персифаль Слиндорф, выходя из здания Ярослввского вокзала на платформу, откуда намеривался проследовать в Мытищи.
Шарф, вопреки мыслям Персифаля, смотрелся вполне себе прилично, хоть и не вязался с остальной одеждой и прочим обликом: среднего роста мужчина был одет в широкие брюки цвета хаки, светло-серое пальто. В руках Персифаль держал небольшой кейс, опять же, светло-серого цвета.
Волосы его были темны, но отчётливымо по диагонали по ним шли две полоски седины.
- Мама, дядя тигр! - прокомментировал особенности окраски головы Персифаля ребёнок на руках у какой-то суетливой дамы.
Персифаль из-за всех сил старался не выглядеть вклеенным неестественно в окружавшую его обстановку и приложил экстра-усилие - надел серую шапочку на свою тигриную голову. Это не очень помогло.
Последнее дело в Подмосковье и больше не буду брать таких заданий..
Подобное обещание Персифаль давал себе уже ни раз.
Солнечный свет заставлял щуриться Слиндорфа и его попутчиков, коих, к его удовольствию было не очень много. Двое мужчин симметрично устроились спать на скамейках вагона прямо у входа, далее была та самая дама с ребёнком, человек пять подростков рассеянных по вагону и погружённых в музыку и молодая пара. Молодой человек напряжённо смотрел в окно, а девушка сверлила взглядом скамью напротив.
Персифаля интересовали именно они. Он сел на три рядя дальше и положил на колени кейс.
Дождавшись платформы «Лось», мужчина с тигриной причёской открыл кейс.
Если бы кто-то мог заглянуть через плечо к Персифалю, то этот некто обнаружил бы приинтересное зрелище: кейс содержал в себе примерно 50 фигурок ни то людей, ни то кого-то человеки-подобного. Некоторые фигурки выглядели вполне современно и обычно: скучающая дама или деловой мужчина. Другие выглядели дико: скажем был какой-то очень дикий средневековый воин ни то с головой свиньи, ни то в маске свиньи. Все фигурки были из металла и лежали в аккуратных пазах.
Кто мне нужен… Задание - помирить. Кто же, кто же, кто… Я так устал от этой работы.
Персифаль водил пальцами по литым металлическим фигуркам. Это медитативное занятие заняло минуты две не более - рука остановилась на диком войне со свининой головой.
Персифаль достал фигурку и шепнул ей на ухо: выходи, пора!
Клянусь в эту же секунду и не мгновением позже раздвижные двери в вагон открылись и там появился взъерошенный и явно крайне нетрезвый гражданин. Он опёрся на створку двери и сделал пару глотков самого дешёвого пива.
- Граждане, а помогите нуждающимся, - его голос звучал нагло и раздражающе; ребёнок, означивший причёски Персифаля тигриной перестал щебетать и притих, - Граждане, мать вашу. Я для кого тут…
В этом месте мужчина икнул и не смог закончить мысль. Шатаясь он двинулся по проходу, пока не поравнялся с молодой парой. Женщина с ребёнком сидевшая чуть дальше снова взяла ребёнка на руки и стремительно пересела подальше, оказавшись на соседней скамейке от Персифаля.
- Вот ты, лапушка. - этой фразой пьяный гражданин сумел отвлечь девушку от сверления скамейки. - тебе хахаль твой, - тут гражданин громко икнул, - деньги выделяет на помощь нуждающимся?
Нет нет, жестковато, не так должно быть.
Спутник девушки поднялся как раз вовремя, чтобы остановить гражданина от того, чтобы тот взял сумочку и начал в ней копаться.
Почти сразу завязалась потасовка.
Расчёт был таков: небольшой внешний стимул, обстоятельство, позволяющие проявить чувства. Дальше откровенный разговор, в котором пара нуждалась уже третий месяц - примирение и счастливые 50 лет жизни. Он известный врач, она - писательница. Но Персифаль явно был не в духе и взял фигурку куда более дикую чем следовало: вполне подошла бы сердитая старуха или хмурый молодой человек. Но только не воин-свинья.
Так, надо вмешаться.
Слиндорф положил кейс рядом с собой и бросился вперёд. Ничего трудного: люди очень слабые. Слиндорф ловко скрутил гражданина и заставил его покинуть вагон.
Отряхиваясь и отмахиваясь от благодарностей, Персифаль заметил, что пара села ближе друг другу. Парень приобнял девушку и оба они явно были ближе друг к другу, чем до визита воина-свина.
Ну хоть так… Подождите… НЕТ!
Мама позволила ребёнку подойти и посмотреть фигурки. Тот выбрал литого мужчину в пальто.
Нет нет, только не её!!!
Но было поздно. Ребёнок сказал «Ты самый хороший, ты защищаешь».
Персифаль подобрел и разомлел. Его наполнило вдохновение, его грудь расправилась, а лицо смягчилось как никогда.
Когда он подошёл к ребёнку, вместо того, чтобы грубо вырвать фигурку, он мягко протянул руку. Ребёнок отдал фигурку и улыбнулся.
Так Персифаль Слиндорф оставил отдел корректировки тайного мирового ордена, похитил кейс режиссуры и скрылся в неизвестном направлении.
Никто из его коллег не знает, где сейчас Персифаль.