Прежде чем я перейду к печальной истории, последствия которой я наблюдал лично, сделаю маленькое отступление. На одном из занятий во ВГИКе нас учили досматривать весь фильм, включая титры. По возможности, я следую этому правилу, проглатываю весь фильм. Вот и сегодня смотрел «Великую красоту» Паоло Соррентино. А там, знаете, вместо черного фона в финале, потрясающие виды вечного города. Камера проезжает под мостами, ну и зритель тужа же. Смотрел я, как завороженный, на эти мосты и вспомнил совершенно уродливый мост в своем родном Мончегорске. Утилитарный мост, может быть, зря я на него набросился. Но сначала, я покажу вам мост итальянский. Если вы читаете этот текст не в Дзене, сочувствую. Но всегда можно пересмотреть этот фильм, чтобы найти эти мосты. Они со всех сторон выгодны. У будущих архитекторов эти переправы, уверен, способны воспитать тончайший вкус, у вандалов может возникнуть трепетность к произведениям рук человеческих, а я вспомнил про Илью.
Его хоронили в первой половине дня. Весь он был фиолетово-зеленый, с синими разводами лице на ладонях.
Теплым летним вечером они с друзьями решили двинуть в сторону очистных сооружений. Места там живописные, город весь окружен озерами, схвачен ими. Вот уж где сохранилась Великая красота, местами, десятилетиями страдающая от вредных выбросов градообразующего предприятия. Что есть, то есть.
Илья лежал в пиджаке, который тогда носили старшеклассники. Он и был для меня старшеклассником - смешливым, приятным парнем. Вскоре эта школьная форма исчезла навсегда, а тогда была в ходу. Я впервые видел мертвого человека. Испытанные мною чувства теперь не возьмусь описать достоверно, но была в этой фигурке, выставленной напоказ перед ошалевшей безмолвствующей аудиторией, страшная беспомощность. Мне лет шесть было.
Гроб выставили у подъезда, молчаливая, скорбящая публика обступила покойника рыхлым кольцом - семья выпивала, может быть, поэтому людей мало было. Я жил в соседнем подъезде. Пройти мимо не получилось. Думаю, что тогда я впервые пережил тотальный кошмар одиночества. Для моих шестилетних плечей было многовато, ноша солидная, но я справился. Может быть, поэтому я приобрел сутулость, с которой борюсь по сей день?
Илья решил идти по трубе, пущенной вдоль моста. Потерял равновесие и свалился. Тело унесло в считанные секунды. Едва ли он слышал вопли ужаса, крик толпы, коснувшийся обоих берегов.
Сына нашли родители. Тревожно перемещались по набережной в поисках тела. Из воды торчали ноги, приехали спасатели.
Как-то так странно устроено создание, что при виде самых великолепных мостов, я вспоминаю то лето, поиски утопленника, похороны. Наверное, мне кажется, что если бы мост из киношедевра "Великая красота" проложили через сужающееся до узкого горлышко водоема, все было бы иначе. Илья мог бы выжить. Отсутствие малейших представлений о технике безопасности, дерзость юности, нежелание городских служб заметить опасный доступ к трубе, еще сотни причин, предопределивших трагедию. Сколько таких историй мы можем насобирать за один вечер, если будем внимательны к нашей суровой действительности.
Каждый умирает в одиночку. Книга такая есть. Название удивительно точное. Илья был в компании, но перед неизбежным выступил один на один, без поддержки ребят.