Вы думаете, что сущности - это такие энергетические либо плохие, либо хорошие, в зависимости от их задач? Например, лярвы, бесы, Ангелы и т.д.?
Хочу вас разочаровать. То, что вы видите в физических телах и называете людьми, на самом деле могут быть как Человеками, так и недолюдьми. А это как раз и есть сущность. Т.е. люди (то, что мы наблюдаем вокруг себя - физические тела двуногих) не всегда могут быть Человеками и обладать человеческими качествами. И если вы проанализируете всех, кто находиться вокруг вас, вы увидите, что и соседи, и одногруппники, однокурсники,сослуживцы и даже родственники - могут быть как нелюди , так и люди, и человеки.
Как это происходит? Очень просто. Рождается ребенок. Если его родители - Человеки, они будут взращивать в нем человечность. А если нелюди - сущность. Если Человечность ребенка сильная - он вырастет Человеком даже в условиях, что его воспитывали недочеловеки.
На эту тему нашла несколько статей. Одну очень интересную со ссылкой на нее смотрите тут.
И хочу вам сразу сказать - если вы увидели эту статью, читаете ее и анализируете - вы точно Человек или выше. Полное описание в статье, ссылка выше.
Кратенько приведу несколько абзацев.
Нелюди и серые существа
Не́людям совершенно чужды человеческие совесть и стыд, сострадание, сочувствие, тем более — настоящая любовь и верность. Они этого действительно не понимают и не желают испытывать такие чувства. Им свойственны несоразмерная жестокость и садизм, немотивированная агрессия, патологическая алчность и жадность. Большинство нелюдей внешне не отличаются от людей и умеют ловко притворяться, потому их трудно сразу распознать.
У человека или лю́дя, и даже у недолю́дка, каким бы жестоким и порочным он ни был, — всё-таки есть какая-то черта, которую нельзя перейти ни в коем случае. Нельзя просто потому, что нельзя, что за ней — абсолютно неприемлемые поступки, совершив которые, человек не сможет остаться человеком. А для нелюдей такого предела нет. Не́людь, при «подходящих» обстоятельствах, может сделать что угодно и с кем угодно, он не чувствует никакого внутреннего сопротивления и готов на любую подлость и предательство. Потому с нелюдями нельзя договориться — каждый из них играет по собственным правилам, меняя их по ходу игры. Тем более бесполезно (вернее, даже вредно) пытаться с ними спорить, их переубеждать, уговаривать стать хорошими людьми, взывать к их душе и совести. С таким же успехом можно уговаривать волка пожалеть зайчика.
Человечные отношения с нелюдями категорически невозможны. Нелюди признаю́т только силу, а всех «нравственно озабоченных» людей и челове́ков считают «недоразвитыми», «безмозглыми неудачниками» и «лохами». И то — изобразив покорность и подчинившись воле более сильного, умные нелюди тут же начинают выдумывать всевозможные хитрости и подлости, чтобы коварным обманом или манипуляцией сознанием (некоторые из них большие мастера в таких делах!) заполучить то, что невозможно взять грубой силой. Большинство нелюдей — агрессивные, жестокие, хитрые, подлые, но вместе с тем трусливые и слабовольные, и могут проявлять «храбрость» и «решительность», только нападая стаей на одного или насилуя беззащитную.
При этом некоторые нелюди громче всех кричат о правах человека, свободе и равенстве. Однако сами вовсе не желают становиться человеками (что возможно, но неимоверно трудно для нелюдей), а скорее хотят опустить человека до своего уровня. Другие нелюди, напротив, считают себя сверхчеловеками или особо избранными, способными на всё и потому вполне достойными роскошной жизни за счёт обеднения слабого и глупого большинства — и порой им это удаётся. Даже в развитом либерально-демократическом обществе нелюдь, способный бесконечно лгать, притворяться, продаваться, предавать и лицемерить, достигнет бо́льших успехов, скорее получит власть и деньги, чем человек, не могущий переступить через себя. И при диктаторских режимах многие нелюди тоже неплохо устраиваются. Готовые за хорошую плату делать что угодно без жалости и нравственных сомнений, поддерживать любую власть, сколь бы страшной она ни была, нелюди получают нехилый кусок этой власти, распоряжаются судьбами людей и человеков, коих держат за лохов, рассматривают лишь как средство исполнения своих желаний.
Существуют даже полностью бездушные абсолютные нелюди, обречённые на абсолютную смерть и вечное небытие.
Для многих из них эта жизнь на Земле окажется последней, другие ещё где-то как-то просуществуют, несколько раз перевоплотятся. Но истинной бессмертной души (монады, высшего «Я») у абсолютного нелюдя нет, и однажды его сущность будет полностью и необратимо уничтожена. Они это редко осознают, но почти всегда подспудно чувствуют, отчего делаются крайне трусливыми и «сбегают в кусты» при малейшей опасности. Абсолютные нелюди любят говорить что-то вроде «не мы такие — жизнь такая», иногда и в самом деле думают, что в тяжёлых обстоятельствах любой двуногий поступит так же подло, всему находят оправдание и объяснение. Но всё же где-то в глубине себя абсолютные нелюди ощущают свою неполноценность по сравнению с человеками, людьми и даже другими нелюдями, и пытаются доказать своё превосходство хоть в чём-то. Потому они отчаянно торопятся успеть исполнить любые свои желания — даже самые извращённые, просто немыслимые для человека — любыми путями, вообще не считаясь ни с кем и ни с чем. И в этом абсолютные нелюди близки к редкому, но самому опасному типу двуногих — серым существам, о которых скоро будет сказано.
