Лето катилось к закату, по вечерам уже было прохладно, но ежедневные прогулки Степан Николаевич решил продолжать до самых тех дней, пока не начнется гололед, больше всего он боялся перелома, ведь ухаживать за ним некому, один он, совсем один. Он только вышел из подъезда и сразу увидел пьяного соседа сверху, практически без чувств сидящего на лавочке.
– Хоть бы уснул, а то опять начнутся разборки, бедная Тамара, сколько лет с ним мучится, а уйти ей некуда. Да и ко мне не попадет, чтобы спрятаться.
Он перешел улицу и отправился в сторону частного сектора, там, чуть дальше, есть прекрасное место для прогулок, его давно облюбовали собачники, но Степана Николаевича это не смущало, он любил собак, и они его любили. Он ведь не пьяница какой-то, вроде соседа, которого дворняги уже дважды кусали.
– Интересно, а почему собаки не любят запах алкоголя, исходящий от людей? – подумал он, и стал строить предположения на этот счет, чтобы занять себя на прогулке.
Степан Николаевич любил ходить этой дорогой, частные дома напоминали ему родное село, дом бабушки и дедушки, родительский дом. Он всегда, проходя здесь, испытывал чувство потерянности, тоски и одиночества. Степан Николаевич когда-то давно сам лично не оставил себе пути отхода, отказавшись от родных и близких ему людей. Только сейчас он понял, что его гордыня, его неспособность понять, простить, да и просто любить привела его к одиночеству. Он даже не знает, когда умерли его родители.
Еще в юности ушел он из дома, где, как он считал, его не понимали, ущемляли во всем, не давали проявить себя. Вот он и уехал на другой конец страны. Где-то там на родине у него остались два младших брата и сестра. Но он не знает, где они, и что с ними. Тогда в молодости он и знать о них не хотел. А сейчас, поумнев, он бы с радостью общался с ними, но стыд, и опять та же гордость, не дает ему попробовать найти их. Есть у него и двое детей, может быть и внуки уже есть, ведь сыну уже за пятьдесят, а дочери, кажется в этом году должно быть сорок восемь. И две бывших жены, которым он жизнь испортил.
– Нет, тогда, в молодости, я считал наоборот, что это они мне жизнь испортили. А сейчас, когда жизнь практически прожита, я понял, что никто, оказывается, невиновен в том что я, Степан Николаевич Дубов, на старости лет остался один. Я оказался никому не нужным и бесполезным злобным стариком, считавшим, что положил на алтарь свою мнимую независимость, а на самом деле я просто предал все самое святое, что есть у человека: родителей, братьев и сестру, детей, и двух жен.
С некоторых пор Степан Николаевич стал ходить в церковь.
– Наверное Бог потребовал у меня Веры, посчитав, что я смогу еще отмолить все свои грехи. Да только вряд ли это получится, уж слишком их много, хотя самых страшных грехов я не совершал, перед законом я чист. А вот мои нравственные устои слишком слабыми оказались. Почему так произошло, почему семейные ценности оказались для меня попросту недоступны.
– И я всю жизнь бежал от семьи, как черт от ладана, хотя сейчас при виде соседки Тамары и ее маленького сынишки, я испытываю к ним жалость. А к своим родным и близким никогда этого не испытывал, может Бог решил, что пора мне испытать, то, на что я обрек родных мне людей, ведь я практически оставил своих детей на произвол судьбы, зарплата у обеих моих жен была мизерная, а я не считал нужным помогать. Сейчас поздно, моя помощь уже никому не нужна. Так и умру я глубоко грешным, никому не нужным человеком.
Он несколько раз менял свое место жительства, поэтому здесь, в этом небольшом городке, его никто не знает. Друзей у него тоже никогда не было. Степан Николаевич даже не представлял, как и кто его хоронить будет. Его коронная фраза ”Я не как все”, которую он любил повторять еще со школьных лет, давно потеряла актуальность, ведь ему не перед кем красоваться.
– Да и красоваться тебе уже стыдно, старый, немощный и почти лысый старик. А ведь когда-то был красавчиком, как утверждали все девчонки его класса ,но зная его как облупленного, никогда не проявляли к нему интереса, для них он был грубый и неотесанный. Да еще и злой, мать говорила, что он пошел в деда, которого вся деревня называла бирюк.
Одним словом, с самого детства Степан задавался вопросом:
Что со мной не так? – И не находил ответа.
Погуляв, он уже возвращался домой когда, увидел маленького котенка, которого окружили дворняги и лаяли на него, а он шипел и выгибал спину. Если бы они на него накинулись, то он не справился бы с ними. Но они были миролюбиво настроены, видно они лаяли , не на него, а для того, чтобы привлечь внимание его мамы, но ее не было. Пока он подходил, они не обращали на него внимания, а увидев его совсем рядом, завертели хвостами, ведь он все время подкармливал их, но сегодня у него ничего не было. Собаки выждав несколько минут, и не получив никакой еды, разбежались.
– Ну что, бедолага, мал ты еще один оставаться давай-ка, я тебя заберу к себе.
Степан Николаевич зашел квартиру, наверху явно шла война. Привыкший к этому хозяин квартиры искупал котенка и, не увидев у него блох решил, что его только недавно выбросили. Пристроив его на старом полотенце, он решил сходить в магазин и купить ему лоток, это все что он знал о кошках, нет, знал еще, что существует и корм для них.
– Но это пока не для нее, ей сейчас молоко нужно. – он уже понял, что это кошечка.
И назвал ее Бася, он вспомнил, что так звали одну из многочисленных кошек, которые жили в их родительском доме в деревне.
– Ну вот даже, Бася стала вздрагивать от шума сверху. Пора, – решил Степан Николаевич и сказал своему новому жильцу, – жди.
