Шлю тебе, дорогой читатель, привет с верхней полки. Еду в поезде «Барнаул-Адлер».
Нет, на юга я пока не собрался. У меня на долгом маршруте поезда - лишь крошечный участок. От силы - на три бокала чая-кофе.
С кофе, как раз, и началась наша небольшая беседа - меня и проводника.
На вид ему - лет пятьдесят пять. На бейдже - имя Константин. Имя, считаю, подходит. Он такой худой, похож на гвоздь. И не под стать возрасту подвижный. Ну, точно не Василий, не Михаил и совсем не Никита. А Константин - да, подходит.
- Вы, - говорю, - до самого Адлера едете?
Знаю, что до него. А спрашиваю - исключительно, чтобы спровоцировать на разговор.
- До Адлера. А вот зимой ещё больше маршрут был. Сперва - до Адлера, а оттуда - в Москву. А из Москвы потом - так же обратно.
- Долго?
- 14 суток! Я как 28 декабря поехал, так только через две недели вернулся.
- А шампанское в Новый год разрешали пассажирам?
- Маленько-то можно... Знаете, бывает, человек пробку понюхает и уже рубашку на груди рвëт, - на этих словах собеседник поднял руки к груди, сжал кулаки, словно захватывая рубаху и рванул невидимую одежду в стороны. - Так, конечно, плохо. И по правилам нельзя. Но если семейные, да тихонечко...
В этом, на мой взгляд, и главный принцип правильного пития - чтобы другим не доставлять неудобства. Чтобы на весь вагон треск не стоял от рвущейся на тебе рубахе.
- Константин, а у Вас как с праздником? Вы-то Новый год в дороге почувствовали?
- Ну, как сказать... В окно смотришь - а снега нет. Хурма растëт. И была у нас как раз станция.., - проводник стал вспомнать и водить пальцем по расписанию. Оно - как раз рядом, на двери. - Вот - Белореченская! Как раз в полночь по московскому времени на ней стояли. Только фейерверки начались за окном, и мы тронулись. Вот он - и Новый год мой.
Я в этот момент подумал: если доведётся мне однажды в новогоднюю ночь быть в поезде - позову к столу проводника. Пусть даже не будет шампанского, а нальём по стакану лимонада. Но будет проводнику приятно, что в полночь он не один.