В эфире Радио Спутник Михаилу Хазину был задан следующий вопрос:
Вот вы говорите о том, что, допустим, для того, чтобы появлялись инновации и подключались к этому молодые, свежие, может быть, не очень молодые, но свежие и самостоятельно мыслящие, светлые умы, нужны деньги, нужны инвестиции, которых нет.
А вот относительно всё-таки интеллектуального и научного потенциала России что можно сказать? Ведь в последние годы, не секрет, но многие ученые, молодые специалисты пытались уехать. И даже при наличии денег, если они откуда-то возьмутся, хоть из космоса, например, найдутся ли те люди или такие коллективы, которые способны делать абсолютно конкурентоспособные инновации и продукцию, которая на них основана? Вот в таком глобальном смысле начинать.
Михаил Хазин: У нас есть опыт 20-30-х годов, когда люди, которые не имели никакого образования, происхождения, вообще кто угодно, включая беспризорников, просто сделали абсолютные чудеса в реальности.
Да, конечно, существуют вещи, для которых нужно много лет для того, чтобы это сделать. Например, мы до сих пор мы так и не смогли сделать конкурентоспособный автомобиль. И связано это было не с тем, что мы не могли это сделать, а связано это было с тем, что мы всё время вписывались в очень специфические псевдорыночные условия.
Вы СССР нельзя было в автомобиль ставить разного рода полезные вспомогательные устройства - банальный кондиционер, радио и так далее. Для этого была банальная причина - потому что это вело к удорожанию автомобиля и, соответственно, делало его неконкурентоспособным.
То есть просто было мало людей, которые были готовы его купить. На теоретически можно было бы делать это всё отдельно и потом вставлять. В конце концов-то научились.
Но в общем, при рынки в сотни миллионов потребителей, а с точки зрения всей автомобильной промышленности мировой - в миллиарды потребителей - СССР со своим рынком потребителей в пике 280 миллионов (а тех, кто реально покупал, их было сильно меньше) чем меньше потребителей, тем медленнее научно-технический прогресс.
Вот почему я говорил о том, что при распаде мира на валютные зоны для нормального функционирования валютной зоны нужно полмиллиарда человек как минимум. В этом случае мы справимся. То есть иными словами, потенциал у нас есть.
У нас нету соответствующих рынков. Сейчас мы попадаем ситуацию, при которой распадаются рынки западные, распадаются рынки восточные.
Западные, которые выстроены на постоянном стимулировании спроса. Восточные, которые выстроены на притоке денег от нефтедолларов и от продажи дешевого ширпотреба в эти самые западные страны.Как будут устроены рынки после кризиса? Это отдельная тема. Это очень сложное исследование, которое требует понимания структурных процессов в мировой экономике.
Но в реальности, действительно, это серьезная проблема. Этих исследований нет. Мы создали Агентство стратегического прогнозирования “Ковчег” ровно для того, чтобы как бы объяснять потенциальным заказчикам: ребята, время пришло задаваться такими вопросами.
На самом деле я открою страшную тайну - оно уже проходит, и достаточно скоро ситуация поскачет так быстро, что никакие исследования уже не угонятся за этими вот стремительными изменениями.
Ну посмотрим. У нас к тому же имеются кое-какие заказчики, но по большому счёту они маленькие, то есть их волнует реально, что будет происходить, но до понимания структурных процессов они в силу масштаба своего бизнеса пока не не дотягивают.
Ведущий: У нас есть звонок нашего радиослушателя:
“Здравствуйте, я из Москвы, Елена. Вот слушаю вашу передачу и по поводу конкуренции автомобилей, которые были сделаны в Советском Союзе и якобы их надо было удешевлять, и поэтому не ставили туда кондиционеры и всё остальное.
Мой отец 5 лет стоял в очереди на автомобиль и трясся над этой очередью, чтобы её только раздобыть, эту машину. И его не останавливала никакая цена на этот автомобиль, насколько он хотел его купить.
Поэтому мне кажется, все-таки причина в неустановке таких вещей, как там открывание автоматическое стёкол - это всё-таки наверно, в недоработке наших инженеров больше, а не только в удешевлении автомобиля”.
Ведущий: Леонид Михайлович, что ответите? С автомобилями проблема была. А с самолетами гражданскими проблем в Советском Союзе не было, кстати, никаких.
Михаил Хазин: Не было, да. Потому что у них был немножко другой рынок. Но я хочу сказать, что это надо очень внимательно исследовать. Это предмет для исследования. А почему все так было сложно?
Сделали же мы машину “Волга” ГАЗ-21, которая в 50-е годы выигрывала на международном конкурсе. Была очень хорошая машина в хорошем качестве.
Когда на западе поколения машин, условно говоря, менялись каждые 5 лет, у нас эта “Волга” ходила 20 лет. Потом появилась “Волга” ГАЗ-24, которая уже сильно отставала. То есть по большому счёту, мы начали очень сильно замедляться, и это реально создало большие проблемы.
Читать в продолжение темы:
Секрет наших национальных проектов