И вышел из квартиры, прихватив кошелек. Он не успел подняться, чтобы в очередной раз угомонить Вовку. Обычно Степан Николаевич приходил к ним и каким-то хитрым приемом повергал его на пол, где тот и спал до утра. Но сегодня к нему сверху уже бежала Тамара с сыном.
Он быстро открыл дверь и затолкал их в квартиру, а следом бежал омерзительный в своем пьяном угаре сосед. Стукнув его как обычно, он оставил его лежать прямо на площадке, а сам пошел в магазин, в котором, как он помнил, был отдел для собак и кошек. Купив все необходимое после консультации с продавцом, он зашел за молоком, заодно купил манки, вспомнив, что в детстве, в отличие от братьев и сестры, очень ее любил. Возвращаясь домой он думал о том, сколько же терпения у Тамары.
Вот уже четвертый год он здесь живет, Тамара говорила как-то, что они переехали сюда, когда только что родился сын, сейчас Артёму 6 лет, а она терпит побои два раза в месяц, в аванс и получку.
– Я и сам не сахар, иногда и я поднимал руку на женщин, но доходить до такого зверского избиения может просто идиот, который весь свой разум пропил.
Сам Степан Николаевич не пил, вернее пил, но редко и мало, только по большим праздникам, да и то тогда, когда было с кем. А сейчас уже и не с кем, не пить же одному.
Вовка развалился прямо на дороге и громко храпел, из квартиры напротив, услышав, что подъехал лифт, выглянула баба Маша:
– Опять нализался, ирод. Степан, ну надо же что-то придумать и посадить его.
– Маша, так ведь в семейные разборки полиция не лезет, а ждет, когда трагедия произойдет. Сколько их уже было, заявлений от соседей, а он как бил, так и бьет.
Он зашел к себе в квартиру. Тамара, прижав к себе сына, сидела на кухне. Она, видно, привела себя в порядок: вытерла следы крови, пригладила волосы, и заплела снова в косу. У Степана Николаевича и расчески-то не было, он был почти лысый.
– Ну что, помогай, – доставая лоток и молоко, сказал хозяин.
Накормив Басю, он позвал Тамару, показать ему, как правильно варить манную кашу. А потом они все с аппетитом ее благополучно съели.
За едой он и сказал молодой женщине:
– Ты, Тамара, не жди, когда он бить тебя начнет, бери Артема и сразу ко мне прибегай, поняла?
Так дальше и пошло: как только Вовка приходила пьяным, Тамара с сыном прибегали к нему. Артем с удовольствием играл с подросшей Басей, которая быстро привыкла к своему лотку и вела себя очень хорошо, только соседка баба Маша говорила, что ее обязательно надо сводить к ветеринару и стерилизовать. Басю всем было жалко, но это надо было сделать. Степан Николаевич переживал за свою питомицу, но операция прошла хорошо.
Прошла осень, наступила, снежная суровая, зима а после новогодних праздников, отметив старый Новый год Вовка замерз где-то в подворотне. Хоронили его отец с матерью, а потом, после 40 дней, пришли к Тамаре и сказали, что эта квартира их, и в самое ближайшее время им с сыном необходимо съехать, о том, что ей положена часть квартиры, они слушать не захотели. У них были еще две дочери которым, нужна была жилплощадь.
Вот тогда и узнал Степан Николаевич, что Тамара сирота, что ей, как сироте выделили однокомнатную квартиру сразу после окончания колледжа. По профессии она технолог пищевого производства, но ее, не разбирающуюся в житейских делах девочку, родственники Вовки обвели вокруг пальца, добавив денег и поменяв ее однушку на двухкомнатную квартиру, и предусмотрительно оформили ее на его отца, словно чувствовали, как печально их сын закончит свою жизнь.
Степан Николаевич нашел своего бывшего коллегу, у которого сын был адвокатом и, заплатив ему, попросил заняться этой темной историей. Но Тамару к этому времени уже выставили из квартиры, и Степан Николаевич забрал ее и Артема к себе. Дело продвигалось медленно, но адвокат добился справедливости. А Тамаре нужно было вернуть ту сумму денег, которые добавляли родители непутевого Вовки, чтобы выкупить двухкомнатную квартиру.
И Степан Николаевич отдал ей свои накопления. Но их, к сожалению, не хватило, и тогда он с бабой Машей пошел по подъезду, чтобы собрать для Тамары нужную сумму. Кто-то давал деньги, кто-то нет, но они вели список, указывая, там, кто сколько дал. В результате Тамара смогла отдать нужную сумму бывшим родственникам и остаться в квартире.
Но им нужно было отдавать долги, пусть это и небольшие деньги, но их тоже надо было где-то взять. Да и Степану Николаевичу нужно было деньги отдавать. И они решили сдавать эту квартиру, а жить втроем. Степан Николаевич, хлопотавший можно сказать за чужого человека, вдруг впервые в жизни почувствовал, что эта забота доставляет ему и удовольствие, и удовлетворение. Он вдруг понял, как это здорово жить вместе, в семье, заботиться о ближнем, и видеть, что и о тебе тоже заботятся.
Они как-то сразу с Тамарой уяснили, что она будет заниматься кухней, стиркой, уборкой, а он походами в магазин, ремонтом. А главное распределением финансов по всем статьям их расходов. У него это получалось лучше.
Оформленным Тамарой пособием по потере кормильца они стали отдавать долги соседям, подсчитав, что через полгода им удасться вернуть нужную сумму.
Мои дорогие читатели, заранее примите мою благодарность за лайки и комментарии, и, пожалуйста, не забывайте подписываться на мой канал вновь.
Читайте также и другие мои рассказы: