Участок под строительство мануфактуры выбирал еще папенька Александра Локалова. С просьбой о продаже земли он обращается к «великосельскому миру», но получает отказ от односельчан. Именно поэтому фабрика Локаловых появляется именно в Гаврилов-Яме, а не в селе Великом.
⠀
Продолжение. Начало 👉 тут
Но жить Локаловы поближе к фабрике все-таки не перебрались. Село свое любили, людей любили, хоть и выселили они их производство за восемь верст. Правда есть местная легенда, что Локаловы все-таки не забыли обиды и чтобы «сразить наповал» местных решили построить не просто дом, а настоящий каменный терем!
Но чтобы впечатлить, нужен и архитектор соответствующий! Пусть молодой, но талантливый и... самобытный. Такой как раз и находится в Москве, где живет дочь Александра Алексеевича — Елена. И круг ее общения — Третьяковы, Рябушинские — сводит ее с молодым, отчисленным с архитектурного отделения Московского училища живописи, ваяния и зодчества Францем-Альбертом (пока еще не Федором) Шехтелем. Диплома у него нет, поэтому и строит будущий гений за пределами Москвы. Например, в селе Великом.
⠀
Так и появляется в глубокой провинции удивительный дом, до сих пор поражающий воображение. Дом, в котором хозяин, Александр Локалов, почти и не успел пожить. Великий человек из Великого села скончается в 1891 году.
Дело деда и отца продолжат дочери Александра Алексеевича. И торговые, и благотворительные. Старшая Анна (в замужестве Беляева) построит в Ярославле вдовий дом, который после ее кончины возьмет под свое покровительство сестра Елена. При ней заведение станет «Сиротским домом имени Анны Александровны Беляевой»... в память о сестре. И лишь в 1912 году наследницы Александра Алексеевича продадут мануфактуру в Гаврилов-Яме. Рябушинским. И продадут вместе с домом в селе Великом.
Сейчас в шехтелевском особняке в Великом располагается детский дом и сохраняются подлинные интерьеры. Увидеть их вживую — теперь моя мечта. И если вдруг вы знаете кого-то, кто может мне в этом помочь, дайте знать, пожалуйста 🙏
