Итак, мы расстались с нашим героем Жилем де Рэ в очень интересный момент, когда он (на самом деле я думаю, это было для него большой неожиданностью) увидел королевскую армию, направлявшуюся к его замку Тиффож. Удивительно, что наш друг сразу сообразил, что Ришмон со товарищи пришел к нему не гипокрас распивать (для тех читателей, кто пропустил статью о любимом напитке барона де Рэ, я оставлю ссылку на нее в конце этого рассказа). Так что Жилю пришлось быстренько отпустить пленников на все четыре стороны, а самому спешно эвакуироваться в Машкуль. (А мне вот интересно, как он в этот самый Машкуль сбежал практически на глазах у Ришмона? Ибо, если уж он углядел королевскую армию, то логично предположить, что и армия увидела сбегающего барона?)
Казалось бы благородный бандит в очередной раз избежал возмездия, но... Видимо, чаша терпения Жана де Монфор переполнилась, потому что еще до драматичного появления королевской армии под стенами Тиффожа, он отдал приказ Нантскому епископу Жану де Малеструа начать проверку и опрос свидетелей по факту исчезновения детей.
Епископ начал расследование по линии церкви, то есть основным предполагаемым обвинением были ересь и поклонение дьяволу. Однако параллельно шел сбор доказательств и для светского разбирательства, которым занимался судья герцога Пьер л'Опиталь. (Допрыгался, в общем, Жиль... 🙈 Ну или доразвлекался. Хотя, на мой взгляд, с чего бы это герцог Бретонский вдруг прозрел и слух у него нормализовался? Не первый ведь год слухи ползли и жалобы шли. Видимо, именно сейчас герцогу срочно баронство де Рэ понадобилось?)
Документы по светскому процессу, к сожалению, сохранились далеко не полностью, поэтому предлагаю вам, дорогие читатели, поближе познакомиться с тем человеком, чья роль в процессе Жиля была наиболее значимой, а именно о епископе города Нанта.
Жан де Малеструа родился в небогатой семье, да еще и младшим (шестым) сыном. Таким образом получить наследство ему не светило, и, как многие до него, Жан принял решение строить карьеру по линии церкви. И, видимо, молодой священник служил действительно не за страх, а за совесть, раз на него обратил внимание сам герцог де Монфор. Ну а Малеструа раз и навсегда стал верным слугой Бретонского герцога. Кстати, поручения у Малеструа были обычно очень щекотливы - он помогал хитроумному герцогу Жану сохранять политический нейтралитет, не примыкая ни к одной из воюющих сторон.
Видимо, как раз за изворотливость Малеструа не любили ни французы, ни англичане с бургундцами, считая клирика лживым и подлым, но ему было все равно - главным для него было расположение герцога Бретонского, а последний ценил верность и умел быть благодарным. Так что, попадая в различные передряги, Малеструа всегда знал, что за спиной у него есть мощная защита. Герцог выручил его и тогда, когда клирик попал в плен к дофинистам и был выпущен после выкупа в 10 тысяч франков, и тогда, когда Малеструа оказался пленником герцога Алансонского, обидевшегося на Бретонца за то, что последний не полностью выплатил его семье приданое матери. (Все же до чего "милые" нравы были - не доплатили человеку, он пошел, пленника прихватил и сидит, ждет возвращения "бабок".)
Однако в это раз Алансону пришлось извиниться и отпустить порученца Жана де Монфор. Кстати, именно во время пребывания у герцога Алансонского Малеструа в первый раз встретился с бароном де Рэ, который играл роль его тюремщика. О чем они тогда разговаривали, неизвестно, однако существует версия, что, якобы Малеструа затаил на Жиля смертельную обиду и потом отомстил. (Не знаю, как вы, дорогие читатели, но лично я в эту версию не верю, с учетом того, что плен этот для клирика был не единственным, да и вообще, как я только что писала, подобное пленение было делом в то время обычным.)
Словом, летом 1440 года епископ лично провел несколько тайных опросов, в результате которых выяснилось следующее: дети пропадали именно вблизи городского дома барона де Рэ в Нанте - отеля де ла Сюз. И, разумеется, родители сообщали об исчезновениях приходским священникам, а те обязаны были передавать информировать епископа. Так что, получается, что Малеструа был в курсе происходящего, но не давал информации хода, приберегая ее для удобного случая. Более того, изучив документы обвинения, биограф Жиля де Рэ Матеи Казаку пришел к выводу, что кто-то из самого близкого окружения барона регулярно доносил на своего сеньора.
А вот был ли "стукач" на самом деле и кто именно это был, мы узнаем в следующей части нашей истории, поэтому подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное. Ссылки же на предыдущую часть и на упомянутые выше статьи можно найти здесь:
Рыцарь-разбойник (часть 43) Что бывает, когда не умеешь думать хотя бы на шаг вперед