Таким образом, нелюди — это даже не животные в человеческих телах, а гораздо хуже. Любой хищный зверь проявляет жестокость и злобу, добывая пищу или защищаясь; реже — из-за половой страсти. А среди нелюдей встречаются самые жестокие насильники, садисты, сексуальные маньяки, военные преступники, палачи и просто наёмные убийцы — такие, как Чарльз Ха́ррельсон.
Люди
Лю́ди, в основном, хотят просто жить, как люди. Они не проявляют такой злобы и жестокости, как недолюдки и нелюди, чаще говорят правду, меньше поддаются соблазнам и реже попадают в зависимости. Но подвигов, самопожертвования, аскетизма — в обычных условиях жизни — от них тоже не стоит ждать.
Люди — наиболее социальный тип двуногих существ. Большинство из них плохо переносят одиночество, дикие условия или жизнь в чужой стране, в обществе, которое их не понимает и не принимает.
Обычно людь хочет «быть как все» и «не высовываться», очень зависим от мнения окружающих, озабочен тем впечатлением, которой производит на них, и своей репутацией. Живя в обществе с устойчивыми нравственными традициями, людь будет поступать по-человечески просто потому, что все вокруг так поступают. Это может помочь наработке человечных привычек и последующему преображению людя в человека, но обычно для такого перехода требуется как минимум несколько лет материально благополучной и психологически благоприятной жизни. И хоть немного осознанного желания стать лучше и сделать больше.
Людская структура личности устойчива, довольно инертна, нередко сохраняется всю жизнь и передаётся по наследству.
Большинство людей добросовестно относятся к своей работе и выполняют свои обещания. Более всего люди, а особенно женщины-людки, ценят семью, дом, работу, образование, стабильность и покой. Почти всегда с ними можно по-хорошему договориться. В спокойных обстоятельствах люди могут благоуспешно действовать как индивидуально, так и коллективно, но к бизнесу, политике и чрезвычайным деяниям они не очень способны.
В ординарной ситуации почти все люди социально пассивны и аполитичны, хотят, чтобы их не трогали, не хотят ни во что вмешиваться и никуда лезть. Через это они очень управляемы, а их начальником нередко оказывается недолюдок или даже нелюдь. По этой же причине, люди очень редко становятся знаменитыми, оставаясь именно людьми по структуре личности.
Человеки
Челове́к отличается от лю́дя гораздо более высоким уровнем осознанности, духовных потребностей и понимания. В отличие от людей, челове́ки не хотят «просто жить» или «жить, как все». Поиски смысла жизни, объяснения происходящему вокруг, ответа на вопрос о том, а что же останется после меня в этом мире и что лучше делать, что такое хорошо и что такое плохо и почему — занимают человека всерьёз. Нравственные проблемы тоже по-настоящему важны для человеков. Человек обычно способен к отказничеству, аскетизму, бескорыстной помощи другим, даже к диссидентству. Он готов лишиться привычных материальных и социальных благ, отказаться от мирского успеха, даже пострадать — лишь бы не поступиться своей совестью и принципами.
Если человек принимает ту или иную религию, он делает это вполне осознанно, и может объяснить, чем это вероучение отличается от других, и почему он принял именно его. В отличие от людей, человеки придают большее значение внутреннему содержанию учения, а не внешней стороне, и готовы, при необходимости, пожертвовать чем-то серьёзным ради своей веры или убеждений. Но многие человеки не находят ни одну из больших религий полностью подходящей для себя, чувствуют, что в них что-то не так. Такие человеки вначале пытаются искать истину в разного рода медитациях, мистике, синтетических и других новых учениях, но часто потом разочаровываются и в них (хотя некоторые остаются). После разочарования человеки могут становиться самоверами, атеистами или агностиками — но при этом остаются человеками, категорически отказываются «торговать» своей совестью и убеждениями, притворно веровать.
Слабое место многих человеколюдей, человеков и даже сверхчеловеков — их доверчивость, открытость, доброта ко всем без разбора, некоторая наивность, нежелание видеть врагов, бороться с ними, отстаивать свои права и интересы, склонность чрезмерно полагаться на «волю Бога», «справедливость мира», «силу мысли и веры». Многие склонны к пацифизму, некоторые — вообще к полному непротивлению злу насилием. В результате такие добрые человеки легко становятся жертвами недолюдков и нелюдей… Ни к чему хорошему это до сих пор не приводило, а привело (вместе с другими причинами) лишь к тому, что человеков и сверхчеловеков стало так мало среди двуногих, и прочие двуногие теперь вовсе не считаются с человеками.
А самая большая ошибка человеков и светлых людей — считать всех двуногих человеками, такими же, как они сами. Порой это заблуждение, вместе с отсутствием способности распознавать, кто есть кто (по структуре личности), приводит к трагическим последствиям. На этом жестоко просчитались коммунисты и социалисты. Среди них, особенно среди рядовых активистов, было много непоседливых человеколюдей и человеков с обострённым чувством справедливости, которые действительно желали создать более человечное общество, искренне верили в возможность такового и не щадили себя ради этой цели. Но подобное общество сможет устойчиво существовать, если человеколюди и более человечные составят в нём как минимум две трети, а остальные будут люди; однако такой картины населения нет сейчас и не приходится ожидать в обозримом будущем. И если человечным обществом будут руководить устойчивые сверхчеловеки и гиперчеловеки с лидерскими качествами — а таких деятелей осталось крайне мало; их разными способами истребляли (нередко целыми семьями) на протяжении многих веков гипервойны…
Александр Румега
