У одной блогерши наткнулась на интересную игру «послушай, что они говорят, и пойми их мотивы». Ну, например, если кто-то много кричит о женской меркантильности, то, к гадалке не ходи, он и сам в женском теле был бы меркантильной дамой. Только так бегал бы на свидания ради кофе и чебуреков. Наедался бы до отвала, хлеб, пельмени и компот со стола стряхивал бы к себе в сумочку, когда мужчина уйдет в туалет, а потом бы не перезванивал даже.
Если кто-то расписывает, как женщины строят целые бизнес-империи, и все это на 10 тысяч их алиментов, в то время как ребенку и надо-то немного: сосисочка, капусточка и старые ботиночки с Авито – вы уже догадались, что это за персонаж. Это персонаж, который, скорее всего, ребенка бы в черном теле держал. И потребностью считал хлеб и воду, а вовсе не кружки, платные походы к врачу и новый компьютер.
Если он еще и настаивает на том, что при помощи ребенка женщина мечтает мужчиной манипулировать, потому что определение места жительства ребенка – это что-то вроде права собственности, то вы тоже уже уловили знакомый типаж. И можете представить, каких унижений будет стоить матери прийти на свидание с сыном или дочерью, если вдруг суд оставит их с этим, кхм, отцом.
Я попробовала поиграть в эту игру, и у меня получилось практически точное, почти стопроцентное попадание. Получалось почти всегда. Я только про один случай сомневаюсь.
Как вы знаете, последнее время у нас антиабортная риторика пошла на новый виток. У меня у самой отношение к абортам, двоякое. С одной стороны мне безумно жалко женщин, которые в своей семье или даже деревне получают вместо поддержки такой жесткой, прагматичный, жестокий подход. Мол, это твоя проблема, как ты ее будешь решать, нам все равно. Главное, опщество не напрягай нам тут. Вот этот подход: беременность – твоя проблема, сделай что-нибудь, почему мужчина должен, почему мама твоя должна, почему администрация поселка должна – это какая-то архаика.
Но с другой стороны я во много раз чаще вижу ситуации вообще безвыходные. Ну безвыходные, правда. У меня делала знакомая, но там ребенок был без шансов. А другая не решилась, и вот потом год страданий, траур, удар по всей семье, слезы, горе горькое. Вот не я, не у меня, задело меня по касательной – просто рассказали, почему человек сам не свой ходит. А все равно слезы из глаз. Больно это очень.
И вот недавно я читаю про новый проект какой-то там комиссии, что, мол, аборты делать только по позволению мужа замужним женщинам. А в идеале делать, только если есть угроза жизни матери. А вот при явных пороках ребенка – не делать, мол, бывают ошибки. У одного мужчины даже читала – ну и пусть рожает все равно, пусть поживет год-два, и из теплых рук матери уйдет туда, в небеса… И так мне больно от этих слов стало, что не смогла я тогда статью написать. Все вспоминались те знакомые, черные насквозь от переживаний. Кто же имеет право человека обречь на такое против его воли, зачем?
Долго я не находила ответа, зачем. А когда успокоилась, спросила у одного товарища с той стороны баррикад. По-вашему, если женщина решается на аборт, то почему это случается? И он ответил мне страшную вещь. Мол, каждая женщина знает, что нет большего наслаждения, чем распоряжаться жизнью и свободой воли другого существа…
И я думаю, да ладно, да не может быть. Неужели, это опять перевертыш…